В этот раз удалось увидеть больше. Коридоры все-таки смахивали на больничные: простая, легко моющаяся отделка, яркое освещение, много одинаковых дверей в ряд, процедурные комнаты и кулер около поста. А вот атмосфера была другой. В воздухе не витало ни безнадеги, ни цинизма, ни безразличия. Не верилось, что здесь можно услышать: "Что вы пристали, вы не самый тяжелый больной!" или "Какая разница, когда придет доктор, вы же все равно никуда не спешите!". Напротив, охватывало стойкое ощущение, что здесь обязательно во всем разберутся, помогут, полечат, и домой вернешься здоровым человеком. Дело оказывалось вовсе не в сдержанном лоске окружающей обстановки, нет, неуловимый дух не успевшего озлобиться участия нес ответственную вахту.

Лена дошла до палаты номер двадцать шесть и остановилась в нерешительности.

Что скажет ему? Вчера еще признавалась в любви, а сейчас дает от ворот поворот? Сильно походит на попытку набить себе цену… Алексей решит ненароком, что его подталкивают к женитьбе или еще к каким-нибудь серьезным шагам. Даже воспоминания о ней будут так себе: подтрахивал тетку, которая легким шантажом пыталась затащить в загс, да не вышло. Потерла лицо ладонями, помассировала пальцами голову. Фыркнула, отгоняя все сомнения. Какая уже разница? Все это не имеет никакого значения… Горько усмехнулась, тряхнула шевелюрой и постучалась.

Дверь открылась почти сразу, будто там, внутри, только и ждали ее прихода. Конечно, Леша знал о ее визите, девушка в регистратуре позвонила и осведомилась, готов ли пациент принять госпожу Синичкину, но вряд ли он торчал все это время на пороге.

— Ты пришла, — Алексей проворно заключил ее в объятия. С левой стороны у него красовалась повязка, но правой рукой он ловко прижимал к себе. — Телефон с номерами пропал, пока я был без сознания, но я знал, что кафедра сработает. Мария — наш связной.

По-хозяйски поцеловал в губы. Улыбнулся и потерся носом о щеку любовницы.

— Скучал. Жутко рад тебя видеть, — прошептал он у самого уха гостьи, настойчиво поглаживая ее спину.

— Смотрю, идешь на поправку, — усмехнулась Лена, зарываясь у него на груди. От Алексея пахло лекарствами и стерильными бинтами, но ей казалось, нет ничего приятнее, чем вдыхать этот запах, наслаждаясь родным теплом и нежными прикосновениями. Закрыла глаза и прислушалась к бегу сердца возлюбленного. "Тук-тук, тук-тук, — ладно и уверенно шумело оно, сжимаясь и заставляя кровь течь по венам, — ничего не бойся, все будет хорошо". "Не будет! — мысленно возразила Лена, — ничего больше не будет!". Оторвалась от уютного тела и чмокнула Лешу в шею. — Что с тобой стряслось?

— Ерунда, — выпустил из объятий и увлек за собой в узкий коридор с тремя дверьми. — Машина перевернулась. Но я не виноват, — улыбнулся и подмигнул, — это даже камеры зафиксировали. Другой участник нашего праздника куда-то очень спешил, обрадовался, видимо, прямому участку без пробок. Да и на дороге, как назло, что-то валялось. Кругом не повезло! Спасатель сказал, не пристегнутые ломают шею, пристегнутые — ключицу. Я из пристегнутых.

Открыл одну из дверей и легонько подтолкнул Лену на входе в палату.

— Какую-то пластину вставили, зуб дают, все заживет. И даже к боксу смогу вернуться месяца через три.

Лена хотела ответить, но слова так и застряли в горле. Около окна стояли двое: импозантный мужчина в костюме приятного бежевого цвета и ухоженная женщина средних лет в ярком платье с крупным цветочным принтом. И эти двое без всякой тени стеснения уставились на нее. "Только родителей мне не хватало, — пронеслось у Лены в голове, — пожалуйста, пусть это будут шеф Леши с супругой".

— Мам, пап, — как-то по-детски позвал Алексей, — это Лена. — Снова осторожно подтолкнул любовницу вперед: — А это мой отец…

Мужчина улыбнулся точь-в-точь как это делал его сын, шагнул навстречу и протянул руку:

— Георгий.

Лена едва заметно кивнула и пожала ладонь. Казалось всем вокруг слышно, как бешено скачет сердце в груди. То, каким тоном представил ее Леша, не оставляло сомнений: родители в курсе их романа.

— И мама, — весело добавил любовник.

— Надежда, — подошедшая женщина мягко улыбнулась, показывая задорные ямочки на щеках, и тоже пожала руку подруге сына.

Лена еще раз кивнула и подняла взгляд на новую знакомую. У той оказались удивительные глаза: большие, лучистые, насыщенного серого цвета. Интересно, сколько ей лет? С возрастом Георгия все понятно: пятьдесят пять или чуть больше, а сколько его супруге? Столько же? Не похоже. Кажется, она немного старше, хоть и выглядит хорошо. Эх, любят женщины из всего сделать загадку!

— Ну все, сына, звони вечером, — кивнула Надежда Алексею, продвигаясь к выходу. — Приятно было познакомиться, Елена.

— Я ненадолго, — смущенно предупредила гостья. Совершенно не хотелось выгонять родителей возлюбленного.

— Это неважно, — улыбнулся фамильной улыбкой Разуваев старший. — Мы уже давно собирались уходить и остались только чтобы посмотреть на вас. Мальчик у нас взрослый, верю, он сможет себя занять, тем более, Уголовный кодекс я ему привез.

Усмехнулся, похлопал сына по спине и пошел к выходу. Алексей закрыл за родителями дверь, и не добравшись до кровати, уселся в огромное кресло в углу. Сердце Лены сжалось, все-таки, как ни храбрится ее студент, пока еще ему тяжеловато. Вздохнула. Как же не хочется терять его! В домашнем, немного смахивающим на пижаму, костюме, с перевязанным плечом любовник выглядел так трогательно, что вызывал только одно желание — прижать к груди и, время от времени поглаживая по голове, не выпускать до конца времен. Милый, славный любимый Лешечка… Нельзя позволить судьбе расправиться с тобой. Никак нельзя.

— Алексей, — Лена с трудом проглотила застрявший в горле ком, — Леша… — зажмурилась, чтобы не дать себе разреветься. Шумно выдохнула носом и, собравшись с силами, выпалила: — нам надо расстаться.

Мужчина нахмурился:

— Это еще почему? — спросил так, будто она предложила что-то несусветное, откровенную ерунду.

Лена вдруг почувствовала себя нерадивой ученицей, не доучившей билет. Вроде и отвечать начала хорошо, да только сдулась после нескольких абзацев. Закрыла глаза. Скажи она Леше, что боится за его жизнь из-за проклятия, он только на смех подымет. Не получится нормального расставания. А напрасная надежда только истерзает и измучает обоих. Лучше уж сразу, раз и навсегда.

— Мне муж нужен, — выпалила первое, что пришло в голову, — желательно до Нового года. Ты точно к этой роли не готов. А я, — запнулась и судорожно хватила ртом воздух, — не хочу больше играть в твои игры. Весовая категория не та…

Алексей вскочил с кресла и очутился рядом. Близко-близко.

— Какие игры, детка? Я люблю тебя!

Лена закрыла глаза. Казалось, слышит, как возмущенно стучит его сердце.

— Это неважно, — выдохнула она. — Я тебя не люблю. — Заглянула в глаза и отчеканила приговор: — хотелось необременительных отношений, баловства, но раз все зашло так далеко, пора заканчивать. — Улыбнулась как можно непринужденнее: — если хочешь — звони, ты хорош, и я не прочь иногда перепихнуться с таким шикарным кавалером по старой памяти…