— Установите у него микрофоны, — напомнил РашковскийКудлину, — по полной программе. В его квартире, в спальне его подружки, в егомашине, даже в туалете. Везде, где можно. Я хочу знать, о чем он думает, о чемговорит.

— Хорошо, — кивнул Кудлин, — не беспокойся. Звонил НиколайАлександрович. Он хочет к тебе зайти. Позвать его?

Он имел в виду генерала Фомичева, возглавлявшего службубезопасности объединения «Армада».

— Зови.

Через несколько минут в кабинет босса вошел высокий,дородный генерал Фомичев. С ежиком коротко постриженных седых волос, мясистымлицом с обвисшими щеками, короткими седыми усами, немного расплывшимся носом,он был похож на старого злого бульдога. Покушение на Рашковского он воспринялкак личное оскорбление. Войдя в кабинет, генерал мрачно кивнул и сел за столикнапротив Кудлина.

— Что у вас? — коротко спросил Рашковский.

— Нам удалось выяснить некоторые подробности, — сообщилгенерал, — установили владельца вишневой «девятки», которая участвовала внападении. Он обещает дать показания ФСБ, если они его защитят. Сейчас ониувезли его куда-то на конспиративную квартиру и охраняют, скрывая своеместонахождение.

— Они его нашли? — быстро спросил Рашковский. — Как онисмогли его вычислить?

— Он участвовал в нападении и получил ранение в ногу, —пояснил Фомичев. — Сотрудники ФСБ и МВД взяли под контроль все городскиебольницы и поликлиники, проверяя всех обратившихся за помощью с огнестрельнымиранениями. Они были уверены, что среди нападавших должны остаться раненые,сумевшие скрыться с места происшествия. Кстати, двое из убитых получили поконтрольному выстрелу в голову от своих. Это значит, что нападавшие боялись,что мы сумеем на них выйти…

— Говори о пойманном раненом, — нетерпеливо прервал генералаРашковский. — Почему они не отвезли его в тюрьму?

— Ясно, — пожал плечами Фомичев. — Они считают, что такскорее можно узнать не только тех, кто организовал нападение, но и почемуорганизовали. У нас слишком много врагов в правительстве, Валентин Давидович.Хотя это, возможно, не самая главная причина.

— Тогда назовите эту главную причину, — потребовал хозяинкабинета.

— Возможно, он имеет отношение к их внутренним агентам, —пробормотал Фомичев. В их системе даже на упоминание об агентах КГБ и МВД былоналожено строгое табу, и Фомичев, несмотря на то, что уже много лет назад ушелиз органов контрразведки, чувствовал себя неловко, словно выдавал служебныетайны.

— Что значит, к внутренним агентам? — спросил, нахмурившись,Рашковский. — Хотите сказать, что он имел отношение к ФСБ?

— Не обязательно. Но возможно. Тогда понятно, как именно онисмогли его так быстро вычислить и арестовать. Мы сейчас проверяем поликлиники,важно знать, как в ФСБ вышли на раненого. От этого многое зависит.

— Как его зовут?

— Алексей. Алексей Форин.

— Что думаете делать?

— Узнать, где они прячут свидетеля, — пояснил Фомичев, — этокак раз несложно. Потом постараемся его отбить. И, конечно, спрятать, чтобы егоне нашли мои бывшие коллеги.

— Что вам для этого нужно?

— Ничего, — усмехнулся Фомичев, — мы все сделаем сами. Вы жезнаете, что сегодня любую проблему можно решить с помощью денег.

— Сколько?

— Сто тысяч долларов вполне достаточно, — ответил генерал.

Рашковский оглянулся на Кудлина.

— А ты говорил, что ничего нет.

— У Николая Александровича свои каналы, — пожал плечамиКудлин, — то, что может он, не всегда могу я.

— Контрразведчики такие же люди, как и все остальные, —Фомичев пожал плечами, — у них семьи, дети. Каждый думает о будущем. За стотысяч долларов я могу узнать адрес, где прячут свидетеля. Но потом мы должныбудем устроить на работу этого офицера. Его обязательно вычислят и выгонят изорганов.

— Берите деньги и действуйте, — разрешил Рашковский, — мненужен этот свидетель. Найдите его как угодно. Если понадобятся еще деньги,берите. Дайте гарантии вашему офицеру, что мы его потом возьмем в наше охранноеагентство. Но мы должны знать, кто решил организовать нападение на меня.

— Сегодня же вечером будем знать, — твердо пообещал Фомичев.

Генерал сказал правду. Один из его сотрудников вышел наследователя ФСБ, с которым раньше работал, и тот согласился за сто тысячдолларов выдать адрес конспиративной квартиры, где прятали свидетеля. Месячнаязарплата следователя после кризиса составляла не более ста пятидесяти долларовсо всеми полагавшимися офицерам выплатами. Сто тысяч долларов — это былиденьги, которых он не получил бы за всю свою жизнь. Офицера мало интересоваласудьба бандита. Он получил твердые гарантии от самого Фомичева, что никто непострадает во время нападения. Фомичеву он верил, они были знакомы уже многолет.

В семь часов вечера Николай Александрович знал точный адрес,где находится свидетель. Он получил самые важные сведения относительно охраны.В квартире, находившейся на четвертом этаже пятиэтажного старого дома, ценногосвидетеля охраняли два сотрудника ФСБ. Дверь они открывали, только получивподтверждающий звонок о приезде новой смены охранников. Во всех остальныхслучаях к железной двери никто не подходил. Фомичев выслал на проверку одногоиз своих специалистов. Тот подтвердил, что дверь почти невозможно взломать, вовсяком случае — быстро.

К этому времени он сумел выяснить и другие обстоятельствавокруг квартиры. Следователь ФСБ сообщил, что попытаться взять приступомквартиру практически невозможно. Она находилась в доме, рядом с которым, черездве улицы, расположено управление милиции. Уже через несколько минут на помощьоборонявшимся могли прибыть сотрудники милиции.

Фомичев знал, что Рашковский не любит, когда медлят свыполнением порученного дела. Кроме того, свидетеля в любой момент моглиперевести в другое место. Надо было спешить, но сорвать операцию он тоже немог.

Положение осложнялось еще и тем, что нападать приходилось насотрудников ФСБ. Генерал Фомичев вообще был принципиальным противником любогонасилия, полагая, что все вопросы можно разрешить, не прибегая к столь крайнемусредству. А тут пришлось бы убирать двух молодых офицеров-контрразведчиков,дежуривших в квартире. Он прекрасно понимал, что подозрение в первую очередьпадет на людей Рашковского и лично на него. Пока у него все еще сохранялисьнеплохие отношения с бывшими коллегами. Но если по Москве пройдет слух, что онорганизовал убийство двух офицеров ФСБ, от него отвернутся все. И еслипохищение важного свидетеля само по себе — факт невероятный, то убийствосотрудников ФСБ могло спровоцировать войну правоохранительных органов с ним, сФомичевым. Любой ценой он не должен этого допускать.