– Как мы с вами и договаривались, – твердым тоном произнесла она. – Мое заявление об уходе.

– О, мне очень жаль это слышать, – произнесла Аби. – Вы, наверное, огорчены, Стивен.

– Весьма, – отозвался тот, неохотно принимая конверт.

– Надеюсь, вы уходите ради новых захватывающих перспектив, – с улыбкой произнесла Аби.

Ее назначили на эту должность несколькими месяцами ранее. Она была за метр восемьдесят ростом и нечеловечески амбициозна. Молодые женщины в компании были от нее в восторге. Мужчины постарше – не очень.

Поэтому Стивен отнюдь не собирался облегчать Марни жизнь, напротив, он был полон решимости заставить ее страдать, хотя все преступление подчиненной заключалось в том, что она, по всей видимости, не горела желанием трудиться под его началом. В тот же день он отвел Марни в сторонку и сообщил ей, что, в соответствии с условиями контракта, она обязана уведомлять руководство об увольнении по собственному желанию за шесть месяцев и весь этот срок ей придется отработать от звонка до звонка. Марни пыталась возразить, что это смехотворно: она не знала, что подписывает, и вообще для позиции ассистента это непропорционально долгий срок, – но Стивен был непреклонен.

В тот вечер, придя с работы, она бросилась на диван, зарылась головой в подушки и принялась бурно возмущаться: все это нечестно, быть того не может и кому только в голову могло такое прийти, она больше не будет этого делать и никто не заставит ее целых полгода работать на этого отвратительного старого козла!

– Помоги мне! – умоляла она, выглядывая между двумя подушками. – Я просто умру, если проведу в обществе этой скотины еще хотя бы месяц! Кажется, вся моя одежда пропиталась его запахом, – твердила она, – а его гнусавый смех все время стоит у меня в ушах, даже когда его нет рядом, даже в выходные. Помоги мне, Джейн!

И мы с ней разработали план. Я уже проделывала нечто подобное прежде, но без ее участия, разумеется, – помнишь Томаса? – и разделять с ней предвкушение было совершенно новым, захватывающим ощущением. На следующих выходных ожидалась ежегодная корпоративная летняя вечеринка. Это масштабное мероприятие в компании Марни устраивали с целью очаровать поставщиков и инвесторов, а заодно выразить благодарность сотрудникам и развлечь их половинки. Проводилось оно на берегу реки, в саду одного из крупнейших пабов компании. Программу продумывали до мелочей. Вечеринки традиционно были тематическими, и в этом году темой избрали цирк.

Мы с Марни приехали заранее. На парковке высились гигантские ворота, выкрашенные золотой краской из баллончика. Два клоуна поприветствовали нас у входа и провели внутрь, к самому цирку. Он представлял собой огромный шатер из голубого пластика, вокруг какой-то человек в широченных ярко-красных штанах расхаживал на ходулях, глядя прямо перед собой, точно знать ничего не желал о мире, раскинувшемся у него под ногами, и о жалких людишках, копошащихся где-то там далеко внизу.

Мы стали пробираться сквозь толпу, Марни тащила меня за собой. На ней были блестящие черные лосины и черное трико, и в этом наряде она выглядела стильной и уверенной, как будто всю жизнь мечтала о таком образе. Я путалась в своей длинной цветастой юбке, на груди у меня болтался небольшой хрустальный шарик на цепочке. С гораздо большим удовольствием я надела бы джинсы.

Марни остановилась напротив бара и указала на очень высокую женщину в красной кожаной куртке с манжетами в золотую полоску и черными кожаными лацканами. На макушке у нее красовался маленький красный цилиндрик, а в руке она держала хлыст.

– Вон там, – сказала Марни. – Это она, Аби.

Кивнув, я спросила:

– И где мне тебя искать?

Марни указала на деревянный фургон, выкрашенный в ядовито-зеленый цвет, с ярко-желтыми полосами по бокам. Он стоял прямо за лотком с попкорном.

– За этим фургоном, – пояснила она. – Через пятнадцать минут.

Я подошла к Аби и, бесцеремонно встряв в разговор, представилась Пиппой Дэвис.

Она узнала это имя немедленно. Пиппа Дэвис была дочерью одного из главных поставщиков. Неделей ранее Пиппа позвонила Марни и сообщила, что у нее изменились обстоятельства и она не сможет присутствовать на вечеринке, но исключать ее из списка гостей Марни не стала.

Аби обрадовалась мне, как родной. Она устроила для меня настоящую экскурсию – ей очень хотелось показать мне площадку, их флагманский паб, масштаб их деятельности – и была безупречна, демонстрируя мне успешность и честолюбивые устремления своей компании. Я послушно ходила за ней и медленно, исподволь увлекала ее мимо лотка с попкорном к зеленому фургону.

– Ух ты, красота какая! – воскликнула я и сделала вид, что хочу обойти его вокруг.

– Совершенно с вами согласна, – сказала Аби, слегка удивленная этим неожиданным отклонением от маршрута. – Полагаю, ваш отец упоминал о мероприятиях, которые мы проводим для наших клиентов: День святого Патрика, Хеллоуин, Новый год.

Я остановилась и захлопала глазами. Наш план сработал. За фургоном стояли двое. Судя по их виду, они о чем-то спорили, и я негромко кашлянула. Марни покосилась на меня, и ее поза неуловимо переменилась: она перенесла вес на одну ногу, выставив бедро, и, шагнув к мужчине, положила руку ему на плечо. Выглядело это недопустимо фривольно, и меня охватили отвращение и восторг одновременно.

– Мы делаем упор на внимание к мелочам, – на мой взгляд, это один из многих моментов, которые выгодно отличают нас от конкурентов, и…

Аби вскинула голову и, тихо ахнув от неожиданности, прикрыла рот ладонью, выронив хлыст.

– Стивен, – произнесла она, – что вы себе… Это еще что такое?

Он нахмурил брови, что, пожалуй, выглядело даже трогательно, и, совершенно озадаченный, уставился на нас троих, переводя взгляд с одной на другую, пытаясь сообразить, что происходит и почему на лице у его начальницы застыло выражение ужаса и потрясения. И тут до него дошло. Он взглянул на Марни, брови его поползли вверх, и он повернул голову набок, будто собирался закричать, но спохватился, что у него сейчас есть более важная забота и думать ему в первую очередь надо не о Марни. Он отшатнулся от нее и залепетал:

– Аби… это не то, о чем вы подумали. Совершенно не…

– Не надо, – произнесла Марни, вскидывая ладонь. – Прошу тебя. Давай будем честны. Мы не можем больше скрывать наш секрет, рано или поздно о нем бы узнали.

Актриса из нее была не слишком искусная, даже, пожалуй, никудышная, она отчаянно переигрывала и держалась неестественно. Зато Стивен в своей роли был более чем убедителен. Его широко раскрытые глаза метались по сторонам, по всей видимости выискивая его жену. Он открывал и закрывал рот, не зная, что сказать, не понимая, как оправдаться.

– Простите. Надо было раньше во всем признаться, – продолжила Марни. – Но мы по понятным причинам старались этого не афишировать. Однако, думаю, вы должны знать, что Стиви и я… Что у нас роман.