Выйдя из аудитории, наткнулась на добродушную физиономию Сириуса, которая при виде нас несколько… омрачилась. Сменила, так сказать, эмоциональный вектор в противоположную сторону.

— Твою… — «жертву увели прямо из-под носа» хотела прошипеть я, но магия вновь схватила за горло, — …мать, — более нейтральной вышла итоговая фраза.

Однако этого хватило, чтобы на лице Сириуса заходили желваки. Понял ли он, что прознала о его темных делишках? Пусть осознает всё и затаится. Затаится до тех пор, пока я не найду способ сообщить о том, что творится в подвале родового особняка Альтенайров.

— Мне тут выгоднее приложили условия, так что не судьба, староста, — пожал Фабричио плечами. — Давай.

— Ничего, — украдкой подмигнул ему нейтрал. — Всё понимаю.

— Хорошие девушки на дороге не валяются, — подытожил хулиган, и я едва сдержалась, чтобы не зарядить ему промеж глаз.

На крыльцо вышли втроем. Глоток свежего воздуха немного поумерил мой пыл. Сегодня Сириусу придется возвращаться в лабораторию с пустыми руками. Я искренне надеялась на это. А мне — внепланово подтянуть нашего нарушителя порядка по риторике.

— Кто-то решил обзавестись новыми ухажерами, не отшив старых?

Сложив руки на груди, Рин встретил меня приторно-медовой улыбкой у дальнего ограждения. Зря надеялась что приключения мои на этот день закончились.

— Мне, пожалуй, пора. — Металлические нотки в голосе старосты напомнили мне о весьма напряженных отношениях этих двоих.

— Надо же! Младший Альтенайр? Как поживаешь, Сириус?

Слово в слово повторил. Сейчас мне не хочется одергивать его. Хочется схватить юного экспериментатора за руку и заставить выслушать Рина от начала до конца.

— Ты чего, глупенький? Я же не кусаюсь…

Молча староста увернулся от наседавшего на него аквера, обогнул его и побежал вниз по лестнице.

Такие дела. Нужно будет подробнее расспросить Рина об особняке, братьях Сириуса и их взаимоотношениях. Дураку известно, что психопаты не берутся из ниоткуда. Должна же быть причина, по которой парень возненавидел нейтралов и яро стремится обратить их в стихийников. Не думаю, что дело ограничивается общественными санкциями. Копать надо глубже.

— А ты чего? — синие глаза остановились на Фабричио. — Особое приглашение нужно?

Схватила однокурсника за рукав.

Нет. Цель еще не достигнута. Сегодня жертва не должна пересечься со своим похитителем. Чем дольше хулиган будет куковать подле меня, тем больше вероятность того, что Сириусу ничего не обломится.

— Я… — начал было Фабричио, но я захлопнула ему рот ладошкой.

— Помогаю вот однокурснику в учебе. Знаешь ведь, как я люблю помогать, да? — натянула кривую улыбку.

— Что за предмет? — незамедлительно последовал вопрос Рина.

Раскусить меня пытается, но раскусывать нечего. Да, не по доброй воле подтянуть решила оболтуса, но и причину настоящую озвучить не могу. Прости меня. Так уж получилось. Я была бы и рада не лгать, особенно самым близким.

— И-го-хи-га, — пробубнил нейтрал, не открывая рта.

— Риторика, — любезно перевела я.

— Так у меня высший в академии балл по риторике. — Лишний повод для гордости. — К тому же, ваш покорный слуга является президентом литературного клуба. Позволю себе заметить, дамы и господа, что это вдвойне повышает мою квалификацию.

— Ты намекаешь на то, что?..

— Я готов провести занятие для нашего юного отстающего. Бес-плат-но.

Только сейчас я решилась снять печать молчания в виде собственной ладошки со рта Фабричио.

— Ты ведь один из красавчиков, — восхищенно и одновременно настороженно прошептал парень.

— Именно, — указательным пальцем поправил аквер очки на носу в серебряной оправе. — Откуда взялись очки?! Когда успел? — И раз уж моя дражайшая Дельфина соблаговолила оказывать тебе посильную помощь, то и я никак не смею позволить себе остаться в стороне.

Нет, заумство вовсе не та черта, которая меня раздражает в Рине. Скорее это придает ему некий… шарм?

— Я планировала провести занятие в «Белорозе»…

— Там может быть шумно. Теоретическая часть требует тишины, так что попрошу вас обоих проследовать за мной в аудиторию моего клуба.

Не думала, что элементаль на самом деле будет так серьезен. Кажется, ему претит мысль временно взять на себя роль преподавателя. Даже спустя четырнадцать лет друзья так же часто удивляют меня, как в детстве.

По дороге к аудитории, расположенной на третьем этаже, аквер провел для Фабричио небольшой устный тест, выясняя с чего лучше начать работу и на каком материале в процессе обучения заострить внимание. Нейтрал тест завалил с результатом ноль из двадцати пяти.

Двадцать пять вопросов? Ты готовился к этому моменту, Рин?

Кстати, пока идем, хотелось бы прояснить для вас момент со студенческими клубами. В первый раз я упомянула о них вскользь, сосредоточив внимание на своем. Однако теперь, когда этот замечательный молодой стихийник в серебряных очках упомянул о литературном, стоит сказать пару слов и о других ребятах.

Ойя был президентом фехтовального клуба до третьего курса, пока во время тренировочного поединка с одной из студенток не произошел несчастный случай. Клуб был закрыт по инициативе самого президента.

Что касается Миши, его тянуло к своему, природному. Ближе к земле, так сказать. Президент клуба садоводов славился своей особенной любовью к сорнякам и всегда, выкапывая оные с грядок, пересаживал их в отдаленное место. Чтобы дальше росли, не мешая культурным растениям, и не чахли.

Ребятам клубная деятельность нравилась, но места для вступления были крайне ограничены. Например, литературный клуб Рина насчитывал тридцать мест, а клуб садоводов Миши — всего десять. Освобождались места только в случае выпуска из академии, а очередь на них занимали года за полтора.

В одном из таких клубов мне посчастливилось побывать уже совсем скоро. Аудитория триста два, между прочим. Соседняя с ней дверь — первое помещение, созданного мною же, фан-клуба красавчиков. В этой реальности, по всей видимости, никогда не существовавшего.

Литературный клуб, кстати, напоминал собой небольшой класс. Парты перед окном выстроены буквой «П», вдоль стен расположились книжные шкафы с полками, забитыми разномастными томами. На подоконнике в ряд стоят суккуленты в белых горшочках. Довольно уютно. Еще бы, ведь Рин здесь президент, а чувство вкуса ему присуще с рождения.

— Располагайтесь, — взял на себя аквер роль добродушного хозяина. — Так, чтобы доску было видно хорошо.

А здесь не только обсуждения книг проходят. Вертящаяся деревянная доска в правом углу была исписана подробными литературными терминами. Пара движений губкой, размашистые слова «Основы риторики» и вот перед нами подготовленная для нашего занятия почва. Фабричио сегодня крупно повезло. Намного больше, чем седьмого сентября.