- Мисс…

- Миссис Аннер Стоункарт, - кивнула женщина, - но можете звать меня просто Аннер.

- Аннер, расскажите, что у вас произошло, и я постараюсь сделать все возможное, если это в моих силах, чтобы вам помочь.

Женщина вытерла слезы, и сделала глоток.

- Мой муж уже год как умер и все это время я жила одна. Два месяца назад в пустующем доме по соседству поселился мужчина, Гортензий ли Марш. Он начал всячески ухаживать за мной. Приглашать на свидания, источать комплименты, - Аннер не сдержала всхлип, - сначала я не воспринимала его всерьез. Он младше почти на двадцать лет, а в глазах общества — это пропасть. Но Гортензий был очень настойчив, признавался в любви, а потом и вовсе сделал предложение. И я… я согласилась.

Женщина прервалась, промокнула глаза, и снова продолжила.

- Тут то все и началось. Гортензий из небогатой семьи и, как он сам признался, очень этого стыдился. Он не хотел обречь меня на нищету, а потому дату свадьбы передвинул на поздний срок, когда сможет накопить достаточно денег. Он всю жизнь хотел открыть лавку и продавать в ней глиняные горшки собственного производства, но, чтобы начать дело, ему требовался капитал. Банки в заеме отказывали, так как его нечем было обеспечить. Дом, как оказалось, был записан на дальнюю родственницу Гортензия, а та помогать отказалась. Тогда-то я и предложила ему воспользоваться деньгами моего покойного мужа и передала ему на руки десять тысяч ливров.

Создатель, это же целое состояние?!

Теперь картина стала ясна и не нужно было слушать дальше, чтобы понять, как жестоко обманулась эта несчастная женщина, поверившая в любовь недостойного обманщика.

- Он исчез? – уточнила я, на что Аннер отрицательно качнула головой.

- Нет, если бы… Живет все там же, припеваючи. Никакой лавки и в помине нет, водит к себе девиц, а при виде меня делает вид, что знать не знает. Я уже и в казармы ходила, и даже к самому генералу на поклон. Но по закону ничего сделать невозможно. Никаких бумаг о передаче денег у меня нет, а без них суд, к сожалению, бессилен. Я понимаю, что в своих бедах виновата сама, но может ваша газета согласится опубликовать статью о мошеннике? Уверена, что случай не единичный, и огласка могла бы уберечь многих женщин от беды.

Закончив, она подняла на меня полный боли взгляд, и внутри все сжалось от возмущения. Появись сейчас передо мной этот мерзавец, вцепилась бы в волосы и хорошенько оттаскала, а так приходилось скрипеть зубами и крепко сжимать кулаки.

- Миссис Стоункарт, обещаю вам, что мы обязательно опубликуем эту статью, но для начала, попытаемся вернуть пусть не все, но хотя бы часть ваших денег.

- Но как? – женщина даже привстала от неожиданности.

- Для начала, познакомимся поближе с этим недостойным, и прямо сейчас.

***

Вылетев стрелой из издательства, мы с миссис Стоункарт поймали наемный экипаж, и назвали вознице адрес – Дорг-Рю, восемь.

На улице уже смеркалось и время близилось к ужину, о чем напоминал мой оставшийся без завтрака и обеда желудок. Дома ждала семья, которой – и тут без сомнений - очень не понравится моя задержка. Но клокотавшая внутри ярость требовала выхода, и понадобилась вся сила воли, чтобы удерживать себя в руках.

Наверное, не окажись этого преступника дома, я бы вынесла ему дверь, но после второго стука раздались поскрипывающие шаги и перед нами предстал Гортензий ли Марш собственной персоной.

Вытянутое лицо, бегающие маленькие глазки, крючковатый нос, выдающийся вперед подбородок – ходячая карикатура на хитрого мошенника. И как женщина вроде миссис Стоункарт могла на него повестись?

- Чево надо? – грубо бросил мужчина, заметив застывшую за моей спиной Аннер, - опять пришла денег требовать? Ниче я тебе не должен, пшла вон, пока стражу не кликнул!

Опешив от такого отношения к несчастной женщине, я схватила приставленную справа от двери метлу и выставила ее перед собой, готовая в любую секунду атаковать.

- А ну заткнитесь! – все манеры, так упорно вбиваемые в меня мамой Джорджи, были забыты напрочь, - сейчас я буду говорить, а вы слушать!

Ненавистный взгляд Гортензия резко переместился с миссис Стоункарт на меня. Зрачки расширились, рот открылся, и он непроизвольно отступил назад.

- Меня зовут Мика шан… Шармон, и я работаю в издательстве «Дневной Арентал». Уверена вы, как и сотни тысяч других жителей столицы слышали об этой газете. Так вот, если вы не вернете деньги этой женщине, - я кивнула на Аннер, - я напишу о вас разгромную статью, на целый разворот и даже портрет у художника закажу, чтобы город знал своих «героев» в лицо. Вас смешают с грязью. Вы по улице пройти не сможете, чтобы вам в спину плевок не прилетел. Никто вам и руки не подаст, разговаривать даже не станет. И будьте уверены, хозяйка этого дома тоже получит по почте бесплатный экземпляр.

Излив всю свою злость, я шумно выдохнула и перевела взгляд сначала на ошеломленную Аннер, затем на округлившего глаза Гортензия.

- Я… вы… да как вы смеете? Я честный дракон!

- Так вам мало? – уже спокойней продолжила я, оперевшись на метлу, - у меня есть связи в королевской страже. Одно слово и у вас тут все верх дном перетряхнут. Обязательно что-нибудь незаконное отыщут!

Кажется, последняя угроза возымела на него еще больше действия. Воинственности в позе тут же поубавилось, взгляд опустился на землю.

- Хорошо, не орите! Верну я все, только не сегодня, - он сплюнул под ноги и поднял на меня бесстыжие глаза, - денег пока нет, но будут в воскресенье вечером и, если вы подъедете после восьми вечера на Дистрикт-Рю, шестнадцать, я передам их вам лично в руки. Только без этой вот… бабы. Глаза бы мои ее не видели!

С этими словами он захлопнул дверь прямо перед моим носом. И от резкого движения в воздух поднялась затхлая пыль.

Бросив метлу, я повернулась к Аннер и попала под прицел ее полного обожания взгляда. Пока я не села в ожидавший меня экипаж, женщина, не прекращая, осыпала меня комплиментами, называя то воинственной драконицей, то бесстрашной защитницей всех женщин Виверна.

Договорившись встретиться с ней после того, как Гортензий передаст мне нужную сумму, я отправилась домой. В замок я приехала, уже еле передвигаясь от усталости, так как вместе с пламенной речью, меня покинули последние силы. В обеденный зал даже не заглянула, чувствуя, что встреча с родными кончится тем, что я усну лицом в тарелке. Едва преодолела ступени, и закрыв за собой дверь спальни, начала на ходу стаскивать с себя одежду.

Где-то на задворках сознания крутилась мысль, что я о чем-то забыла. О чем-то важном. Но и она пропала, стоило моей голове коснуться мягкой подушки.

Допрос видевших ван Тора перед смертью гостей, работа со списком его знакомых и друзей, выяснение подноготной его отношений с баронессой Дюмаль, и еще миллион мелких дел, не относящихся к текущему расследованию, задержали Ярракса в офисе до самой середины ночи. Однако вопроса, куда ему лететь: в пустующий дом, или в замок, где сейчас в своей девичьей постели мирным сном спала его принцесса, не стояло.