побегать в саду, ведь попасть на праздник ему больше не светило. — Мне все кажется, что мы должны были отменить фестиваль или сделать еще что-то, чтобы это предотвратить.

— Ну что ты, Нэнси! — отозвался Джонатан. — Ты предупредила Томаса, а он явился на встречу как ни в чем не бывало. Там даже была полиция! Кто-то очень умно поступил, выбрав для убийства Майкла Джонса время, когда мы все были заняты подготовкой встречи. А до этого как следует нас запутал. Давайте признаем, если мы и полагали, что кого-то могут убить на этом фестивале, то единственным кандидатом был Томас Грин. Ведь правда?

Нэнси кивнула:

— Я только об этом и волновалась.

— Особенно после того, как мы вернулись из Даггерфорда, — подтвердила Джейн, выставляя чай и печенье на поднос. — Было такое ощущение, что у всей деревни есть повод отомстить ему.

— Может, это они и сделали, выставив его убийцей, — заметила Нэнси.

— Да, — вздохнула Джейн. — Ты в самом деле считаешь, что это месть?

— Если Майкла действительно убил Томас, то зачем делать это так же, как в собственной книге? — резонно спросил Джонатан. — Он должен был понимать, что это сразу сделает его подозреваемым?

Нэнси кивнула:

— Вот именно. Будет очень интересно узнать, кто купил ту копию книги, которую нашли на месте преступления.

— Боже, не могу поверить, что в нашей деревне снова кто-то умер, — вздохнула Джейн, качая головой. Но потом в ее глазах заплясали искорки. — Интересно, сможем ли мы раскрыть и это дело?

— Оно имеет к нам слишком непосредственное отношение, чтобы стоять в стороне, — заявила Нэнси. — Майкл был в нашем магазине. Он испортил наши постеры. Он оставил эту страницу из книги Томаса на нашей двери. А потом его убили прямо перед нашей встречей. Майкл как будто сам хотел нашего участия.

— Ну, тогда это наш долг перед ним — следить за ходом дела, — твердо сказала ее бабушка. — Давайте пообщаемся с Эдвардом, мы и так надолго оставили его одного Джейн подняла поднос, и они все вместе вошли в гостиную, где в кресле сидел мрачный Эдвард. Джейн разлила чай и предложила печенье.

— Не на такое воссоединение с братом вы рассчитывали, не правда ли? — начал беседу Джонатан, макнув печенье в чай.

Эдвард кивнул:

— Я и не знаю, чего ожидал, если честно. Прошло так много времени с тех пор, как я видел его последний раз.

— Представляю, как это тяжело, — сказала Джейн. — Должно быть, вы скучали по нему.

Эдвард повернулся к ней, может быть, слегка резковато:

— Непременно должен был? — Но потом его плечи расслабились. — Я не знаю. Иногда и правда скучаю, когда думаю, как мы были близки. Настоящие братья. Но потом я вспоминаю, что он просто ушел и бросил нас всех, понимаете? Он волновался только о том, как устроить собственную жизнь, а что делать нам, оставшимся ни с чем, об этом он не думал.

— Вы пытались связаться с ним за эти годы? — спросила Нэнси.

— Мы писали письма, пробовали звонить, но в ответ не получали ничего, кроме открыток по праздникам, так что довольно скоро мы сдались. Однако, когда умер наш отец, я умолял его приехать на похороны. Когда Томас не явился, скажу прямо, я решил порвать с ним окончательно. Когда мы услышали, что он возвращается сюда ради своего тура, я сказал маме, что нужно проигнорировать его, пусть он сам придет к нам, если действительно хочет наладить отношения. Но вчера вечером она была так подавлена. Не хотела, чтобы Томас уехал, не поговорив с нами, но и не хотела встречаться с ним впервые за столько лет на таком большом мероприятии. Поэтому она попросила меня сходить на встречу и уговорить Томаса прийти к ней домой. Не думаю, что он это заслужил, но я не мог ей отказать. Он все-таки ее сын, что бы он ни сделал, понимаете? Но я не представляю, как расскажу ей о сегодняшнем.

— Вы можете сходить увидеться с ним, когда он вернется из участка. Передадите просьбу матери, — предложила Нэнси. — Ведь он же может быть причастен к этому убийству, верно? — спросила она, пытаясь принять максимально невинный вид и усердно игнорируя ухмылку Джонатана, которую тот пытался спрятать за чашкой.

Эдвард посмотрел на нее с ужасом:

— Нет, конечно нет! — Но потом он на секунду задумался. — Ну, на самом деле, как я уже сказал, мы не виделись и не общались с ним много лет. — Он развел руками. — Так что откуда мне знать, каким человеком он стал?

— Тогда, может, вы расскажете нам, каким он был? Интересно узнать о вашем детстве, — предложила Нэнси.

Она была уверена, что в этой загадочной истории от них пока ускользают многие важные детали. Пока она не могла предположить, за что убили Майкла Джонса, но чувствовала, что ответ нужно искать в Даггерфорде.

— Мы с Томасом в детстве были не разлей вода. У нас всего восемнадцать месяцев разницы, так что были скорее друзьями, чем братьями. Летом мы носились по деревне как угорелые, потом помогали в лавке, мешались у матери под ногами… — Он улыбнулся своим воспоминаниям. — Томас всегда был книжным червем. Мне больше нравился спорт, так что с возрастом у нас появились свои компании. Я играл в футбол за школьную команду, а Томас пропадал в библиотеке с друзьями. Он мечтал пойти в колледж и поступить в университет, но родителям он был нужен в лавке. Потом он вступил в местный писательский клуб и мог писать всю ночь напролет, зная, что на следующий день придется вкалывать в магазине. Я понимал, что значит мечтать о чем-то. Как, наверное, и большинство детей, я хотел играть в футбол за сборную Англии. Но я также понимал, что это всего лишь мечты. Томас так не считал и был настроен очень решительно.

— Что произошло, когда он написал свой будущий первый роман? — закинул удочку Джонатан.

Эдвард вздохнул:

— Однажды он пришел с очередной встречи клуба страшно взволнованный. Не мог на месте усидеть, все говорил, что у него потрясающая идея для книги, даже для серии книг. С головой ушел в писательство. Начал отлынивать от работы в лавке, пропадал где-то, чтобы остаться в одиночестве, — эта идея поглотила его полностью…

— Его друзья по клубу… вы их помните? — спросила Нэнси.

— Перси и Кэрри. Тогда они были его лучшими друзьями. Все они хотели издать книгу. Эти трое были неразлучны. Остальные члены клуба, насколько я помню, были старше: несколько учителей из школы и еще пара человек из нашей деревни. Ах да, также