Речь ее оборвалась, а я услышал, как закрылась входная дверь. Мой пистолет был в ключнице и добежать до него я бы никак не успел. Но все равно вскочил с места и бросился ко входу, несмотря на то, что войти вооруженные люди.

Не успев схватить ни ножа, ни чего-либо другого, не менее острого, я выскочил в коридор, спрятавшись за дверью. При этом я старался не издать ни звука, но все равно тот, кто пробрался в дом, был осторожен и прежде, чем сунуться в столовую, проверил из прихожей наличие живых людей — и выдал себя торопливым шарканьем.

Я же был готов к его появлению и, как только проеме показался небольшой пистолет, тут же отбил его в сторону окна, туда, где никого не могло быть. На миг скосил взгляд проверить, прав ли я был, но в ту же секунду свободная от оружия рука устремилась мне под дых, сбила дыхание и едва не отправила навзничь.

Не в силах сразу поднять голову, я лишь блокировал второй удар, а, когда на плечо мне легла ладонь, чтобы попридержать, наступило время перехватить инициативу.

Без вдоха я резко ударил левой рукой в сгиб локтя, предварительно навалившись на нападавшего. Хороший импульс заставил его пошатнуться, но не упасть. Зато дал мне доли секунды для замаха и возможность, пока ладонь не убрали с плеча, ударить по незащищенному боку.

Противник охнул, ослабил нажим и тогда, вдохнув как следует, я наградил его еще серией ударов, не давая восстановиться. И только потом посмотрел на лицо ворвавшегося в мой дом. Гаврила.

Только он не собирался сдаваться, а продолжил сопротивление, за что схлопотал еще пару мощных попаданий. Последнее заставило его согнуться пополам. А затем дверь хлопнула еще раз.

Я уже собрался оглушить Гаврилу, но в кухне показался Быков с револьвером наготове:

— А, ты уже справился, — разочарованно ответил он.

— У меня к тебе отдельный разговор будет, Алан, — я приподнял голову дворецкого, чтобы и сыщик убедился в его личности.

— Что здесь происходит? — из-за кухонной стойки высунулась Аня. — Максим!

— Мы все объясним! — воскликнул Быков.

— И мне тоже, — кашлянул Гаврила.

— А тебе чего, ты вообще мертв, — я отпустил дворецкого, позволив тому встать на ноги.

— Мне очень даже чего, — он еще раз прокашлялся, а потом выпрямился, но охнул и схватился на ребра. — Хороший удар, — простонал он.

— Я могу навешать еще, если не дождусь объяснений! Говори! — потребовал я.

— Пожалуй, тут всем надо кое-что объяснить, — вздохнула Аня. — Драться больше никто не намерен?

— Нет, — ответили мы хором с дворецким.

— Прекрасно.

Пятью минутами позже Быков пил черный кофе, а мы с Гаврилой сидели, прижимая к местам ударов пакеты со льдом.

— Итак? — ожидала ответов Аня. — Тебя я прекрасно помню, — она кивнула на сыщика. — Но кто ты?

— Гаврила, — негромко сказал неожиданный гость.

— Он был дворецким у Поликарповых, — пояснил Быков. — Между прочим, я заметил издалека, что к тебе в дом кто-то ломится. И пока добирался...

— Спасибо, Алан, твое появление — неоценимая помощь, — ответил я. — Можешь записать себе в портфолио мое спасение.

— Так, — Аня постучала пальцами по столу, почти как ее отец. — Потом между собой разберетесь. Что тебе было нужно в нашем доме?

— Про меня и Аникиту знали не так много людей. Они вдвоем знали, да полиция. Понимаете, ваше...

— Без титулов, — оборвала его Аня. Мне нравилось, когда она говорила четко по делу, без единого лишнего слова.

— Слушаюсь, ваше... простите.

— Ты ходил в полицию сегодня? — она повернулась ко мне.

— Мы были там позавчера, — ответил Гаврила. У мена аж рука дернулась, что пакет со льдом съехал.

— А как же академия? — уточнила Аня. — Или я все же была права, и ты занимаешься работой для моего отца?

— Права, — признал я.

— С ним я буду говорить уже завтра. Сейчас поздно его тревожить, — и она направилась прочь. — Между собой сами все решайте.

Коснувшись на прощанье рукой моей щеки, она поднялась наверх. Я ожидал большего количества расспросов, но Аня, как и раньше, ограничилась лишь самым необходимым.

— Невероятная женщина, — только и прошептал Быков. — Мне как-то выволочку устроили, что я пьяный под утром пришел.

— Вам и за радость, что женщина не ругается, — Гаврила попытался чуток расслабиться, но снова дернулся. — А раз она не ругается, скорее всего, она к вам равнодушна.

— Не скажи, — ответил я. — Ладно. Я тебя уже почти не сержусь. Скорее даже рад, что ты жив, а не валяешься где-то. Но мне интересно, что привело тебя ко мне?

— Кто-то ворвался ко мне домой...

— И ты решил повторить подвиг, но уже здесь! — вскричал Быков. — Может, ты и у меня побывал?

— Нет, решил сперва сюда прийти. Да никто, кроме вас двоих, не мог знать, где я живу. Я Поликарповым не говорил об этом. И уж конечно, даже Владислав Владимирович не мог этого знать.

— Но если наведаться к нему домой так же, как ты сделал это сейчас у меня, он может чего интересное и расскажет, — хмыкнул я. — Значит, кто-то нашел твое укрытие, а ты подумал, что это мы вдвоем тебя слили?

— Что?

— В смысле, сдали.

— А, ну да, — кивнул Гаврила. — Пришлось переодеть напавшего в мою одежду и сжечь квартиру целиком. Только самое важное и забрал оттуда.

— Твой трюк удался, — кивнул Быков, а я переложил лед на другой ушиб. — Но Аникиту все равно кто-то забрал. Это был ты или нет?

— Если бы я его забрал, то сейчас бы не сидел здесь, — вздохнул Гаврила. — А преспокойно занялся своими делами.

— Родион тоже исчез, — ответил я. — Император пообещал переключить это дело на «профессионалов».

— Не та ситуация, не та.

— Может, ты все-таки расскажешь, что ты знаешь? В первый раз ты не стал никому и ничего рассказывать, а теперь, всего лишь два дня спустя — обрати внимание, что получилось.

— Не знаю, можно ли вам доверять...

— После того, что тебя не убили