В записке значилось: «Алмазы для самой сильной женщины, которую я знаю».

От волнения у Алекс покалывало в груди, пока она снова и снова перечитывала записку. Даже сверкающие бриллианты меркли перед словами Леандро, обрушившимися на нее как гром среди ясного неба.

Если бы он назвал ее красивой или умной, Алекс снова решила бы, что он ею манипулирует.

Он назвал ее сильной.

Такое ощущение, что Леандро в самом деле ее понимает. Что он действительно о ней заботится.

Держа дрожащими руками записку Леандро, Алекс присела на холодный мраморный пол и закрыла глаза.

Эмма права. Из-за аварии, работы в магазине, рождения Иззи и натянутых отношений с родителями она действительно забыла о чем-то важном. С помощью Леандро или без его помощи, Алекс никогда не сделает ничего, что навредит Иззи.

Она любит свою маленькую девочку больше всего в жизни. Подумав об этом, Алекс вздохнула свободнее. У нее потеплело на душе.

Впервые за многие годы она решила подумать о себе. О своих желаниях. Вспомнив поцелуй Леандро, Алекс улыбнулась и прижала пальцы к губам.

В его поцелуе не было даже намека на то, что Леандро хочет ею манипулировать.

Он может рассуждать о чувстве долга и благополучии Иззи, или сотне других вещей, но на самом деле Леандро страстно ее хочет. Для человека, который привык жить по правилам и подавлять эмоции, думать о долге, а не о желаниях, это уже немало.

И она хочет его. Жаждет окунуться в жгучую страсть, поведать Леандро свои секреты и выведать его тайны.

Она нравится Леандро, он любит Изабеллу. Разве этого не достаточно для начала отношений?

Приняв решение, Алекс поднялась с пола, взяла розовое платье и, приложив его к груди, подошла к зеркалу.

Она сделает это. У нее будут отношения с Леандро. Она выяснит, есть ли у них перспективы. Но на этот раз ему придется принять ее условия.

Она покажет ему свою страсть и заставит его понять, что он хочет быть с ней не только ради их дочери. По иронии судьбы, он сам помогает ей соблазнить его, присылая ей это платье и алмазы.

Подключив айпод к звуковым колонкам, Алекс прибавила громкость и стала танцевать с Иззи под зажигательную песню.

Леандро неприкаянно бродил по саду, стараясь избегать даже членов своей семьи. Он еще никогда не был так взволнован.

Он бросился в спальню Алексис сразу после того, как она вернулась на виллу. Переполненный гневом, ревностью и страстью, он вцепился в сверкающую хромированную ручку двери…

Но, услышав доносившийся из комнаты смех Иззи, вдруг понял, что делает.

Он ведет себя как отец. Тот тоже часто выходил из себя.

Леандро не ударил бы Алексис, как Энцо поступал со своей женой, и не стал бы грубить ей. Тем не менее он ужасно разозлился, узнав, что Алексис действовала у него за спиной.

Леандро никогда и ни в ком не нуждался. Он преуспевал в делах, оберегал брата и сестру. Воспоминание об отце заставило его образумиться. Он задался вопросом, когда Алексис завладела всеми его мыслями. Что в ней такого, что заставляет его испытывать столь сильные эмоции?

Сейчас он решил побыть один, чтобы успокоиться перед тем, как увидит Алексис. Или Люку, с лица которого целый вечер не сходила самодовольная улыбка.

Сегодня все – и официанты, и родственники, и друзья, – хотят увидеть ту, которая заставила Леандро спуститься с его пьедестала. Они ожидают увидеть ошеломляюще красивую, искушенную женщину. Простота и прямолинейность Алексис их шокирует. Леандро не удивило бы, если бы она вышла к гостям в яркой майке и шортах.

Он не сомневался, что она порвала присланное им платье на кусочки, а бриллиантовое колье выбросила в мусорную корзину.

– Папа! Ты вернулся! – завизжала Изабелла у него за спиной.

Улыбаясь, он обернулся и увидел дочь, стоящую на нижней ступеньке мраморной лестницы. Леандро взял Иззи на руки, а она обвила его шею пухлыми ручонками и звонко чмокнула в щеку. Он понял, как скучал по беззаботной болтовне дочери всю прошедшую неделю. Он почувствовал ее сладкий запах, и у него перехватило дыхание.

– Ты соскучилась по мне, малышка?

Подумав, та честно ответила:

– Мне было так весело с дядей Люком и тетей, что я не очень скучала по тебе, папа. – Словно желая его успокоить, она наклонилась ближе и прошептала: – Хочешь знать секрет?

– Да. У твоего дяди и тети полно от меня секретов.

– Я посмотрела вчера одну мамину папку, когда она была в душе.

– Мамина папка? – переспросил Леандро и сразу представил себе блестящую черную записную книжку с кучей телефонных номеров мужчин.

Он не понимал, когда стал таким подозрительным. Когда каждая мелочь в жизни Алексис стала для него важной.

Антонио одновременно и любил, и ненавидел Люку за то, что тот, как их отец, Энцо, жил беспечно и бездумно. Люка таскался по вечеринкам, пил вино и постоянно менял любовниц. Однако он никогда не обижал женщин.

Внезапно Леандро подумал, что именно он унаследовал от отца его отвратительные качества – подозрительность, несдержанность и гневливость.

При мысли об этом в его жилах застыла кровь. Ему захотелось отправить Алексис в Нью-Йорк ближайшим рейсом, чтобы она не узнала о нем того, что ей не понравится.

– У нее на полке много таких папок, но она привезла сюда только некоторые. До аварии она много рисовала и писала. А теперь только рассматривает рисунки и записи. – Девочка печально посмотрела на него внимательными серыми глазами. – На прошлой неделе она думала, что я сплю. Но я не спала. Мне кажется, она плакала, когда смотрела папки.

Леандро стало не по себе.

Иззи крепче прижалась к нему. Было очевидно, что ее пугали даже воспоминания о плачущей матери.

– Папа позаботится о маме, Иззи. Она больше не будет плакать. Ты мне веришь?

– Верю, – ответила девочка, широко улыбаясь, ее глаза сияли от гордости.

– А что в этих папках, малышка? – спросил Леандро, нисколько не чувствуя себя виноватым за то, что использует дочь.

Если есть что-то, что позволит прогнать печали Алексис, он должен об этом знать.

– Много рисунков и историй, папа. Иногда она читает их мне. Но после того как ее машину разбили, она читает мне редко.

– Почему?

Иззи тут же отвлеклась:

– Ты видел это? – Она задрала ногу.

– Новое платьице, детка? – воскликнул Леандро с преувеличенным интересом.

Изабелла шумно вздохнула, и он рассмеялся. Его драгоценная шестилетняя дочь считает его не только пережитком древности, но и полностью оторванным от современного мира существом.