— Нет, Олег. Ты опять? Я же сказала, что ужасно устала.

Резко торможу. Боясь, что меня выдаст колотящееся в груди сердце.

— Ты всегда уставшая, Кать. А мне что с этим делать? Не знаешь?

— Ну, ладно тебе. Сегодня был правда тяжелый день. Завтра, да? Если все будет хорошо. Завтра.

Что-то грохает. Я подпрыгиваю на месте.

— Псих! — комментирует происходящее Котька.

Умом понимаю, что, скорее всего, Олег вот-вот покинет комнату. Срываюсь с места и бегу к себе. В безопасность.

В зазор между Котькиными лечениями мне удаётся даже вырваться на море. Это все Свиблова. Сама бы я, конечно, ни за что не решилась. Но Ленка сумела найти нужные аргументы. И точки, куда надавить.

— Нет, ну, с Котькой, допустим, все понятно. Ей солнце нельзя и так далее. Но Мир-то чего сидит в городе? Летом!

— Не знаю, Лен. А вдруг что-то случится?

— Если что-то случится — вернёшься домой. Самолёты летают.

— Да, но…

— Никаких «но». Тебе нужна перезагрузка. На тебя уже смотреть страшно.

— Правда? — растерянно оборачиваюсь к зеркалу.

— Нет! Образно выражаясь. Давай, не упрямься, там и впрямь очень хорошо. Домик почти на пляже.

— Может, лучше отель? Не думаю, что Миру будет весело жить, отрезанным от развлечений.

— Как будто их сейчас у него полно! — фыркает Свиблова.

— Олег учит его проектированию. Когда не работает.

— А работает он всегда.

— Как и мы все, — вздыхаю я. — У меня тоже работы по горло. Ну какое море? Сейчас не до этого.

— А когда? Ты всё время завалена заказами.

— И то верно. — вздыхаю и с удовольствием потягиваюсь. Предложение Ленки весьма заманчиво. С тех пор, как началась эта история, я толком не отдыхала. Наверное, именно это всё же и склоняет чашу весов к тому, чтобы в итоге согласиться.

Собираемся за полдня. Котька ревностно следит за тем, как я пакую вещи.

— Может, ты с нами поедешь? Не обязательно же выходить на солнце. Можно сидеть в тени.

— Нет, в другой раз.

— Точно? Лена сказала, что в домике несколько комнат. Вы бы точно поместились.

— Не хочу, мам! Что ты пристала? Сказала же!

— Извини, — растерянно бормочу я. Такая незаслуженная агрессия в свой адрес удивляет. И обижает, чего уж скрывать. Если бы не Мир, который то и дело заскакивал ко мне с вопросом: «Это брать, мам?! А это?» — остаток сборов прошёл бы и вовсе в неловком молчании.

В аэропорт нас провожает Победный.

— Может, мне всё же с вами рвануть?

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Хм… Тебе ещё не надоело меня отталкивать?

— Я не отталкиваю, — вздыхаю, глядя на проносящиеся в окне пейзажи — знакомые сталинки, высотки и клёны. — Но и не спешу приблизить. Это сложно, Боря.

— Понял. Ну, ты смотри, не заиграйся. Не то уведут. Я — мужик нарасхват, сама знаешь.

Борис иронизирует. По крайней мере, в его голосе ирония прослеживается довольно отчётливо. Но даже так меня тупым лезвием, по старой зарубцевавшейся ране царапает. Нарасхват он, видите ли. Да чтоб ты провалился!

Внутренне я закипаю, уговаривая себя молчать. Мир, конечно, в наушниках, и пока нас не слышит, но если я начну кричать… Нет-нет, это не выход.

— Можешь не тратить время.

— Черт. Саш… Я что-то не то ляпнул.

— Проехали. Вон там я, кажется, вижу место для парковки. Ага. Так и есть. Свободно.

Победный, раздосадовано посапывая, прижимается к обочине.

— Мир, приехали. Складывай наушники сразу в рюкзак, чтобы не потерять их на контроле.

Не дожидаясь, пока Борис обойдёт машину, сама вынимаю чемодан из багажника. Тот, зараза, тяжёлый. Прощаемся у входа, хотя Победный стремится проводить нас внутрь. Говорю ему, что это абсолютно лишнее. Мы летим бизнесом, а потому и прохождение контролей, и сам перелёт проходят очень комфортно и быстро. Я не особенно люблю пускать деньги на ветер, но на комфорте лучше не экономить. Спустя четыре часа такси привозит нас по нужному адресу. Небольшой отделанный белой штукатуркой дом, утопает в цветах. Буйно разросшаяся азалия вьётся вверх по заборчику, живой изгородью отгораживая проезжую часть от дома. У ворот у нас уже поджидает риелтор.

Внутри дом кажется больше, чем снаружи. Здесь гостиная, кухня, большая веранда, а наверху — три спальни. Мы бы точно разместились, если бы Котька надумала составить нам с Миром компанию. И Олег.

Первый день мы с сыном посвящаем изучению окрестностей. Узкие витиеватые улочки с неожиданно разбросанными по ним точками общепита — прелестны. Как и рыбный рынок, где при тебе тут же могут приготовить любую свежевыловленную рыбу. Или морского гада.

— Мама, смотри, какой воздушный змей. Купим? — на мордочке Мира написан сущий восторг. Как ему отказать?

— Ну, конечно. Только я не папа. Понятия не имею, как это запускать.

— Запускать буду я. Я же мужчина!

— И как одно коррелируется с другим? — даюсь диву я. Мир, понимая, что сказал что-то не то, проявляет чудеса изворотливости.

— Ну, и ты, конечно. В общем, я тебя научу.

Время показывает, что зря я переживала. Миру просто некогда скучать. Пока я лежу в шезлонге с книжкой или болтаю с кем-то по телефону, он роет ямы, находит редкие ракушки, рачков, всякую другую живность — и в ус не дует. А когда ему хочется с кем-то разделить свой восторг — гожусь я и соседи: пожилая пара из домика слева и одинокий мужчина — из дома справа. В отличие от меня, Мир уже со всеми здесь подружился.

Иногда к активным действиям сынок привлекает и меня.

— Ну, пойдем, мам! Ну, мам… Это весело. Смотри, как он летает!

— Постой так! Я тебя сфоткаю…

— Так?

— Угу… — Делаю несколько кадров, просматриваю. Вышло даже лучше, чем я могла предположить. Хоть сейчас на обложку журнала.

— Хотите, я сфотографирую вас вместе?

Оборачиваюсь. Тот самый одинокий мужчина стоит, сунув руки в карманы шорт. Оказывается, он наш. Лицо скрывает бейсболка. У него хорошая фигура, возраст выдают лишь морщины на лице. Навскидку ему лет под шестьдесят.

— Спасибо. Я… Саша. Александра. Ну, а Мира вы знаете.

— Давид Ефимович.

Мирон бегает туда-сюда, кружит, не давая змею упасть. Я протягиваю телефон соседу и иду к сыну.

— Замри хоть на секунду, — усмехаюсь я, взъерошив влажные, усеянные песком волосы.

— Мне нужно ловить потоки воздуха!