— Совсем забыла рассказать вам об очень важном аспекте!Если приведете с собой одного желающего заниматься продажей «Барбара БарбовскаяЭксперимент», получите бесплатно косметики на двести долларов, пришлете двоих —на четыреста, и так далее.

— Можно взять деньгами? — Я прикинулся сибирскимваленком.

— Нет, — отрезала Роза Львовна, — толькопродукцией.

Затем она вновь мило улыбнулась.

— Вот вас, например, кто к нам отправил?

— Лера Есина.

Роза Львовна мигом изменилась в лице. С ее губ пропала дажетень улыбки.

— Извините, но сейчас наша агентская сеть заполнена допредела, — сурово заявила она, — оставьте свои координаты, с вамисвяжутся, когда освободится место.

Я удивился. Что же сделала незнакомая мне госпожа Есина,если представитель этой фирмы отказывается от такого куша? Решив успокоить РозуЛьвовну, я произнес:

— Очевидно, вышло недоразумение, я никогда не хотелработать в вашей компании.

— Зачем же тогда заставили меня тут распинаться?

— Извините, но я не могу прерывать женщину.

— Вы издеваетесь?

— Конечно, нет! Мне просто нужен адрес Леры Есиной.

— И при чем тут я?

— Она же работала здесь.

— Воровка, — прошипела Роза Львовна, — вашаЛера набрала у всех в долг, кучу народа обманула, даже меня, и исчезла.Естественно, ей стали звонить, и что бы вы думали?

— Она оставила неправильный телефон и неверныйадрес, — вздохнул я.

— Именно, — вскипела Роза Львовна, — вотдрянь! Ее здесь многие хотят найти. А вам она зачем?

— Я работаю частным детективом, — завел было я«правдивую» историю, но Роза Львовна перебила меня:

— Она сделала нечто противозаконное и ее ловят?

— Ну, — замялся я, — сами понимаете,положение обязывает меня хранить тайну.

— Господи, — дама взмахнула ручкой сперстнем, — меня совершенно не волнуют чужие тайны, просто скажите, ее насамом деле разыскивают?

— Естественно, не понарошку же!

— Тогда погодите, — оживилась Роза Львовна ивыбежала за дверь.

Я не успел удивиться, как она принеслась назад и ткнула мнев руки бумажку.

— Вот, поезжайте. Это адрес Гали Шадриной, она привелак нам Леру и явно в курсе, где эта тварюга прячется.

Я поблагодарил Розу Львовну и направился к двери.

— Постойте! — крикнула дилерша.

Я оглянулся.

— Если обнаружите нору крысы, очень прошу, сообщите еекоординаты. Больше никому, только мне, я ей в долг дала большую сумму, —попросила Роза Львовна.

Галя Шадрина проживала в Теплом Стане, хорошем районе,который москвичи перестали считать спальным. Чтобы сэкономить время, я решилпоехать через Минское шоссе, но застрял в Ново-Переделкине на переезде. В тотсамый момент, когда шлагбаум наконец поднялся, зазвонил мобильный. Я бросилвзгляд на определитель номера. Ладно, Николетта может подождать пару минут,пока я перееду через рельсы. Но моя маменька очень упорна. Бедный «Нокиа»просто закипал в держателе, пока я парковался возле непрезентабельного магазинчика.Обычно я спокойно общаюсь по мобильному, не снижая скорости, но сейчас сижу зарулем чужого «Мерседеса», поэтому следует быть осторожным.

— Вава! — взвизгнула Николетта. — Ты заснул?!

— Нет, конечно.

— Тогда почему не берешь трубку?

— Прости, искал место парковки.

— Отвратительно, — кипела матушка. — А если уменя плохо с сердцем? Так и ждать, пока ты выберешь минуточку и соизволишьпротянуть руку к телефону?

— Извини, виноват, исправлюсь.

Наверное, вам кажется, что мне надо бы разораться, сказатьНиколетте все, что о ней думаю, отключить сотовый и спокойно катить по своимделам?

Вот тут вы ошибаетесь! Николетта способна превратить в аджизнь любого, кто посмеет поднять восстание рабов. Пару раз мой отец пыталсявразумить супругу, но потом начинался такой спектакль! Матушка валилась накровать, хватаясь за сердце, отец кидался к телефону… Через полчаса по квартиребегали дивизионы врачей и роты медсестер, в воздухе витали слова «стресс»,«инфаркт», «кардиограмма». Конечно, батюшка понимал, что перед ним разыгрываютспектакль, но в его душе жил все же червячок сомнения: а вдруг жене и впрямьстало плохо?

Наученный семейным опытом, я никогда не спорю с Николеттой.Непротивление злу насилием! Насколько помню из курса русской литературы, к немупризывал великий Лев Николаевич Толстой. Матушка продолжала гневаться. Я молчаждал, пока буря пронесется над головой. Если не ошибаюсь, сейчас Николеттаустанет. И точно.

— Надеюсь, ты не забыл, что должен заехать за мной всемь? — совсем другим тоном осведомилась матушка.

— Зачем?

— Так я и знала! — вновь пришла в негодованиеНиколетта. — А фитнес-клуб?

— Что?

— Господи, Вава! Мы же теперь ходим заниматься спортом!

— Какой ужас! — вырвалось у меня.

— Не идиотничай, — окончательно рассвирепеламаменька. — Ровно в девятнадцать ноль-ноль стой у подъезда.

И она мигом отсоединилась. Я покатил в Теплый Стан. Значит,теперь у Николетты новое увлечение — посещение тренажерного зала. Впрочем,маменька и раньше находила себе хобби. Сначала вязала. За год она вдохновенносоздала небольшой шарфик и торжественно преподнесла его мне. Самое ужасное, чтопришлось носить это отвратительное кашне с чудовищно вытянутыми петлями. ПотомНиколетта разочаровалась в рукоделии и занялась разведением кактусов. Крайненеприхотливые растения, весьма комфортно ощущающие себя в пустыне, скончались унее через месяц. Очевидно, они не вынесли усиленной заботы, которая, по моемумнению, намного хуже, чем невнимание. Затем в доме ненадолго появиласьчерепашка, уползшая от крика Николетты в неизвестном направлении. Может,трогательное земноводное и живет где-нибудь в дебрях огромной квартиры, нотолько оно не рискует попадаться хозяйке на глаза, потому что черепахе ненравится, когда ее без конца хватают крепко надушенными ручками и с жаромцелуют. Наверное, бедняга подумала, что Николетта хочет ее проглотить, вот ипредпочла испариться.