и недовольство отчетливо отражались в голосе, потому что все Аленины доводы действовали ему на нервы.

Алена вытащила бумажную салфетку из упаковки, высморкалась, бросила ее в урну у бортика и с укором посмотрела на тренера. Ее взгляд говорил сам за себя.

– Эта музыка была записана специально для вас, каждый акцент просчитан! Не сходи с ума! – повторял он ей снова и снова. – Мне надоели эти бесконечные дискуссии. Все, хватит!

– Ты хочешь, чтобы я тебе солгала? Хочешь услышать, что все получается, все здорово, хотя это не так? – Алена разозлилась и тут же повернулась к Робину, который только что открыл бутылку с водой. – А ты что на это скажешь?

Робин пожал плечами, что Алена поняла как «мне все равно».

– Пока не идеально, но все не так уж и плохо, – наконец сказал Шолковы дипломатично, после чего сделал большой глоток из бутылки.

– Я не чувствую движений! Мне неудобно! У меня такое впечатление, что скрипка вонзается в сердце, когда я должна приземлять выброс!

– Не придумывай ерунду! Две недели назад скрипка тебя пронзала на повороте, потом на сальхове, потом во вращении, мы поменяли расстановку, так что хватит болтать, иди работай! Я бы хотел посмотреть вторую часть программы, так что вперед! – Штойер подъехал к стереосистеме и снова включил музыку. – И в темпе, в темпе!

Алена и Робин встали в исходную позу, затем очень быстро переместились в сторону, выполнили тодес и начали заход на прыжок, который Алена даже прыгать не стала, так резко затормозив, что из-под ее лезвий во все стороны полетела ледяная стружка.

– Что опять? – Инго был вне себя. Его взгляд был колючим, но на Алену это не подействовало.

– Ничего, – буквально рявкнула она в его сторону и показала Робину движением головы, что они снова должны вернуться к тому заходу на прыжок.

В этот раз она прыгнула, но оказалась лежащей на льду. После падения Алена быстро встала, не удостоив тренера даже взглядом, быстро подъехала к бортику, схватила чехлы, нацепила их на коньки и только после этого повернулась к Инго.

– Все, с меня хватит. Я ухожу. Эта программа не пойдет. И да, я тоже не хочу больше ничего обсуждать. Надоело!

Сам факт, что Алена раньше времени решила покинуть тренировку, а время на льду всегда считалось для нее священным, свидетельствовал о том, что Савченко была на пределе. И это был не просто «заскок». Такого она себе не позволяла никогда, но в данный момент ей было просто жаль тратить драгоценное время на программу, с которой, как она чувствовала, проигрыш неизбежен.

– Я тебе не позволял покидать тренировку, – с этими словами Штойер быстро вышел со льда, схватил Алену за шиворот и со всей силы вытолкнул ее обратно на лед. Алена едва успела скоординироваться, чтобы не упасть. Она быстро выставила руку, и благодаря этому приземлилась на четвереньки. С чехлами на лезвиях у нее не было ни единого шанса устоять на ногах. Какое-то время Алена едва могла двигаться, так и застыв в шоке на четвереньках, постепенно приходя в себя.

Для начала она сделала глубокий вдох. Инго вышвырнул ее на лед, даже не подумав, что она могла при этом травмироваться. Или все же подумал? Мысли проносились в голове за считанные секунды, путались и буквально выворачивали ее внутренний мир наизнанку. Казалось, сердце бьется где-то в районе шеи. Затем она медленно повернулась к Робину, который стоял у бортика, молча переводя ошарашенный взгляд то на Инго, то на Алену. Видимо, он тоже был в шоке, и поэтому молчал. Иногда Алене было жаль Робина, которому приходилось быть свидетелем подобных сцен, – безусловно, ситуация, когда партнерша и тренер состоят в отношениях, не из легких. Робин никогда не вмешивался в такие инциденты. Иногда они с Инго спорили по каким-то личным вопросам, иногда не сходились во мнениях, когда речь заходила о спорте. Но сегодня Инго явно перешел все границы. Она же и правда могла травмироваться после его толчка. Робин все видел, но не сказал ни слова. Почему? Почему?! Мысленно Алена задавала этот вопрос своему партнеру и искренне желала, чтобы он хоть раз встал на ее защиту в противовес Инго. Если бы он сейчас сказал, что так нельзя, что Алена могла получить травму, – да хоть что-нибудь! – может быть, тогда Инго стал бы ее больше уважать и прислушиваться к ее мнению. Но Робин молчал…

В последнее время у Алены все чаще складывалось впечатление, что они как пара перестали развиваться, застопорились, и именно это являлось причиной того, что сейчас ничего не получалось. Пока это было лишь каким-то неопределенным чувством, но Алена точно знала, что интуиция ее редко подводила. Нечто похожее она чувствовала, когда они расстались со Стасом и ей пришлось искать нового партнера. А сейчас… Быть может, это состояние было временным, ей хотелось бы ошибаться по поводу их пары, по крайней мере, она надеялась на это. Единственное, в чем Алена сейчас была уверена на сто процентов, так это в том, что выбранная произвольная программа не принесет им успеха в этом сезоне. Но у Инго было другое мнение по этому поводу, а Робину, судя по всему, было или все равно, или он был более-менее доволен и постановкой, и музыкой. Алена же могла только надеяться, что решение о смене программы будет принято не слишком поздно.

* * *

– Я так больше не выдержу, – спустя несколько часов Алена сидела с подругой Вероникой в кафе и рассказывала о событиях последних дней. – Он так решил и все тут.

– Ты сильно ударилась? – Вероника с трудом могла поверить, что ситуация вокруг музыки для олимпийской программы могла так накалиться.

– Нет, не знаю, я была в таком шоке, что ничего не почувствовала. Больнее было внутри. От разочарования, – выдохнула Алена.

– Разочарования?

– Из-за Инго и Робина… Знаешь… иногда мне кажется, что это только мне все надо, чтобы мы развивались, искали лучшие пути, решения. Я давно поняла – надо верить своей интуиции…

– Не поздно ли менять программу в середине сезона? До Ванкувера у вас не так много времени, – медленно проговорила Вероника и покачала головой. Она не знала, как еще можно помочь Алене. Она бы с радостью поддержала ее, но в этой ситуации, наверное, никто не смог бы помочь.

Со всеми остальными проблемами Алена быстро справлялась сама и еще успевала помогать другим. Например, Вероника никак не могла понять, с какой стати Алена стала помогать своим же соперникам из Украины – ее бывшему партнеру Станиславу