– Разговаривали. И выболтали мне все свои секреты.

Настя понимала, что он шутит, но лицо его при этом было наудивление серьезным и даже каким-то сердитым. Черт возьми, она ухитриласьуснуть, находясь в нескольких сантиметрах от источника повышенной опасности,которым не без оснований считала своего попутчика! Ничего себе! Непростительно.

Пассажиры уже выходили на трап, а у нее не было силподняться. Павел тоже не вставал, по-прежнему держа ее за руку. Она заставиласебя встряхнуться.

– Пошли, – решительно сказала Настя, вставая с кресла.

На стоянке возле здания аэропорта она нашла машину, которуюсама же поставила сюда несколько дней назад. Слава Богу, в эти дни в столицестояла мягкая погода без сильных морозов, и автомобиль удалось открыть изавести без особых мучений.

Ехали молча. Настю грызло неприятное чувство, что ееиспользовали как пешку в чьей-то игре. Ведь она так и не смогла выяснить, чтопредставляет собой этот Павел Сауляк и кто и зачем за ним гонялся. Правда,такое задание перед ней и не ставили. Генерал Минаев прекрасно знал это и безнее, а ее, Анастасию Каменскую, просто использовал втемную, как дармовую рабочуюсилу, воспользовавшись личной дружбой с одним из руководителей МВД и попросивего организовать вывоз Сауляка из Самары и доставку его в Москву.

В три часа ночи шоссе, соединяющее аэропорт с городом, былопустынным. После поста ГАИ ей нужно было проехать мимо автобусной остановки, ичерез триста метров их должна ждать машина. Так и есть, вот она, «Мерседес»,стоит с включенными огнями. Настя притормозила и тихонько подкатилась вплотнуюк «Мерседесу». Из темноты ей навстречу шагнул человек и открыл дверь с тойстороны, где сидел Павел.

– Выходите, Павел Дмитриевич, – сказал он.

Тот не пошевелился, даже голову не повернул.

– Настя, – произнес Сауляк негромко.

Это был второй раз, когда он назвал ее по имени.

– Да?

– Спасибо вам.

– Не за что. Я старалась.

– Не забывайте то, что я вам говорил. До свидания.

– До свидания, Павел.

Он вышел, аккуратно закрыв дверь, и пошел к «Мерседесу», но,сделав несколько шагов, внезапно остановился. Насте показалось, что он хочетсказать что-то еще. Она быстро открыла дверь и выскочила из машины. Ихразделяло каких-нибудь три метра. В темноте ей плохо было видно выражение еголица, но одно она знала точно – он смотрел ей в глаза. И снова ее окатиложаркой волной, она почувствовала себя мягкой и податливой, как плавящийся воск.

Сауляк слегка кивнул ей, потом резко повернулся и сел вмашину. Хлопнули дверцы, заурчал двигатель, «Мерседес» быстро набрал скорость искрылся из виду.

Настя села за руль, но никак не могла заставить себя начатьдвижение. Она чувствовала себя совершенно обессиленной.

Антон Андреевич Минаев привез Павла к себе на дачу. Дом унего был теплым, любовно обустроенным и удобным, сам Антон Андреевич судовольствием жил бы в нем круглый год, если бы не жена и дочка, которым большенравилась городская квартира и которые были в общем-то равнодушны к прелестямзагородной жизни.

– Вы, наверное, устали и хотите отдохнуть, – сказалМинаев гостю, отперев дом и включив отопление. – Располагайтесь, несмотрите, что здесь холодно, через час станет жарко. А разговоры отложим напотом.

– Я предпочел бы поговорить прямо сейчас, – сухоответил Сауляк. – Лучше сразу прояснить ситуацию. Не исключено, что вам незахочется предлагать мне свое гостеприимство.

– Что ж, если вы настаиваете… – развел руками Минаев, вглубине души обрадовавшись. Действительно, лучше объясниться сразу и снять грузс плеч. – Тогда я поставлю чай, разговор нам с вами предстоит долгий.

Он заварил свежий крепкий чай, поставил на стол сахар,варенье и вазочку с конфетами, нарезал сыр и хлеб, которые предусмотрительнопривез с собой: гость с дороги наверняка голоден.

– Вы меня знаете? – спросил он Павла, когда сприготовлениями было покончено.

– Вы – полковник Минаев, если не ошибаюсь. Или уже генерал?

– Генерал, – подтвердил Антон Андреевич. – И вы,наверное, знаете, что я много лет работал с Булатниковым, дослужился до егозаместителя.

– Да, – кивнул Сауляк. – Я знаю.

– Тогда вы должны понимать две вещи. Первое: я знаю, кто выи чем занимались. И второе: мне небезразличны обстоятельства гибелиБулатникова, и я хочу в них разобраться. Для этого мне нужны вы, ПавелДмитриевич. Скажу больше: я подозреваю, что те, кто убрал ВладимираВасильевича, приложили руку и к тому, чтобы лишить вас свободы, упрятать взону, навесив вам срок.

– Тут вы ошибаетесь, – едва заметно усмехнулсяПавел. – В зоне я оказался вполне самостоятельно, по собственной вине и пособственному желанию.

– И чего же было больше, вины или желания?

– Одно вытекало из другого.

– Понятно, – задумчиво протянул Минаев. – Этонесколько меняет дело. Но, впрочем, не кардинально.

Тут генерал покривил душой. Он очень рассчитывал на то, чтосможет пробудить в Павле жажду отомстить тем, кто его засадил. Но коль об этомречь не идет, то все меняется, и очень сильно. Захочет ли Сауляк разбираться стеми, кто убил Булатникова? Вряд ли. Если бы у него такое желание было, он нестал бы прятаться в зону, а вместо этого выкопал бы из земли топор войны иразобрался бы с противником. Но он этого не сделал, и очень, оченьмаловероятно, что спустя два года ему, Минаеву, удастся разжечь огонь мщения.Эмоции, даже самые праведные, имеют неприятное обыкновение остывать.

– Какое задание Булатникова вы выполняли перед тем, как онпогиб?

– Вы же прекрасно знаете, что я вам этого не скажу, –спокойно ответил Сауляк.

– Но вы не можете не понимать, что его убийц надо искатьсреди тех, с кем был связан Владимир Васильевич в последнее время передсмертью. Вы отказываетесь помогать мне?

– Считайте, что так. Булатников был связан с великиммножеством сильных и влиятельных людей, и любой из них мог организовать егосмерть. Ваша затея бессмысленна и бесперспективна.

– Я так не считаю, – горячо возразил генерал. – Ямного лет работал с Булатниковым, и я просто обязан узнать правду о его смертии восстановить справедливость. Это мой долг, понимаете? Долг ученика,сотрудника, помощника.

Павел молчал, не спеша прихлебывая ароматный горячий чай. Онне притронулся к еде, только положил в чашку немного варенья. Генерал подумал,что если нельзя зацепить его на жажде отомстить, то можно попытаться сыграть настрахе. А если и это не получится, то в запасе остается еще чувствоблагодарности. Но Минаев должен во что бы то ни стало заставить Саулякасотрудничать с ним. Для того чтобы осуществить то, что он задумал, ему нуженПавел и никто другой. Никто, кроме Павла, этого сделать не сможет.