– Но вы же обещали прийти, разве нет? – обернулась к нему Жюльетт и слабо улыбнулась.

Неплотно прикрытая дверь мягко захлопнулась – Джил удостоверилась в том, что ее хозяйка сумела взять себя в руки, и теперь не так сильно беспокоилась за нее. Нет, в этом мрачном замке, пожалуй, не так хорошо, как ей показалось поначалу. Но, на ее счастье, верный Тэдриг прикипел к ней душой и телом гораздо сильнее, чем она могла рассчитывать. И он обещал увезти ее отсюда к себе в Уэльс, когда все закончится и он сможет оставить службу в этой мрачной крепости. Ей кажется, что это будет лучший из всех возможных вариантов. Тэдриг силен и храбр, как матерый волк, но с ней всегда ласков. С ним она будет надежно защищена в жизни.

Эдуард сделал несколько шагов к женщине, которая вызывала у него такое сильное желание, и буквально утонул в ее потемневших бирюзовых глазах, распахнутых ему навстречу. Злости как не бывало, осталась одна страсть, которая разгоралась все ярче.

– Поди ко мне, прелесть моя, – охрипшим голосом проговорил он, и Жюльетт послушно шагнула к нему.

В следующий миг принц, схватив девушку в охапку, повалил ее на постель и нетерпеливо накрыл ее своим длинным, горящим от страсти телом. Не думая о ее желаниях и страхах, он долго и настойчиво удовлетворял себя, обнаружив, что никак не может насытиться ее нежным непорочным телом. Ее красивая рубашка и мягкая льняная простыня были в крови, но это не останавливало вошедшего в раж принца – его желания были важней, а он еще не готов отказаться от тела, которое попало в его власть. Он утробно ворчал и даже рычал в особо напряженные моменты, но останавливаться не собирался.

Жюльетт лежала под ним молча, не смея всхлипнуть, не рискуя произнести ни слова жалобы. Она только глотала подступавшие к горлу стоны боли и унижения, но он, к счастью, не интересовался ее реакцией на совершаемые им действия – он заходился в экстазе от собственного удовольствия. Эта девочка, эта скромная северная мышка дала ему столько наслаждения, сколько никогда не приносила собственная супруга. Но Элеонора принцесса, она будущая королева, и поэтому он будет любить ее всегда, а от этой девочки возьмет все, что только она может дать ему, а потом… Впрочем, об этом рано думать. Его сладкое приключение только начинается.

Наконец Эдуард почувствовал, что на сегодня сыт этим телом. Оно удовлетворило его сполна. Он перекатился на спину и с удовольствием вытянулся на постели. Полученное удовлетворение было сладким, очень сладким. Он повернул голову и взглянул на Жюльетт. Она лежала рядом молча, глаза ее были закрыты.

– Ну что, удовлетворил ли я тебя, моя прелесть? – игриво спросил он, начисто забыв, что перед ним девственница, которую он лишил невинности столь безжалостным путем.

– Более чем, мой господин, – ответила Жюльетт, хотя за минуту до этого думала, что не сможет и рот открыть.

– Вот и хорошо, – довольно промурлыкал принц, – а сейчас я тебя покину, малышка. Приду к тебе дня через два-три. Ты жди меня. У нас много сладких ночей впереди.

И с этим принц Эдуард Плантагенет покинул покои Жюльетт Лорэл, унося с собой воспоминание о полученном удовольствии и похищенную невинность девушки.

Не успела дверь за принцем закрыться, как в комнату неслышно проскользнула взволнованная Джил. Она бросила быстрый взгляд на разоренную постель с пятнами крови и бледную, измученную Жюльетт. И сразу же кинулась к ней.

– Ничего-ничего, госпожа, – успокаивающе заворковала она, – сейчас я помогу вам привести себя в порядок, и все будет хорошо. Мы, женщины, живучие, как кошки. Мужчинам нас не одолеть, если только они не нападают всей стаей. Он был груб с вами?

– Он зверь, Джил, настоящий зверь, не знающий ни сострадания, ни милосердия. – Голос Жюльетт прозвучал хрипловато, но достаточно твердо. – Я ненавижу его!

– Тише, госпожа, что вы, – всполошилась служанка, – в этом проклятом замке, говорят, все стены имеют длинные уши. Здесь надо быть очень осторожной.

И она помогла Жюльетт встать, подвела ее к креслу и бережно усадила в него, а сама принялась устранять следы происшедшей недавно любовной схватки. Ее хозяйка сумела выстоять в первом сражении, и это радовало. У них на севере рождаются все-таки не только сильные и смелые мужчины, но и стойкие, мужественные женщины, которых так просто не сломить.

– Вы умница, госпожа, – похвалила она хозяйку, – не позволили этому зверю сразу же растерзать вас. Вы сильная и справитесь с тем, что обрушилось на вас сейчас. И вы обязательно вернетесь домой, здесь вам не место. Я чувствую это.

Как это ни покажется странным, но Жюльетт не рассердилась на дерзкие речи своей служанки. Напротив, она была благодарна ей за поддержку и науку. Предупреждение оказалось очень своевременным, оно помогло, пусть и в последнюю минуту, собраться с силами. Джил была права, она все-таки лучше знает жизнь. От одной только мысли, что мог сделать с ней ненавистный Эдуард, не научи ее служанка женской хитрости, девушка похолодела. Теперь она хорошо знала, что такое звериная мощь возбужденного похотью мужчины, тем более обладающего властью. Победить его можно только хитростью, никаких женских сил не хватит на открытое противостояние.

– Я благодарна тебе, Джил, – произнесла она в ответ, – ты вовремя предупредила меня. И теперь я понимаю, что могла бы пострадать куда сильней.

– Вот и хорошо, госпожа. – Служанка принялась бережно обтирать тело своей хозяйки. – А с этим мы справимся, уверяю вас. Ведь вам утром надо как ни в чем не бывало явиться в покои принцессы. Она ни о чем не должна догадываться, иначе вы пропали.

При этих словах Жюльетт застонала. Она совсем забыла и о дворе, и о принцессе Уэльской, и о своих обязанностях. А их ведь придется исполнять, как и раньше. И нельзя даже виду показать, что с ней случилась такая беда. Где же взять силы?

– Вы справитесь, госпожа Жюльетт, – услышала она голос служанки, – обязательно справитесь. Сейчас вы выпьете еще вина и поспите. Я буду рядом, не бойтесь. А утром мы что-нибудь придумаем.

Жюльетт благодарно улыбнулась девушке, которую считала легкомысленной и ненадежной, и провалилась в сон. И тело, и голова требовали отдыха, нужно было восстанавливать силы. Впереди еще много битв, и воевать теперь придется за свою жизнь, поскольку отныне она под угрозой.

Когда утром служанка стала будить ее, Жюльетт показалось, что она не сможет шевельнуть даже пальцем. Но пришлось встать. Джил более тщательно, чем обычно, одевала и приводила в надлежащий вид свою госпожу, и ее усилия не пропали даром. Жюльетт была бледна, но в целом выглядела вполне пристойно.

Первые же шаги по коридору показали девушке, что вчерашние события существенно повлияли на ее состояние и забрали много сил. Пришлось строго напомнить себе, что она теперь не просто фрейлина в услужении принцессы Уэльской, она – крепость, взятая в осаду. И опасаться приходится как врага, налетающего извне, так и союзника, находящегося за спиной. В сложившихся обстоятельствах одинаково опасны были оба. Это помогло, и походка Жюльетт сразу стала тверже.