милиционер и, потеряв из виду участкового, начал сортировать граждан на зевак и свидетелей.

— Граждане, попрошу соблюдать порядок и спокойствие! — крикнул старшина.

Толпа загалдела, но понемногу успокоилась.

— Свидетели есть?

Из толпы вышли несколько человек, однако активнее всех вел себя одноглазый «циклоп», преданно заглядывая стражу порядка в глаза.

— Я все видел, — торопливо повторял мужчина, словно ему было некогда, — я вам все подробно расскажу.

— Хорошо. Кто еще видел?

Вышли молодая женщина и старик.

— Я видела.

— Мы видели.

— Прекрасно!

Старшина отодвинул их в центр и повернулся лицом к недовольной толпе.

— Остальных попрошу очистить место происшествия! — грозно приказал Кирнов и махнул рукой своему товарищу. — Федякин, займись народом!

Молоденький милиционер попытался навести порядок, но ему это не удалось, толпа волновалась и не хотела расходиться.

* * *

Панкратий Велихов безмолвно и отрешенно стоял в толпе и тупо смотрел на обезображенный окровавленный труп. Он никак не мог поверить, что это и есть его Наденька. Кто мог предположить, что он попадет не на свидание, а на похороны своей возлюбленной?!

Сентиментальные чувства, вдруг нашедшие брешь в темной душе Велихова, не успев тонкой струйкой просочиться наружу, должны были потухнуть навсегда.

Панкратий Велихов стиснул до боли зубы и мысленно поклялся себе отомстить за смерть своей единственной любви.

* * *

Александр Глотов хоть и любил приложиться к бутылке, однако, чего у него не отнимешь, был в отменной физической форме. Выбравшись из толпы, он стремглав побежал к подъезду, где жила потерпевшая.

Ничего подозрительного опытный старлей во дворе не заметил, разве что зафиксировал «хвост» серебристого «Мерседеса», но не обратил на него внимания, решив, что преступник за считанные секунды не только не смог бы спуститься с четвертого этажа и сесть за руль. Глотов был уверен, что незнакомец, «засветившийся» в окне четвертого этажа, или был еще в квартире, или спускался вниз по лестнице…

Старший лейтенант рванул на себя входную дверь и, держа наготове пистолет, осторожно вошел в подъезд. Глотов, прислушиваясь, стал подниматься наверх по высоким крутым ступеням. Вдруг ему послышалось, а может быть показалось, что на верхних этажах хлопнула дверь. Глотов остановился, однако ничего больше не услышав, ускорил шаг.

Действовать приходилось быстро и решительно, но старлей не забывал и об осторожности, памятуя о той пуле, которая царапнула его левое предплечье, слава богу, не задев кости.

Глотов любил ощущение риска, опасности, он сразу преображался, молодел, его работа приобретала конкретный смысл, и он уже не жалел о том, что отдал самые лучшие молодые годы органам безопасности.

Дверь квартиры покойной была приоткрыта, и Глотов остановился в нерешительности. «Странно, — подумал он, — почему открыта дверь? Если бы преступник был там, внутри, то дверь непременно была бы закрыта». К тому же старлей отчетливо слышал, как кто-то хлопнул дверью. И вдруг он понял…

Милиционер поднял глаза и увидел, что люк на чердак открыт. Старший лейтенант затаил дыхание и, напрягшись до предела, прислушался: где-то далеко на чердаке глухо отдавались звуки удаляющихся шагов беглеца. Сомнений быть не могло — преступник уходил от преследования по чердаку, и Глотов, не мешкая, бросился по лестнице к люку.

На чердаке пахло плесенью и тряпьем, было темно, но различить силуэт можно было на довольно приличном расстоянии. Глотов на слух определил направление убегавшего и замер, заметив вдалеке мелькнувший силуэт беглеца. Старлей бросился за ним.

— Стой, стрелять буду! — крикнул Глотов, а про себя подумал: «Неизвестно еще, кто из нас первым будет палить…»

Однако убегающий мужчина никак не отреагировал на команду старшего лейтенанта, и участковый видел, как преступник нырнул вниз. Добравшись до люка, куда шмыгнул беглец, Глотов спустился вниз и услышал семенящие быстрые шажки незнакомца…

Глотов помчался вниз, едва удерживаясь на ногах на крутых виражах лестницы. Внизу хлопнула дверь, и старлей понял, что может упустить преступника, если не прибавит хода.

Старший лейтенант, задыхаясь, выскочил из подъезда, но, к своему большому удивлению, никого не обнаружил, кроме слегка испуганного дворника, который вытаращил глаза на участкового, размахивающего пистолетом.

— Здесь… — пытался задать вопрос Глотов, но дыхание сбивалось, и он не закончил фразу.

— Что здесь? — не понял Камиль Ибрагимов.

Участковый выдохнул:

— Куда он побежал?

— Кто?

— Мужчина! — заорал Глотов.

Дворник пожал плечами и развел руками, давая понять милиционеру, что он не понимает, чего от него хотят.

— О чем ты, начальник?

— Я спрашиваю, куда побежал мужчина, который несколько секунд назад выбежал из этого подъезда? — нетерпеливо пояснил участковый татарину.

— Никого не было, — удивился дворник, — я тут уж минут пять, но никого не видел.

— Как не видел? — удивился Глотов.

— Зачем врать, начальник?

Только сейчас дошло до старлея, что преступник, скорее всего, не выбегал из подъезда, а спрятался где-то в подвале. «Быть тебе всю жизнь старшим лейтенантом, — подумал он и выругался матом. — А может, и того хуже, дорогой!»

Глотов рванул обратно… Его предположение оказалось верным: дверь в подвал была открыта. Старший лейтенант зажег спичку и спустился вниз по лестнице.

— Ибрагимов! — позвал участковый дворника.

Через несколько секунд татарин был подле милиционера.

— Звал, начальник?

— Послушай, куда ведут эти входы? — спросил Глотов, указывая глазами на три прохода.

— О, начальник… — махнул рукой дворник, — смотря какой. Тут можно и в город выйти по тоннелю, в другой подъезд, а можно и заблудиться.

Глава 10

Вадим собирался не спеша, стараясь упаковать все нужные вещи и ничего не забыть. Бывалый солдат, Вихрев не любил суеты и спешки и, если позволяли время и обстоятельства, делал все основательно, обдумывая каждую деталь заранее и пытаясь предугадать ход событий…

Однако в данной ситуации было много знаков вопроса. Единственное, в чем был уверен Вихрев, так это в том, что Сашка Бур влип в серьезную историю, иначе он не стал бы тревожить по пустякам своего боевого товарища.

Вихрев не стал гадать на кофейной гуще, а занялся своим вторым тайником, который находился на кухне в мусоропроводе. Тайник состоял из двух отсеков, один из которых имел выход в комнату, а другой — внутрь мусоропровода.

Вадим извлек из своего склада несколько лимонок и десяток запалов, пистолет «ТТ» и дамский револьвер, компактный УЗИ и мешок с восточными смертоносными игрушками: звездами, дротиками, бумерангами… В другом отсеке хранились приборы ночного видения, оптические прицелы, глушители, жучки для прослушивания, мини-передатчики и крохотные фотоаппараты в виде зажигалок, брелоков или портсигаров.

Выбрав то, что ему нужно, Вадим вернул остальное на свое прежнее место.

Закончив сборы, Вадим закурил сигарету и растянулся на диване. Нужно было немного расслабиться и