Когда я шел по коридору, дверь комнаты открылась и домработницасвистящим шепотом произнесла:

— Иван Павлович, подите сюда.

Я вошел в ее спальню и спросил:

— Вы заболели? Нос красный, и глаза припухли.

— Да плакала я.

— Что случилось?

— Иван Павлович, — затарахтела Лена, — вы жезнаете, у меня никого, кроме вас и Норы, нет, какая-никакая, а все же семья.

— Я тоже считаю вас родственницей, — галантноответил я. — Если обидел чем, извините.

— Лучше скажите, небось знаете, Элеонора меня уволитьхочет?

— С чего вам такая глупость пришла в голову?

— Да уж, — буркнула Лена, — вступило в мозги.Сегодня она меня упрекнула, будто я плохо убираю, а вчера звонила в бюро потрудоустройству и просила прислать кухарку… Чем ей моя стряпня не угодила?Между прочим, третью повариху увольняет, воровки попадаются, а я никогда лишнегокусочка масла не съем. Вот скажите, на днях были плохие котлеты?

Я содрогнулся при воспоминании о странных комках непонятногосостава, которые она предложила за обедом на второе, и бодро воскликнул:

— Изумительно вкусные биточки.

— Вот, а ей не по душе! — захныкала Лена.

Мне стало жаль бабу, она достаточно милая, но жуткаянеумеха.

— Понимаете, Леночка, Нора теперь пытается изобразитьиз себя Ниро Вульфа, поэтому хочет нанять кого-то типа Фрица.

— Не понимаю…

Как мог, я постарался рассказать ей о гениальном сыщике иего окружении.

— И где у ней эти книжки стоят? — напряженнымголосом поинтересовалась Лена.

— В кабинете, — ответил я и ушел спать.

Около одиннадцати утра я вновь вошел в квартиру Беаты иначал рыться на полках. Кассет оказалось немного, в основном мелодрамы и фильмыпро любовь. Наконец под руку попалась одна кассета без названия, я всунул ее встарый видеоплеер и чуть не захлопал в ладоши. Вот оно! Беата и впрямьзаписывала сериал, чтобы насладиться им после работы.

— Что вы тут делаете? — раздался за спинойвозмущенный голос.

От неожиданности я слишком резко повернулся и ударилсяголовой о полку.

— Как вы вошли сюда? — настаивала женщина,стоявшая между кухней и комнатой.

— Открыл дверь ключом.

— Откуда он у вас? — наседала дама, нервновстряхивая ярко мелированной головой. — Отвечайте немедленно, а то милициюпозову.

Но я уже пришел в себя и сам пошел в атаку:

— Интересное дело! Мне ключи дала Беата, а вот вы какимобразом проникли на чужую жилплощадь?

— Ох и ни фига себе! — заорала бабенка. — Этомоя квартира!

— Здесь жила Беата!

— Правильно.

— Тогда вы при чем?

— Так я владею жилплощадью, Беатка ее у меня снимала!

Я медленно сел на диван.

— Снимала? Всегда считал, что эта квартира принадлежатБыстровой. И соседи так уверяли.

— Соседи! — возмутилась вошедшая. — Им-тооткуда знать! Квартира досталась мне после смерти родственников, вот и сдаю ее,чтобы финансовое положение поправить.

— Где же Беата жила?

— Тут.

— Я имею в виду, где ее собственная квартира? Простите,как вас зовут?

— Олеся, — ответила женщина. — А вы кто Беатебудете?

Я нацепил на лицо самую сладкую улыбку и пропел:

— Разрешите представиться, Иван Павлович Подушкин,дальний родственник несчастной. Вот, мать Беаты попросила забрать кассеты,хочет…

— Разве ее мать жива? — удивилась Олеся. — Амне Беата сказала, что давно лишилась родителей.

Сообразив, что сморозил глупость, я начал выкручиваться,словно собака из лап тигра:

— Вы не так меня поняли. Я имел в виду свою мать, онаприходится Беате пятиюродной теткой. Девушка оставила у нее ключи, ну на случайфорсмажорных обстоятельств.

— А мне она говорила, что в случае чего следуетобращаться к Лере, — протянула Олеся, разглядывая мой костюм.

Я чуть было не спросил, кто это такая, но вовремя прикусилязык и изобразил полнейшее недоумение.

— Извините, я говорю только о том, что знаю! Я возьмукассету?

— И вещи заберите, — велела Олеся, — мне онини к чему, буду квартиру вновь сдавать.

— Хорошо, — растерялся я, — давайте прямосейчас позвоню Лере и попрошу забрать одежду.

— Видик тоже ее!

— Ладно, ладно, но у меня с собой нет записной книжки,телефон Леры я не помню, может, подскажете?

Олеся кивнула и вытащила довольно большой блокнот.

— Вот, Лера Есина, звоните.

Я набрал номер, потом незаметно разъединился и воскликнул:

— Лерочка, здравствуй, Ваня беспокоит…

Очевидно, Олеся совершенно успокоилась, потому что исчезла вванной. Я продолжал «говорить», затем положил трубку на стол и крикнул:

— Олеся!

Женщина вошла в комнату.

— Лера в ближайшие дни не сумеет приехать, — бодросоврал я.

Олеся кивнула:

— Ладно, так и быть, подожду.

Боясь забыть номер телефона, я шагнул к двери.

— Погодите-ка, — опомнилась Олеся, — Беатаосталась мне должна за месяц, заплатите, пожалуйста, раз вы ее родственник.

— Ну, мы в дальнем свойстве. — Я решил отместинаглые притязания. — Лера возместит убыток.

— Еще чего, — надулась Олеся, — тогда кассетуоставьте. Сами знаете, ваша Лера голь перекатная, зимой в плаще ходит, откуда унее деньги. Видела я девушку, глаза голодные… Отдавайте деньги!

Мне очень не хотелось, чтобы начался скандал. Предположим, яуйду, не заплатив. Олеся явно бросится следом, поднимет крик, тут же выглянутлюбопытные соседи во главе с Евдокией Петровной. Представляю, как она удивится.Дело может закончиться вызовом милиции.