— Чего мычишь? Ни разу не видел магическую метаморфозу что ли? — я оглянулся в поисках Бернарда.

Где этот неугомонный охотник? С утра божился притащить кабана на обед. Я бы не отказался от жаренной мяса с приправами.

Правда еще хотелось бы каких-нибудь овощей на гарнир, тушенных бобом там или еще чего-нибудь вкусненького. Так где это счастье сейчас найдешь? Приходится довольствоваться малым.

— Ваша милость? Милорд? Как… как вы… как… — пролепетал Дорн находясь под впечатлением от моего эффектного появления.

Да, я бы тоже на его месте скорее всего раззявил рот от удивления, если бы кто-нибудь рядом вдруг собрался мозаикой из дыма. Не каждый день увидишь нечто подобное.

— Просто старое ансаларское заклятье из арсенала имперских чародеев, — успокоил я слишком разнервничавшегося вассала.

Раскрывать перед ним или кем-то еще детали существования Купелей будет не слишком разумно. И дело тут не в банальном эгоизме и стремлении оставить их в тайне, а в нежелании лишиться полезного помощника. Подгоняемый горячим энтузиазмом и верой в собственную исключительность Дорн обязательно попробует добраться до артефактов. И вероятнее всего погибнет еще на стадии проникновения в изолированную пещеру, где находится чаща с черной водой. Плюс, у него недостаточно дара для полноценного перерождения, даже если он и доберется до цели, боюсь обратно из темного омута ему просто не выплыть.

— Где Бернард? — не давая разгореться любознательным расспросам, поинтересовался я. — Я думал обед уже вовсю готовится. Охота затянулась?

Опомнившись Дорн закивал.

— Кажется да, милорд, его с самого утра не было. Боюсь сегодня придется обойтись лепешками и остатками солонины.

Точно, у нас же еще небольшой бочонок соленной рыбы, великодушно подаренный экипажем Морского коня. Похоже будем давиться ею. Гадость та еще, самое то для длительных плаваний.

— Определенно нам следует начать обустраивается нормально, — проворчал я, подтягивая к себе кувшин с вином. — Нанять поваров, добытчиков, сделать запасы. Зимовать, перебиваясь черствыми сухарями и наполовину протухшей рыбой я категорически отказываюсь.

— В Давар-Порте должны быть люди, готовые за щедрую плату переселиться сюда, — нейтральным голосом заметил Дорна.

Лицо чернокнижника оставалось отрешенным. Должно быть мысленно ржал над изнеженным аристократом, жалующегося на качество еды. Ну да, тут же типа у других и вовсе бывает нечего жрать.

Я сделал щедрый глоток, не удержался поморщился. Черт, срочно хочу эля или медовухи какой-нибудь, не могу уже пить эту кислятину. Почему нет заклинания для создания пищи из воздуха? Все бы отдал за скатерть-самобранку.

Хмм… А что? Неплохой вышел бы артефакт. Популярность и спрос на рынке магических услуг ему обеспечена. Не только мне охота неплохо покушать. Среди магов хватало любителей вкусной еды.

— А это не Бернард? С кем это он? — Дорн приподнялся, вытягивая руку на запад.

Я проследил за ней взглядом и увидел, как на опушки довольно споро появляется группа людей. Впереди нее и впрямь находился наш наемник. Но не это обращало на себя основное внимание. Они не шли степенной походкой усталых путников, а довольно быстро бежали, ежесекундно оглядываясь назад и явно ожидая увидеть за спиной преследователей.

Прелестно. К нам пожаловали гости и опять с какими-то проблемами. Ну как тут не возрадоваться? Надеюсь у них есть что пожрать, а иначе все спасательные мероприятия отменяются.

Я с неохотой прицепил тхасар обратно на пояс, встал, выпрямился, принимая как можно более гордый вид и стал ждать, пока бегуны преодолеют остаток расстояния до нашего лагеря.

Еще несколько минут спустя из-за стены деревьев показались всадники. Добраться до лагеря беглецы уже не успевали. Что же, похоже пришла пора опробовать новообретенную способность в реальном бою.

Я мрачно оскалился, с хищным скрежетом потащил меч из ножен. Сделал шаг вперед, на ходу обращаясь в сгусток темного дыма и рванул в сторону леса.

Разбросанные на траве мертвые тела, рванные раны, выпущенные кишки, разрезанная человеческая кровь и море крови — неприглядное зрелище развернулось на опушке леса.

А еще запах, да — острый запах железа забивал ноздри, вызывая желание зажать нос и не дышать, настолько он тощнотворен, особенно на фоне множества трупов.

— Надо бы их похоронить, — сказал я, обращаясь к медленно подходившему Бернарду.

Прошедший не через один десяток боев, участвовавший в трех полноценных военных компаниях наемник смотрел на поле боя равнодушно. Ему и раньше неоднократно приходилось видеть большое количество дохляков в одном месте и значительно больше пары десятков.

— Лучше сжечь, — предложил он, с интересом приглядываясь к висевшему на поясе одного из убитых кошельку.

Уже о мародерке размышляет. Трудновато-то будет выбить из него дух солдата удачи. Ничего не имею против сбора трофеев, но мой вассал в первую очередь должен думать не о личном обогащении, а о выполнении приказов.

— Можно и сжечь, — согласился я. — Лишь бы побыстрее, нам не нужен очаг потенциальных болезней в такой близости от замка. Займись ими, возьми в помощь кого-то из крестьян. Беглецы ведь крестьяне? Я правильно определил их по одежде?

Бернард кивнул, наконец оторвал взгляд от вещей мертвецов и обернулся назад, кивая в направлении сбившихся в кучку людей в паре сотне метрах от нас, неподалеку от нашего лагеря.

— У них еще обоз есть. Телеги, лошади, кажется пара коров. Бросили в лесу, чтобы бежать было удобнее. Баронские гончие появились, когда мы уже почти вышли к опушке, времени что-то предпринять не оставалось.

— Пусть сходят, заберут все. Не стоит разбрасываться имуществом.

Я еще раз оглядел картину недавнего сражения. Хотя какое сражение. Обычное побоище. Преимущество в виде прекрасного владения клинком и способность обращаться в дым не дали противнику не единого шанса выйти из стремительно развернувшейся битвы победителем.

Магию я поостерегся использовать, помня о предыдущих экспериментах с неправильно сработавшими чарами. Поэтому действовал только тхасаром. Материализуясь в разных местах и нанося быстрые, смертоносные удары, стараясь убить с первого раза и не желая оставлять раненных.

Уверен, видя перед собой спины селян в непосредственной близости, воины неизвестного феодала уже представляли, как сначала выпорют мужчин, а затем побросают женщин на землю, задирая подол и пристраиваясь между голых ляжек, собираясь получить удовольствие. В голове они уже наслаждались окончанием погони, фантазируя, что последует дальше. И не сразу сообразили, что происходит. А когда до них все же дошло, то вместо предвкушения от изнасилования крестьянок на рожах появилось выражение ужаса и стало слишком поздно что-либо предпринять. Да и что бы они сделали? Удрали обратно в лес?