свою часть уговора исполнил.

— Вы, что ли, соревновались, кто быстрее найдет тебе невесту? — удивилась я.

— Типа того, — жестко усмехнулся Аксель.

Мне очень хотелось напомнить парню, что я, может, и невеста, но все ж таки фиктивная, и проблема с его женитьбой никуда не денется, но Аксель ТАК на меня посмотрел, что все слова застряли в горле.

— Я себе жену выбрал, отец. Прими и ты мой выбор.

Тут у меня уже сработал многовековой опыт темных магов — усиленно пахло жареным, и к блюдам на столе это не имело никакого отношения. Я даже открыла рот, чтобы ляпнуть что-нибудь эдакое, но Хант ловко сцапал мою ладошку и поцеловал.

Конечно, какие-то невинные прикосновения не могли меня смутить, но чего стоил сдавленный писк королевы! О, ради этого возмущенного взгляда я даже могла поцеловаться с Акселем!

— Я тебя услышал, — процедил король.

А королева отмерла:

— Но как! Как же так?! Она же…

— Темная? — подсказала я.

Королева споткнулась, видимо, подбирая слова, а я продолжала суфлировать — ну никак не могла остановиться:

— Плебейка?

— Нищенка?

— Невоспитанная?

И Ее Величество не выдержала:

— Ведьма!

— Кто? Я?! Да как вы смеете! — возмутилась я. — Я — маг-проклятийник! Как вы смеете путать две эти прекрасные древнейшие профессии?!

— Тихо! — рявкнул король, и нам с королевой пришлось синхронно клацнуть челюстями и заткнуться. — Я принимаю твой выбор, сын, — пафосно проговорил Его Величество. — И завтра все же состоится бал в честь твоей помолвки. Но леди Ирен сам объяснишь, почему этот бал в честь помолвки не с ней.

Мне показалось, или у моего женишка дернулся глаз?

39

Вечер я проводила относительно приятно. Сидела в своих комнатах, листала трофейный гримуарчик, лениво щипала виноград и вообще собиралась спать, когда идиллию нарушил наследный принц.

Вид у него был, прямо скажем, потрепанный, но не побежденный. Лацканы пиджака отодраны, блестящие туфли оттоптаны, а на щеке алел отпечаток чьей-то ладони.

— Ух ты! — восхищенно воскликнула я. — Подожди-подожди, дай я угадаю… Леди Ирен не обрадовалась новостям?

И тут это светлое чудовище довольно оскалилось:

— Почему же? Она вообще-то тоже не очень горела за меня замуж идти, но там под дверью подслушивали все кому не лень, пришлось имитировать бурную ссору.

Я округлила глаза:

— А зачем?

— Ой, это скучная политика, — отмахнулся парень.

— Почему же скучная… — проговорила я, аккуратно примеряя свою ладошку к отпечатку на лице, — очень даже нескучная… можно сказать, даже наоборот. Развеселенькая!

Я в очередной раз попыталась приложить ладошку к отпечатку, но Аксель перехватил мою руку за запястье и погрозил пальцем.

— Перестань меня дразнить.

— Чем это? — возмутилась в ответ.

— Всем, — отрезал парень. — И я намерен посетить кухню, не хочешь составить мне компанию?

— Ты голодный, что ли? — удивилась я.

— А ты нет? — приподнял брови светлый.

— Мы же только что ужинали с твоими родителями.

— Ты еще и поесть там умудрилась? — сказал Аксель с такой интонацией, как будто я минимум помолилась Темнейшему и принесла пару человеческих жертв за обеденным столом.

— А что тебя смущает? Я выросла в сиротском приюте. Там или ешь быстро, что дают, или не ешь вообще.

— Весьма полезный опыт, — усмехнулся светлый. — Ну так что, идешь?

— Естественно, иду!

И мы пошли на кухню под покровом ночи.

Ладно, не такая уж это была и ночь и такой себе покров. В коридорах тускло мерцали редкие магические светильники, периодически попадались очень вооруженные господа в одеждах смешного голубого цвета. Как выяснилось, это королевская гвардия. А смешной голубой — королевский цвет. Теперь мое красное платье на завтрашнем балу было еще более неуместным, что мне особенно грело душу.

Кухня, кстати, была впечатляющая. Во-первых, потрясающе огромная. Во-вторых, потрясающе чистая. В-третьих, битком забитая всякими вкусняшками. И пока Его Высочество изображал благородного аристократа и отрезал кусочки хлеба и сыра, я принялась жевать колбасу, откусывая прямо от рогалика.

— А ты времени зря не теряешь, — хмыкнул принц, сооружая себе бутерброд.

Бутерброд, кстати, начал вызывать у меня искреннее восхищение примерно на третьем этаже начинки, выдув все дебильные шуточки на тему слишком утонченных аристократов. Аксель отрезал по куску от всего мясного на кухне. И когда я сказала «всего мясного» — я действительно имела в виду все мясное! Кусочки мяса перемежались овощами и сыром, но это все было, прямо скажем, символическим в процентном соотношении к основной начинке. Накрыв этот шедевр кулинарной архитектуры тонким слоем хлебушка, парень предвкушающе потер ладони…

Как вдруг в абсолютно пустой королевской кухне кто-то с грохотом уронил кастрюлю.

— Акселион? — удивленно воскликнул приятный женский голос.

— Ирен? — вяло обрадовался принц.

«Капец», — мрачно подумала я, вгрызаясь в колбасу.

40

— Что ты тут делаешь? — хмуро поинтересовался Аксель.

Приятный женский голос принадлежал не менее приятной девушке. Это была миниатюрная фигуристая шатенка с огромными голубыми глазами и весьма воинственным видом.

— Заедаю стресс, — медленно проговорила Ирен.

А потом я, кажется, увидела бросок кобры. Был многоэтажный бутерброд на тарелке перед носом у светлого и исчез.

— О, мой любимый размерчик, — пробормотала девушка, бодро откусывая от добычи.

— Ты что вытворяешь? — возмутился принц.

— Это отступные, — с набитым ртом ответила Ирен.

— За что?

— За мою поруганную честь!

— Я на твою честь даже не смотрел, не то что трогал!

— Неважно! Кто ж тебе поверит!

— Согласна, не поверит никто, — медленно проговорила я, задумчиво рассматривая бывшую невесту моего выдуманного жениха.

— Это она? — спросила Ирен у Акселя.

— Гвендолин Мортон, моя невеста, — с невозмутимым видом представил меня светлый и принялся нарезать себе новый бутерброд взамен конфискованного.

— О-о-о, Мортон! Я о тебе слышала, — радостно заявила Ирен. — Говорят, твое имя не стихает в рупорах Светлейшей академии.

— Наглый поклеп, — парировала я. — Просто ректору нравится, как звучит голос его секретарши по громкоговорителю.

Все присутствующие при этих словах гаденько хихикнули.

— А вы тоже учитесь в Светлейшей? — я решила разбавить воркование конструктивным диалогом.

— Увы, — вздохнула девушка. — Я слишком благовоспитанная, чтобы посещать образовательные заведения. Только домашнее образование, только репетиторы.

— Кошмар, — искренне посочувствовала я.

— Есть немного.

— А я говорил ей — сбегай из дома, — заметил принц, сооружая новый архитектурный шедевр. — Даже готов был поучаствовать с транспортировке.

— А ты? — я повернулась к Ирен.

— А я слишком благовоспитанна, — вздохнула та.

— Жалеешь?

— Ни капли, — фыркнула в ответ девушка. — У меня прекрасная юность. И я не готова ее отдавать на закланье чьим-то матримониальным планам!

Последняя фраза вместе с сердитым взглядом предназначались Акселю. Тот хохотнул и сунул ей в рот второй толстенный бутерброд, прервав какую-то очевидно очень интересную историю. Ирен закатила