Схватив за запястье, Леандро поднял ее руку над головой. Другой рукой она погладила его лоб и потянула за волосы.

– После той ночи семь лет назад у меня долго не было женщин, – произнес Леандро.

– Как долго? – прошептала она, прижимаясь горячим ртом к его груди.

– Это важно?

– Для меня да. – Она облизывала его, словно любимый десерт.

Он вцепился руками в простыни, с трудом сдерживая желание.

– Алексис. – Простонав, он сжал ее волосы.

Словно прочитав его мысли, она прикусила его сосок, а потом стала его посасывать. Леандро содрогнулся.

Целуя его живот, она прошептала:

– Ты по-прежнему хочешь, чтобы я поверила, будто была одной из многих твоих женщин? Будто я просто вовремя подвернулась тебе под руку?

– Нет… Мой отец… У него было много любовниц, он оскорблял мою мать так, что я даже вспоминать об этом не хочу. Я давным-давно поклялся, что не буду на него похожим. – Леандро старался вернуть себе хоть немного здравомыслия. – После того как я был с тобой… Я понял, что ты была девственницей. Я взял тебя так грубо… От страсти у меня помутился разум, и я даже не слышал, как ты вскрикнула от боли.

Она поцеловала его в губы – резко, горячо и требовательно.

– Боль была короткой, Леандро. Она не сравнится с тем, что я ощутила после. Ничто не сравнится с тем, что ты заставил меня чувствовать.

Он закрыл глаза, его преследовали воспоминания.

– Я стал противен сам себе. Я не мог вынести того, что потерял голову от желания. И я не мог притворяться, будто мне хочется обладать другими женщинами. Поэтому я ни к одной из них не прикасался.

Алекс коснулась его щеки:

– Семь лет, Леандро?

Доверие в ее взгляде, истинное удовольствие в ее улыбке показались ему подарком, равным которому он не получал прежде.

Алекс с довольным видом смотрела на него:

– Значит, это правда. Я столкнула святого с его пьедестала, – прошептала она, довольно улыбаясь, и поцеловала его в губы.

Леандро запустил пальцы в волосы Алекс, удерживая ее, и ответил на ее поцелуй. Их языки переплетались в неистовом танце. Прикусив нижнюю губу Алекс, он стал ее посасывать.

Потом он уложил Алекс на спину и опустился на нее. Их тела были словно созданы друг для друга. Раздвинув ей ноги, он быстро и глубоко вошел в нее. Ахнув, Алекс ухватила его за плечи. Леандро коснулся губами ее шеи.

– Алексис, дорогая, – твердил он, словно молитву. – Тебе хорошо?

Она посмотрела ему в глаза, а потом приподнялась и поцеловала его в губы. Ее руки медленно поглаживали его спину, а потом сжали ягодицы. Она заерзала под ним, побуждая его продолжать.

А дальше Леандро уже не сдерживался и не вспоминал о самоконтроле. Осталось лишь дурманящее удовольствие. Ему казалось, что его тело разлетается на тысячи осколков от головокружительного наслаждения.

Алекс крепко обнимала его, и он смутно осознавал, что отныне его жизнь станет совсем другой. Эта женщина завладела его сердцем и душой и стала его наваждением.

– Алексис?

Крепче прижавшись к Леандро, Алекс улыбнулась.

После секса Леандро отнес ее в ванную комнату. Она не подозревала о существовании такого приспособления, как тропический душ, и испытала поистине райское наслаждение. Леандро умело намыливал ее, распаляя ее желание, доводя до пика. Когда Алекс опять испытала оргазм, он нежно вытер ее махровым полотенцем, отнес ее на кровать и сам улегся рядом с ней.

Когда он позвал Алекс по имени, она ответила не сразу.

– А? – лениво произнесла она наконец, подвинувшись к нему.

– Лежи спокойно, не ерзай. – Он обнял ее сильными руками. – Иначе я смогу думать только об одном.

Словно не веря тому, что она его послушается, Леандро прижался к ней сзади, обнял за талию и положил руку на ее грудь. На Алекс была длинная футболка. Она убедила его, что должна надеть ее после душа, потому что ей некомфортно лежать в постели обнаженной.

Близость Леандро не давала Алекс покоя. Его бархатистая кожа была для нее настоящим визуальным и чувственным пиршеством.

Ее голова лежала на его руке, он гладил ее влажные волосы. От его прикосновений ее грудь отяжелела, а соски напряглись. В ней снова медленно просыпалось желание. Она провела ступней по его ноге – молчаливое и томное приглашение.

– Тебе что-то не нравится? – спросила она.

Он оттолкнул ее ступню и шлепнул Алекс по ягодицам:

– Веди себя прилично, дорогая.

Она схватила Леандро за руку и поцеловала его жесткую ладонь.

– Прости, я забыла, что ты старый и дряхлый. По-видимому, наша последняя близость тебя вымотала. – Она с преувеличенным сожалением вздохнула, проводя ладонью вверх и вниз по его предплечью. Ах, как ей нравилось прикасаться к его мускулистым рукам! – Значит, мне придется какое-то время поскучать, да?

Алекс не успела договорить, как он потянул вверх ее футболку и вошел в нее сзади.

Неожиданность его вторжения сделала удовольствие только острее, и Алекс отчаянно вскрикнула.

– Ты и теперь на что-то жалуешься, дорогая? – спросил он, прерывисто дыша ей в ухо.

– О нет, – простонала Алекс. Она испытывала восхитительные ощущения. Казалось, огонь лижет ее спину, пробуждая каждый нерв.

– Сними футболку! – прорычал Леандро.

Алекс с трудом стянула с себя футболку дрожащими руками.

Как только она это сделала, Леандро просунул руку ей под голову и развернул Алекс к себе.

– Еще раз, дорогая.

От его решительной команды по ее телу пробежала дрожь.

– Хватит, Леандро, пожалуйста, – взмолилась Алекс.

Он покачал головой и провел пальцами по ее нижней губе.

– Дорогая моя, мне нужно снова услышать, как ты кричишь. – В его глазах сверкало пламя. – Я никогда не смогу тобой насытиться.

Их взгляды встретились. От волнения у нее кровь пульсировала в ушах.

Не отводя взгляда, он наклонил темную горделивую голову и обхватил губами ее сосок. Он ритмично посасывал его, пока в каждую клеточку тела Алекс не проник чувственный огонь.

А потом он начал двигаться. Самообладание и все сдерживающие факторы испарились от нарастающего удовольствия и чувственного единения. Они двигались в первобытном, извечном ритме страсти, уступив инстинктам. Их сердца стучали в унисон.

Развязка была ошеломляющей. Алекс показалось, что она умерла, а потом родилась заново в объятиях Леандро.

Прохладные простыни касались разгоряченной кожи Алекс. Они молча лежали в темноте.