нет предвзятых мнений. В отличие от следующей субботы. Меня очень возбуждает мысль о встрече с кем-то, зная, что я собираюсь попытаться снять с него стресс. Буквально. Что касается другой пары, я понятия не имею. Тот факт, что они друзья и знают друг о друге, меня смущает. Я думаю, Танви разговаривала с Марейкурой перед ее отъездом, потому что вчера вечером было слишком много новозеландских шуток. Я думал, что индусы скованно относятся к сексу до брака. Мне нужно добраться до библиотеки и разобраться во всем этом. Она не типичная индианка. Подождите. Это было абсурдно. Она - первый человек индийского происхождения, с которым я поговорил. Она считает себя шотландкой. Она родилась и выросла здесь. Она такая же шотландка, как и я ”.

“Правда? Она считает себя шотландкой? Вау. Я полагаю. Имеет ли значение, откуда родом ее родители? Трое из четырех моих бабушки и дедушки не были шотландцами, один ирландец и двое англичан. Только папин папа был шотландцем. Вот почему мы Кэмпбеллы. Хорошо, я разрешаю тебе поговорить с ней. На самом деле, я думаю, что хотел бы с ней познакомиться. ”

“Успокойся. Учитывая все остальное в моей жизни, это может ни к чему не привести. То же самое с Кэти. Тот же год, то же телосложение, другой цвет кожи. Веселая, игривая, с ней приятно тусоваться. Но я ничего о ней не знаю. Подумал, что проще просто выйти и задать вопросы, чем танцевать вокруг да около весь семестр.”

Вечер с Кэмпбеллами был приятным и непринужденным, с множеством шуток об истории Лесли, рассказанной на Рождество. Отличный способ закончить напряженный день.

Следующая неделя обещала быть еще более загруженной.

Том 4. Глава 56

Третий день подряд Эндрю приезжал в Содружество рано. В то утро он упорно плавал, даже не будучи уверен, что продержится час. Через 57 минут он закончил, и ему пришлось воспользоваться лестницей, чтобы выбраться из бассейна. Его тело болело, в хорошем смысле этого слова. Даже не торопясь переодеваться, Эндрю все равно явился слишком рано для Танви, и ему нужно было убить 50 минут. Он зашел в магазин звукозаписи Virgin на Тисл-стрит и в Bruc Records на Роуз-стрит, просматривая новые и подержанные альбомы. На самом деле он ничего не искал, он просто убивал время, пытаясь согреться. В 10.45 он направился к Кургану. Танви тоже пришел рано, и, учитывая, что день был такой паршивый, Эндрю предложил им пойти в Национальную галерею, поскольку она находилась прямо там. У него был ограниченный интерес к искусству, но это было удобно и тепло. Он ждал, когда она начнет, но она выглядела очень взволнованной.

“Что случилось с уверенной в себе Танви с вечеринки в субботу вечером? Теперь ты, кажется, чем-то обеспокоен”.

Он нашел скамейку, на которую они могли присесть, и Танви села рядом с ним, но по-прежнему тихо.

“Хорошо, я начну. Ты спросил, можешь ли поговорить со мной наедине. Вы с Кэти флиртовали со мной неделями. Я знаю, что не сразу улавливаю эти вещи, но в конце концов даже я заметил. Я думаю, Сюзанна знала об этом в первый или второй день. В субботу вечером вы, казалось, были очарованы Новой Зеландией. Я помню, как Кэти сказала в первый день, когда меня познакомили с тобой, что ты перевелась из Эрскина. В конце концов, ты взрослая искушенная женщина, а я всего лишь неопытный юнец. Предполагается, что я неуклюжий дурак. Поговори со мной, Танви. ”

“В том-то и дело, Эндрю. Ты не неуклюжий дурачок. Ты тихий, милый ботаник, который заботится о своих друзьях. Кэти позвонила мне вчера и рассказала о своей матери. Это правда, что вас допрашивали шесть пар родителей?”

Он кивнул.

“Да. Твой папа - один из шести. Должен появиться еще как минимум один”.

“Папа, правда?”

“Ты помнишь тот день в Голденейкре, когда мы впервые заговорили. Он был мягче некоторых. Помогло отсутствие времени подумать об этом. Он просто подошел ко мне и знал обо мне все. Это меня сбило с толку. Поскольку я разговаривал с вами в самый первый раз пятью минутами ранее тем утром, он вряд ли смог произнести речь на тему ‘каковы ваши намерения в отношении моей дочери’. Я понимаю, у мальчика-подростка, ошивающегося рядом с девочкой-подростком, будут подергиваться усики. Но у меня также есть склонность к гневу, и я не буду стоять в стороне, когда меня обвиняют в том, чего я не совершал. Родители молодых женщин-подростков, похоже, удобно забывают, что женщины тоже возбуждаются. ”

То, как Танви покраснела, было ответом на этот незаданный вопрос.

“Позволь мне спросить тебя кое о чем. Чего ты хочешь? Тебе нужен друг? Я уже твой друг. Я нахожу тебя очаровательной и проницательной. Вы заставили меня задуматься, что все видели в субботу. Вы хотите время от времени встречаться не только как друг, но и как пара? Вы хотите быть эксклюзивной парой? Какой будет реакция ваших родителей на эту ситуацию?”

“Это часть моей проблемы. Я не знаю”.

Она долго молчала.

“Я, наверное, сбит с толку и подозрителен. Я у Хериота, потому что был очень несчастлив у Мэри Эрскин. Все в школе очень поддерживали меня и пытались решить мои проблемы, но пара девочек там приставали ко мне и подвергались расовому насилию. Их слово всегда было против моего, и школа, казалось, была бессильна это остановить. Вот почему мама и папа перевели меня в Хериот. До сих пор в Хериот все были добры ко мне, и я там счастлива. Ты тот самый славный парень, о котором все говорят, но которого на самом деле никто не понимает. Кажется, что ты быстро учишься в школе, но потом ты все время проводишь в библиотеке, так что я знаю, что ты много работаешь, что вряд ли можно назвать легкой прогулкой. Ты приложил усилия с девочками в первый день и остался другом. Ты приходишь и поддерживаешь команду каждую неделю и никогда ни о чем не просишь ни у кого из игроков.”

Она на секунду замолчала.

“Как вы догадались, я поговорил с Мэри, которую, как я понял, на самом деле звали Марейкура. Она рассказала мне все о вас и упомянула о Пасхе, которую никогда нельзя забыть. Четыре месяца спустя я на хоккейном поле, а вы в стороне. Поэтому я начал задавать вопросы о вас. Я узнал все эти интересные факты, и большинство людей