своём нанимателе. Да, Вирен сильнее, только вот всё его превосходство держится на голой силе. Его магия только и приучена к прямолинейной стихийной школе. Это полезно для солдата и практика, идущего напролом, но смехотворно с точки зрения самого искусства магии. Конечно, в глазах Безумца, который не терпел всю эту безмозглую голую мощь, Чародей выделялся в лучшую сторону. Да, он слабее, зато куда лучше понимает свои силы, его аура намного спокойнее, ровнее, правильнее — ну просто загляденье. И то сканирующее заклинание он исполнил филигранно, без изъянов. Промах был лишь один: Чародей просто не учёл, что перед ним сомниари с куда более лучшим восприятием магии.

— Однако же, получив лишь домашнее образование, ты всё равно хочешь обвинить мэтров Круга в не компетенции? — всё, истинное лицо любопытного исследователя оказалось убрано за маской властного мага.

Безумец мысленно вздохнул и даже покосился на магистра. Он не знал, что про него наговорил Вирен, но, очевидно, не забыв свой прошлый проигрыш, воин пришёл далеко не с хвалебной рекомендацией.

— Подобных заявлений я никогда не делал.

— Мне известно обратное. Ты неоднократно обвинял Ливиана Нихалиаса в умышленном причинении вреда сыну господина Вирена, — хмурился Чародей. — Ливиан, что ты скажешь на подобные обвинения? — теперь обратился он к юнцу, до сих пор стоящему у двери.

От того, что глава Круга назвал его по имени, а не сыном своего влиятельного отца или племянником ещё более влиятельного дяди, парень аж расцвёл, а возможность усложнить жизнь надоевшему умнику обрадовала его не меньше.

— На мне нет вины, господин Первый Чародей. Я действовал в соответствии с советами моего наставника и вашими, о чём я незамедлительно поспешил сообщить этому магу, но всё равно продолжал слышать от него необоснованные обвинения, — льстиво запел юнец, пряча хитрую улыбку за поклоном.

«Пару раз прогнать с занятий за акты открытого саботажа — это теперь называется «необоснованно обвинить»?» — Безумца даже позабавило очередное напоминание, насколько же чужой язык способен уродовать истину.

— Ты продолжишь утверждать, что не делал подобных заявлений?

В тот момент мужчина оказался под гнётом трёх пар глаз магов из высшего общества. Каждый по своим причинам на него давил. Всем казалось, что вот-вот и хромой растеряется, напугается и начнёт что-нибудь от безнадёги бормотать, но это его уже не спасёт. Однако Безумец даже не шелохнулся. Не скажешь, что ему было приятно в этом абсурде копаться, но всё это было так знакомо, даже вернулся былой азарт. Тем более не такая уж его ситуация и безвыходная. В его время предложение на танец от какого-нибудь семейства с их дочерью приносило ему и то гораздо больше проблем. Отказать он не мог, иначе скандал, все это понимали, вот и приходилось ему, терпя боль, танцевать. Хотя тогда была одна отдушина — это кислые мины глав тех семейств, чей план на провоцирование конфликта не сработал.

— Я также отрицаю свою вину. Для начала я попрошу Ливиана привести прямое цитирование моих «оскорблений». Не исключаю, что могло произойти досадное недопонимание.

Хотел парень фыркнуть, мол, делать мне нечего, как твои оскорбления называть. Однако Первый Чародей оказался не заинтересован в спуске всех собак на хромого мага, а потому приказал выполнить просьбу ответчика. Вот тогда-то Ливиан уже замялся, поскольку как таковых оскорблений он припомнить не мог, а придумывать побоялся.

— Однажды он говорил, что совет по посещению рощи Вентуса был поспешным, и причина тому слабая осведомлённость в правильности лечения недуга моего подопечного. Чем не обвинение в некомпетентности? — спустя какое-то время, наконец, произнёс он.

— Это не обвинение, а обычная констатация фактов, — пожал плечами сновидец.

— И ты думаешь, что можешь знать больше мэтров, раз смеешь говорить, что их советы поспешны?! — повысил голос молодой учёный.

«У него ещё и память избирательна», — хмыкнул старый магистр, ведь на те же самые обвинения он дал свой ответ ещё в самую первую их встречу.

— Прошу не вырывать из контекста мои слова. Я не говорю, что знаю больше тех людей, кто всю свою жизнь посвятил наукам. Это попросту невозможно. Однако я не отрицаю, что конкретно в вопросах лечения подобного недуга подкован больше.

— Смелое заявление, — заметил Чародей.

— Отчего же? О способах лечения магов древности мы можем узнать только из старых книг, которые ввиду своей редкости не могут оказаться в руках каждого учёного, — пожал плечами Безумец, а после обратился к юнцу. — Вы же сами говорили, коллега, что смогли найти только упоминания. Разве есть что-то удивительного в том, что я, знакомый с теми книгами, знаю о данной проблеме больше вас? — мужчина аккуратно обошёл и не стал озвучивать тот факт, что он знает и больше Первого Чародея.

К приятному удивлению, глава Круга оказался разумным магом, не утонул в собственной гордыне и не считал, что он знает всё об этом мире и прав будет всегда, даже когда советует что-то по незнанию, поэтому он правильно воспринял слова хромого гостя.

— Господин Вирен, не считаете ли вы, что действительно произошло недоразумение? А нанятого вами учителя можно даже похвалить за тягу к древним знаниям, чего порой так не хватает нашей молодёжи.

— Я с вами полностью согласен, — кивнул магистр.

Однозначно, Вирен не был искренен в своих словах. Как не был согласен с важностью всех этих знаний, поскольку война под носом, и молодёжь, по его мнению, должна быть в армии, защищать родину от дикарей, а не пятую точку просиживать, копаясь в папирусах. Так и не нравилось ему, что конфликт был замят столь быстро. И наглый маг не получил проблем, и не вышло получить доказательств, что Круг направил его сына в Вентус не по незнанию, а из-за халатности или умышленного вреда. Но открыто разжигать конфликт магистр, конечно бы, не стал, а поэтому согласился на мир.

Один только юнец не сдержал негодование, что в очередной раз хромому магу всё сходит с рук.

— Ливиан, тебе есть, что сказать? — теперь уже со строгостью Чародей посмотрел на своего выпускника.

— Нет, милорд. Ничего, — подобная строгость заставила юношу стушеваться и затихнуть, стыдливо опустив голову.

Убедившись, что конфликт разрешён, Чародей вернулся к официальной причине, ради которой сегодня лорд-магистр и заявился в Круг, взбудоражив всё руководство.

— Что можешь сказать об этой книге? — спросил он и очень осторожно передвинул толстенную книгу на край стола поближе к гостю.

— Её перевод заказала вам Инквизиция? — спросил Вирен, вспомнив, о чём недавно слышал от разведки.

— Так и есть, лорд-магистр, — кивнул его собеседник, хотя оказался очень удивлён, что генералу подобное было вообще известно. Чародей убедился,