не было, а без кольца не считается. Без кольца и коленочки, вот. А знакомство с родителями, бал и золотишко — не в счет. Заберу в качестве моральной компенсации. А любимую бабушкину деревеньку, так и быть, пусть оставит себе.

Короче, к утру я почти успокоилась и даже немного поспала, а потому пребывала в настроении хоть и сумрачном, но не вредном. Ровно до того момента, как ко мне в межкомнатную дверь со стороны покоев принца не пошкреблись.

Я повернулась набок и закрыла голову подушкой.

Шкребстись не перестали.

— Никого нет, — крикнула я.

Вместо ответа или блаженной тишины раздался звук открывающейся двери.

— Дорогая, надеюсь, ты не одета, — заявил Аксель и тут же получил подушечный снаряд прямо в аристократический нос.

Вид у принца был приятного зеленого оттенка с характерным отпечатком похмелья во всю морду лица. Но держался парень молодцом, уважаю. Хотя, может он пил винище напополам с антипохмельным зельем. Тогда стоит уважать местного лекаря.

— Ладно, допустим, — Аксель поднял палец, — допустим! Я это заслужил.

— Давай мы допустим, что тебя здесь нет, а внизу меня ждет карета и неприятное путешествие обратно в вашу академию?

— Гвендолин, я…

— Аксель, уйди. Ты меня одним своим присутствием бесишь, и я тебя еще как-нибудь от души прокляну, а Дестрак мне потом голову оторвет.

Парень посмотрел на меня серьезно, и я уже приготовилась к долгой дискуссии, как внезапно светлый кивнул:

— Уезжаем через час. Не забудь позавтракать.

И вышел. Вот так вот взял и вышел. Меня даже немного обида уколола — думала, сейчас начнет рассказывать, какая я вся из себя особенная. И он меня любит-жить-не-может. Эх.

Я вылезла из кровати и принялась собираться. Укладывать свои новые и дорогие платья в кофры было довольно трудозатратно, но звать прислугу не хотелось. А то прокляну еще какую криворукую особу, а потом мучайся, снимай проклятье. Или того хуже — сначала бегай, ищи по всему дворцу перепуганную девицу, а потом снимай…

Мысли о снятии проклятья привели меня опять к этому светлому упырю, с которого тоже надо бы проклятье снять, но… я решила подождать до академии. В конце концов, вряд ли ему по дороге встретится любовь всей его жизни, и ему придется скакать за ней в лапы к туманным чудищам. А потому потерпит, так как я его сейчас терпеть ну точно не готова.

В карете мы ехали молча. Аксель с каким-то задумчивым видом пялился в окно, я листала гримуар, который хоть и был чужим, но стал уже как родной. И как родной же вредничал, так и норовя оттяпать пальцы. Но это, как ни странно, успокаивало. Создавало ощущение близости к стенам альма-матер. Свой гримуар настоящая темная магичка получает на выпускной, а потому, поглаживая толстые страницы чужой книги, я чувствовала себя чуть более взрослой и уверенной.

Мы так же, не говоря друг с другом, прошли сквозь портал. Я — держала агрессивную книженцию, а Аксель подавал мне в нужных местах руку. Сначала-то я, конечно, с гордым видом хотела его лапищу проигнорировать, но запуталась в юбке и все с тем же горделивым видом рухнула на брусчатку. Руки-то заняты гримуаром, который продолжала прижимать к себе.

Однако светлый упырь оказался весьма любезен и спас мой нос от столкновения с камнями. Довольно ловко поймав меня и прижав к себе, он проронил одно-единственное слово:

— Аккуратнее.

В общем, сели мы в казенный экипаж, я набрала в грудь побольше воздуха, готовясь скакать по всем ухабам в обратном направлении, как вдруг, примерно на середине пути, наш транспорт затормозил. Затормозил так резко, что я умудрилась приложиться плечом, а принц — головой.

— Да чтоб тебя… — выругался наследник престола и полез наружу разбираться.

А через мгновение я увидела в проеме его не на шутку перепуганное лицо.

— Вылезай, — скомандовал он.

— Что случилось? — нахмурилась я, не слишком-то горя желанием высовываться.

— Вылезай, живо! — рявкнул Аксель и, не дождавшись, просто выдернул меня из экипажа.

И только оказавшись на улице, я поняла, что все свое недовольство этим бессовестным нарушением моих личных границ придется запихнуть куда подальше.

На нас стремительно наползал туман.

47

За спиной раздался жуткий хруст и хриплое бульканье. Я хотела обернуться, но Аксель схватил меня за локоть и буквально поволок, переходя на бег, в направлении, где медленно и неотвратимо смыкалось белое молоко.

— Не оборачивайся, ты там уже ничем не поможешь, — бросил парень, делая какой-то замысловатый пасс одной рукой.

Полыхнуло нестерпимо ярким светом, и в ладонь Акселю лег светящийся клинок.

Туман вздрогнул, замер, будто раздумывал, что с нами делать, а в следующее мгновение ускорился.

И мы рванули с места. Я бежала так, как не убегала от злых мальчишек в детстве, от борзых стражников, от всех своих самых страшных кошмаров. И рядом со мной бежал Аксель. Он мог бы рвануть вперед, ему бы запросто хватило силы и скорости, но он бежал рядом. Сосредоточенный как никогда, чуть светящийся жестоким белым светом. Настоящий паладин, как воплощение чести и доблести.

Паладин, который не стал бросать темную магичку на растерзание Туманной чаще.

Мы мчались изо всех сил. Наверное, у нас даже были неплохие шансы успеть. Но что-то кинулось мне под ноги, и я полетела рыбкой. Аксель схватил меня за шиворот, но в него вцепилась какая-то дрянь, и мы покатились кубарем. Его светящийся меч рассыпался всполохами, у меня из глаз посыпались искры, земля, небо и туман замельтешили перед взором, и…

Нас выкинуло на какую-то поляну. Я тихо застонала, чувствуя, что каждая косточка в моем теле решила напомнить о своем существовании. В паре шагов лежал Аксель. По его мечущемуся взгляду я сообразила, что светлые действительно не видят ничего в тумане.

— Аксель, я тебя вижу, — спокойно сказала я, кряхтя поднимаясь на ноги. — Я сейчас подойду. Не прибей меня ненароком.

— Это было бы слишком просто, — мрачно ответил парень, присаживаясь.

— Цел? — спросила я, осторожно коснувшись его плеча.

— Вроде бы.

— Хорошо…

— Что ты видишь? — напряженным голосом спросил Аксель.

— Поляна посреди леса.

— И как нас с тракта занесло в лес?

— Я слышала о таком, — осторожно проговорила я, вспоминая рассказ Валентайна.

— Я тоже. Но на вопрос «как» это не отвечает.

— И что нам делать? — тихо спросила я.

— А чему вас учат в Темнейшей? Ты же вроде из ударной группы по защите нашей академии.

— Я пассивный маг. Поддержка боя.

— То есть в одиночку ты в Туманных чащах бесполезна? — уточнил светлый.

— Типа того.

Аксель прикрыл глаза:

— Паршиво.