Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из этого следовало, что выбор невесты для короля тоже откладывается. Скорее всего, даже не на месяц, а на полтора — до празднования королевского Дня Рождения. Промедление в этом вопросе день за днем ухудшало политическую ситуацию для Максимиллиана и давало партии его врагов возможность поднять голову.
При дворе уже ходили слухи о том, что Его Величество совершенно не контролирует ситуацию, и посол дружественного государства был буквально зарезан с молчаливого королевского попустительства. А партия войны, которая жаждала взять реванш в противостоянии с Эвермиром восьмидесятилетней давности, вновь стала набирать популярность не только среди горячих юнцов, но и среди их весьма рассудительных папаш.
Все это, конечно же, было устроено не просто так, и леди Одиль прекрасно все понимала. Дама догадывалась, кто тот игрок, что за этим стоит, но до конца не хотела верить. Герцог до сих пор не представлялся ей достойным противником в придворной игре. Чтобы не получать больше таких неприятных сюрпризов, леди Одиль решила побольше разузнать о замыслах Великого герцога Гильома. Для этого надо было сделать вид, что она ни о чем не догадывается, и заодно предпринять определенные шаги, чтобы обезопасить себя. Только так она могла помочь королю.
Именно поэтому леди Де Верлей избавилась от старшей сестры сразу же, как только она вновь появилась в ее жизни. Именно поэтому не предоставила Соланн никакой активной помощи, и именно поэтому настояла на том, что сестре надо самостоятельно искать выход из своих неприятностей и не впутывать ни во что Одиль.
Что до Эссы, то старшая дочь сестры виделась ей вполне готовой к службе аферисткой. Разумеется, Одиль выполнит свое обещание насчет замужества. Но это будет когда-нибудь потом, когда Эсса достаточно послужит ее собственным интересам. В конце концов, Соланн должна была хоть как-то возместить ей свое весьма рискованное пребывание в Пале-Де-Тан.
Баронесса встала с кресла и прошлась по кабинету. Жермон уже час назад должен был привезти Эссу, но их до сих пор не было. Леди Одиль позвонила в колокольчик. На зов тотчас же явилась ее новая горничная, незаконная дочь Жермона — рыжая тощая девица, имени которой Одиль никак не могла запомнить.
— Чем могу служить, госпожа? — горничная присела в глубоком реверансе.
— Скажи, Жермон еще не привез леди Эссу домой? — уточнила леди Одиль.
— Нет, госпожа, — служанка отрицательно покачала головой.
Баронесса раздраженно вздохнула и сделала девушке знак удалиться:
— Как явится, пусть поднимется ко мне.
— Всенепременно, госпожа, — еще один глубокий реверанс, и девушка исчезла.
За дверью кабинета послышался испуганный вскрик, и она снова широко распахнулась.
— Возможно, я смогу скрасить твое ожидание, моя леди баронесса? — послышался низкий и властный мужской голос.
В кабинет не спеша, хозяйской походкой вошел герцог Гильом. Леди Одиль выпрямилась:
— Что вы делаете в моем доме без приглашения, да еще в такой час, герцог?
Гильом издевательски раскланялся:
— Прошу меня простить за грубое нарушение этикета, леди Одиль. Но у меня к тебе очень важный разговор, и он не терпит отлагательств.
— Прошу тебя покинуть мой дом, герцог, — произнесла баронесса тоном, не терпящим возражений, и резким нетерпеливым жестом указала Гильому Де Тайеру на дверь. — Или тебя вышвырнет моя охрана.
— Вышвыривать меня некому, моя леди баронесса, — усмехнулся Великий герцог, скрестив на груди руки. — Потому что теперь твой дом охраняют мои люди.
Руки баронессы похолодели от страха, но сдаваться она не собиралась:
— Ты решил захватить меня в плен? Очень безрассудно и глупо. А главное — бессмысленно.
— Отнюдь, — Гильом сделал приглашающий жест, указывая Одиль на кресло. — Садись, моя леди. Разговор будет долгим.
Леди Де Верлей насмешливо приподняла левую бровь:
— У тебя полчаса, мой герцог. Я не намерена жертвовать своим сном красоты даже ради двоюродного брата Его Величества.
— Ну, что ж… — развел руками герцог Де Тайер. — Тогда я перейду сразу к делу. Несмотря на отсутствие в твоем роду королевской крови, ты имеешь гораздо большее влияние при дворе, чем я, моя леди баронесса.
— Возможно, потому что я храню верность правящему монарху? — в голосе Одиль послышался легкий сарказм.
— Возможно, — с наигранным простодушием согласился Великий герцог. — А возможно, и потому, что никто не знает, что в семье мудрейшей королевской советницы очень некстати затесались маги. И где — прямо среди ближайших родственников!
На мгновение баронесса замешкалась. Блефует? Или каким-то образом узнал о Соланн?
— Кажется, перед тем как явиться ко мне, кое-кто по старой солдатской привычке опустошил мой винный погреб, — презрительно усмехнулась леди Де Верлей. — Иначе, чем объяснить эти безумные речи и поступки?
— К черту болтовню. Будешь отрицать, что твоя старшая сестра родилась с магическими способностями, и что ее дочь, твоя племянница, их унаследовала?! — герцогу надоели пустые речи, и он навис над женщиной со злобной гримасой.
— Моя единственная сестра погибла на охоте в возрасте пятнадцати лет, — холодно возразила баронесса. — И я до сих пор скорблю по этой утрате.
— А я — Верховный жрец Церкви Единого, наместник Пророка на Каэроне, — рассмеялся Великий герцог. — У меня есть доказательства, что твоя сестра гостила у тебя не далее как вчера. Вместе с дочерьми, одна из которых тоже чародейка. Ночью они покинули Пале-Де-Тан в твоей собственной карете.
— Где они? — только и смогла выдохнуть ошеломленная Одиль.
— К сожалению, твоя сестра мертва. Она сама виновата, пыталась сопротивляться, — холодно ответил герцог. — А ее дочери в безопасном месте. Одно неверное движение, моя леди баронесса, и я представлю брату доказательства того, что твои родители, а затем и ты не только скрыли факт наличия живых магов в вашей семье, но и что совсем недавно ты принимала их у себя. То есть, укрывала. И свидетели у меня найдутся. Хотя бы твои слуги. Или старшая племянница, что, согласись, гораздо весомее.
