улыбкой сказала Эмери. — А почему вчера не вывел алкоголь из организма.

— Мы пили двадцатилетний односолодовый виски. И меня «жаба» задушила… — не стал продолжать Талий. — А ведь от похмелья может лечить и Корф, а это значит, что все целители так могут.

— Наверняка, так и есть, — согласилась Эмери. — Но за свои услуги целители берут немаленькие деньги. А отдавать деньги за то, чтобы прийти в себя быстрее, чем естественным путём, это расточительство.

Талий выслушал супругу. И недолго помолчав спросил.

— Ну и что ты ему наговорила, что он отказался дать нам корабль?

— Да сама не понимаю, как это произошло. Вроде бы нормально разговаривали, а потом бац, и мы уже орём друг на друга.

— То есть ты не говорила слов, про поведение, недостойное рода Тьер? — спросил, смотря в глаза супруге. Та, не выдержав взгляда, отвернулась. Талий, поняв, что ему донесли правду, продолжил: — Да уж. Сама-то понимаешь, что накосячила?

— Понимаю, — тяжело вздохнув ответила она.

— Тебе нужно с ним помириться. Также, — продолжил Талий, показывая супруге свою осведомленность о вчерашних событиях, — по поводу прибытия твоего отца к Ярару, ничего против не имею. Сегодня же отпиши ему, пусть пребывает сюда, за одно и с внуком познакомится.

— Не боишься? — тут же спросила Эмери.

— Не знаю. Наверное, это будет своего рода проверка для сына. Я сегодня же напишу Михаилу, пусть он во время нахождения твоего отца в Балакина побудет здесь.

— И что, мы будем добираться до земель Броф на лошадях? — спросила Эмери.

— Вот ты сейчас серьёзно? — удивился наглости Талий. — Хочешь, чтобы я пошёл уговаривать Ярара дать нам корабль?

— Я не боюсь растрястись на лошади, если ты об этом. Просто на корабле мы выиграли бы не мало времени.

— Нет! — не дал продолжить Талий. — Метеоритное железо слишком ценный ресурс. И использовать воздушное судно таким образом нецелесообразно. Корабль — это важный стратегический ресурс нашего рода.

Эмери кивнула, соглашаясь со словами супруга.

— Что думаешь насчёт вассалов своего сына?

— Я понимаю, что тебя беспокоит, — ответил её муж, — но пока что у него всего два вассала. — И увидев, что супруга удивилась наличию второго вассала, пояснил: — Корф тоже присягнул. Но что тебя пугает? Корф целитель, Ронак сын этого египтянина. Тем более, мы и так понимали, что к тому всё идёт.

Эмери прикусила губу, обдумывая ответ.

— Не знаю. Просто я думала, что он не станет набирать вассалов пока не станет совершеннолетним. Ты никогда не думал над тем, чтобы сделать Ярара наследником?

— Думал, — почти сразу ответил Талий. — Но уже года через два Тимофей уйдёт далеко вперед во владении стихией. И Ярар станет ему не ровней. Что мы тогда будем делать?

— Но согласись, у Ярара все качества лидера! Будь у него хоть одна из боевых стихий, он бы прославил наш род.

— Согласен. И отрицать данный факт было бы глупостью. Если он, будучи целителем, повысил наш рейтинг среди мировых держав… Но кто сказал, что это не сможет сделать Тимофей?

* * *

Мне стали известны подробности «залёта» Елены. Ерби рассказала мне, что Долгоруковой было дано задание на сближение с послом страны Майя. Ей нужно было узнать какие взаимоотношения между двумя вампирскими странами. Какие цели те преследуют, и какие точки соприкосновения могут быть между нашими странами. В принципе, задание не предполагающее постельную близость, но куратор Елены решил иначе. И, надавив на патриотические чувства, вначале сам переспал с Долгоруковой. Как она пояснила, чтобы та набралась опыта. А через несколько дней отправил к послу.

Эмери была в бешенстве и Орлову опять досталось. Но, как оказалось, он снова пострадал ни за что. Хотя тут с какой стороны посмотреть. Раз он глава ГРУ, то с него и спрос. Но с другой стороны, ему некогда вникать во все дела до мельчайших подробностей. И когда ему рассказали причину бешенства магистра воздушной стихии, выпал в прострацию. Он никак не ожидал, что такое может твориться в его конторе. Нет, он не отрицал, что такие методы используются, но для этого подкладывают обученных девушек неблагородного происхождения.

Орлов обещал разобраться с куратором Долгоруковой сразу же по возвращении в столицу. И самое главное, пообещал, что эта информация никуда не уйдёт. Также, Талий настоял, чтобы тот подписал приказ об увольнении Долгоруковой из рядов ГРУ. Ведь вопрос о возвращении Елены домой был решённым. И в любом случае в столицу её никто не отпустит.

— Как зовут куратора? — спросил я у отца.

— Зачем тебе это? — удивившись вопросу спросил он.

— Кто знает, возможно он обратится ко мне за помощью, и я его вылечу, хотя мог бы и отказать.

— Хммм, — задумчиво протянул отец. — Интересную ты тему поднял.

— Это ты так пытаешься уйти от ответа?

— Нет, что ты! Твой вопрос логичен в данном контексте. Куратором Елены был граф Суворов Анатолий Иванович. Суворовы вассальный род Ва Меньшиковых.

— Зачем ты мне сказал про Меньшиковых? — решил уточнить я. Мне была непонятна оговорка, сделанная отцом.

— Это значит, что наш род не станет лезть в разборки между Долгоруковыми и Суворовыми. К тому же предъявить куратору Елены нечего. Её никто не принуждал к близости. А то, что они вассалы наших будущих родственников, усложняет дело. К тому же, Суворов находится на службе у императора. И это делает его в каком-то роде неприкасаемым.

— Пап, я давно пытаюсь понять какай политический режим в нашей стране. — И не дав ему хоть что-то сказать, очень быстро продолжил свою мысль. — Император стоит во главе огромной страны, но какой реальной властью он наделён? Наш род с мини армией, а какая власть у нас?

— Подожди, — перебил меня всё-таки Талий. — Это очень серьёзный разговор. И я не готов его сейчас вести. Но я услышал тебя. Мы обязательно его подымем до твоего поступления в академию. Хорошо?

Я кивнул, и решил сменить тему разговора.

— Мать в бешенстве? — спросил я.

— А то ты сам не знаешь? — вопросом на вопрос ответил отец. — Вопрос на счёт нежелательных лиц. Вот что мы должны с тобой обсудить. На днях прибудет Михаил, я оставлю ему список дел, которые он должен будет с тобой обговорить и решить. Но если кратко, то есть несколько десятков фамилий, которым тебе нужно будет отказать в лечении. Но там есть ряд оговорок, вот их, ты с Михаилом и обсудишь.

Что-то подобное я предполагал. Поэтому легко согласился на это.

— Ты же знаешь, что я могу вернуть Елене всё, как и было? — обтекаемо задал вопрос я.

— Знаю, конечно. Твоя мать мне