если магистр и экс-магистр сидели почти спиной к молодому учёному и не могли видеть всю ту бурю эмоций, что мелькала на его лице, то вот Чародей постоянно замечал несоответствие правилам хорошего тона. И в конце концов несдержанность юноши ему надоела.

— Нет ли у тебя желания ознакомиться с выпускной работой Ливиана? Ему будет полезно услышать независимую рецензию, — предложил Чародей.

Юнец задохнулся от возмущения, а его лицо аж стало багряным.

— Да что он может сказать?! Он же… Он… — запинался юноша, едва сдерживаясь, чтобы оскорбительно не выразиться. — Самоучка, — в итоге только это тихо произнёс молодой учёный, поскольку, если он будет повышать голос в присутствии двух магов таких высоких титулов, никакое влияние семьи или дяди его уже не спасёт.

— Тем не менее Безумец показал себя образованным человеком и весьма вероятно найдёт, что сказать по твоей работе. Если хочешь сам однажды стать мэтром, научись прислушиваться к словам старших, а не жди помощи от наставника. Магистр Эрастенес не обязан возиться с тобой, как с ребёнком.

— Вы правы, господин Первый Чародей, — смиренно произнёс юнец и снова затих, хотя по сжатым в кулак пальцам было видно, насколько его смирение наигранно.

Безумец согласился на предложение. Учитывая самомнение юнца, его работа должна старого магистра как минимум заинтересовать.

Получив согласие, Чародей кивнул, встал изо стола и направился к книжному шкафу, в котором, видимо, хранились и работы недавних выпускников. То, что глава академии не отправил за книгой юнца, или не позвал слугу, а пошёл сам, говорило о многом, о ценности книг в его личной библиотеке, о его нежелании позволять хоть кому-то постороннему к ним прикасаться.

Безумец поддался жадному желанию добраться до этих книг и осмотрел комнату, думая, есть ли способ сюда проникнуть. Однако вскоре он себя одёрнул, посчитал своё стремление неправильным. Пусть вторжение в королевский дворец Денерима вышло у него удачным, но нельзя же позволить гордыне застилать разум и не осознавать, что дворец сопорати совсем не одно и то же, что старинный храм и Круг магов. В своём мире он не занимался проникновениями в магические академии, а значит, и в нынешнем незачем переоценивать собственные силы.

Получив труд начинающего учёного, сновидец сразу же приступил к его поверхностному изучению. Первые впечатления его оказались неожиданно очень положительными. «Командное самосознание мага как немаловажный фактор победы», — так гласила тема научной работы. Было немного странно, что спесивый юнец взялся исследовать вопрос необходимости обучения магов командной работе. Однако Безумца очень впечатлило, что Ливиан, оказывается, придерживался его мнения касательно данного вопроса. Весьма непопулярного мнения, надо сказать. Белые глаза даже загорелись от восторга, когда он листал исследование и, вчитываясь в отрывки, убеждался, что Ливиан пишет именно о том, о чём сновидец и подумал, когда прочитал тему. Точно, ещё чуть-чуть и мужчина был готов сменить свою предвзятость по отношению к юнцу, простить тому всё его чрезмерное высокомерное поведение и вредительство во время занятий с больным мальчиком. Готов был даже забыть, что юнца он считал не учёным, а паразитом. Надо было просто с ним поговорить. Обычно на почве сходства во взглядах получалось довольно-таки быстро находить общий язык.

Однако очень скоро шоры восторга спали с глаз. Чем больше Безумец начал вчитываться в написанное, тем чаще он ловил себя на мысли, что где-то это он уже читал. Окончательная ясность и осознание ситуации пришли, когда он наткнулся на слова, которые написать мог только один человек во всем мире. И этим человеком юный паршивец не был!

В данный момент хозяин кабинета почти завершил сегодняшнюю встречу. Магистр вот-вот должен был встать и направиться на выход из Круга, а хромой маг отправиться в читальный зал, чтобы ознакомиться с научной работой уже полностью. Но…

— Ныне Круг позволяет студентам присваивать чужие труды?!

Слова сновидца прозвучали столь неожиданно и резко, что удивились оба влиятельных мага.

— Что за бред ты несёшь?! — вспылил Ливиан, не стал молчать. — Милорд, поведение этого бродяги возмутительно! — юнец уже не сдерживался не в тоне, не в выражениях.

— Довольно! — рыкнул Чародей и ударил рукой по столу. — Ты забываешься. Будешь говорить, когда я тебе позволю! До тех пор — что бы я ни слова от тебя не услышал! — повысил голос он, ставя подопечного на место.

Вот теперь уже юнец напугался по-настоящему. Ливиан замолчал молниеносно, сжался в стену около двери и даже не мог позволить себе ворчать или хмуриться. Ему было не до этого. Юноше хотелось только спрятаться от гнева мага практически равного магистрам.

Разобравшись с юнцом, который вышел за рамки приличия, Первый Чародей вернулся к тем, с кем вёл беседу, и посмотрел на хромого мага. Пусть следы того, что его вывели из себя, начали сходить, вновь скрываться за маской, однако остатки былого гнева всё же обрушились на виновника. Но гнев Чародея, в отличие от юного мага, едва ли как-то задел Безумца. Его настроение и так было испорчено.

— В чём именно ты обвиняешь? — спросил глава Круга о конкретике.

— Воровство и присвоение интеллектуальной собственности. Данная работа содержит огромное количество прямых копирований из чужой книги. В некоторых местах переписаны целые абзацы без указания первоисточника, — сформулировал своё обвинение Безумец, брезгливо махая книгой.

— Без доказательств твои слова не имеют силы, — предостерёг Чародей. — Готов ли ты их предоставить?

— Готов. Могу назвать автора. А если передо мной будет первоисточник, укажу и разделы, откуда абзацы были сворованы.

Убедившись, что одна сторона наотрез отказывается отступать, учёный-маг теперь глянул на юнца.

— Ливиан, ты согласен с обвинениями?

— Нет, — скупо буркнул парень и послушно вновь замолчал.

Если бы один из этих магов сознался в содеянном или забрал свои обвинения назад, всё могло бы решиться быстро. Но, как теперь можно было видеть, оба мага будут стоять до последнего на своей правде, из-за чего Первый Чародей вздохнул, облокотился о стол локтями и дал себе время подумать.

Очень уж хотелось пренебречь словами хромого оборванца. Кто он такой, чтобы посягать на святое — на решение комиссии?! С другой стороны, было бы весьма неправильно пренебрегать такими обвинениями. Маг говорил очень уверенно и выглядел так, будто бы возможное воровство юнца стало для него личным оскорблением. Кажется, он прекрасно понимает, какие для него будут последствия, если его обвинения окажутся ложью, но этого его ничуть не спугнуло. И раз угроза удара по собственной репутации его не заставила забрать свои слова назад, то его нужно хотя бы выслушать.

Если научная работа действительно была украдена, то надо это установить как можно скорее. Если