совершал медленно. Только 31 августа посланники прибыли к Дунаю; переправившись через него, остановились в городе Галаце, где были встречены боярами волошского господаря[1235]. 8 сентября они достигли Ясс и там пользовались гостеприимством у волошского господаря Иоанна Антона Константина Кантемира. Было затруднение с подводами и с провожатыми. Посланники, ссылаясь на обещание, данное им турецкими министрами, требовали подвод и провожатых до Киева или, по крайней мере, до русского рубежа. Господарь соглашался дать и то и другое, только до границы Волошской земли, до польского рубежа и ссылался на данный ему султанский указ; указ этот был предъявлен посланникам. Согласились на том, что подводы и провожатые даны будут до польского города Немирова. В Яссах, улаживая этот вопрос, посланники пробыли с 8 по 13 сентября. 10 сентября господарь дал в их честь обед, встретил посланников на нижнем крыльце и сопровождал их, идя по левую руку. «И, вшед в палаты, сели, и спрашивал господарь посланников о здравии, а посланники взаимно его спрашивали. Потом говорил господарь, что время им, посланником, ехать доброе, понеже осень настоит благополучная. И посланники сказали: правда так, что время настоит благополучное, а к тому еще и в ночи месяц осиявает». За обедом Украинцев и господарь сидели «против стола в креслах», причем Украинцеву была предоставлена правая сторона, дьяк Иван Чередеев и дворяне по правую сторону на скамье, а по левую сторону на скамье митрополит Греческий, бояре и чиновные господарские люди. В середине обеда пили за здоровье великого государя и стреляли из пушек и из мелкого ружья. За столом играла музыка. При отъезде посланников господарь со свитой сам провожал их за город[1236]. Делая остановки и ночуя в степи, посольский поезд 17 сентября прибыл в порубежный волошский город Сороку на Днестре, где простоял до 19 сентября. 19-го переправились через Днестр, 21-го миновали город Браславль, ночевали в поле, 22-го приехали в польский город Немиров. Так как польский губернатор в подводах и в провожатых отказал, а нанять было негде, то посланники, вопреки состоявшемуся в Яссах соглашению, поехали из Немирова 23 сентября на ясских подводах. «А провожатые и подводчики ясские, оставя те подводы, поворотились из Немирова в Яссы, а с посланники провожатые не поехали и подводчики за подводами не пошли. И волов, которые были в телегах, гнали и берегли и ночью пасли дворяне, и переводчики, и подьячие, и толмачи, и люди посланничьи даже до Хвастова»[1237]. 26 сентября во время ночлега посланников под Черным лесом в третьем часу ночи «явился гетманской надворной конной хоронгви ротмистр Иван Ростковской» с отрядом в 160 человек; его выслал навстречу посланникам гетман для оберегания их в пути. В тех местах было тогда неспокойно: польский коронный гетман Яблоновский вел войну с полковником Семеном Палеем и осаждал Палея в Фастове. 27 сентября к посланникам явился пасынок Палея с отрядом в 50 казаков, а 29-го под Поволочью встретил их сам Палей с 300 казаками. 30 сентября посланники были в Фастове. 2 октября ночевали под городом Васильковом. 3-го ночевали в лесу у речки Веты[1238]. Вечером приехал из Киева генеральный есаул Иван Скоропадский, посланный гетманом спросить посланников о здоровье. За ним приезжали киевские городские власти — «войт с бурмистрами, ратцами и лавниками». «В 4-й день (октября), как посланники поехали с стану, и их по приказу гетманскому встретил конной охотной полковник Иван Рубан с полком своим с осмью сот человеки и шел с полком лавою перед посланники. А как посланники учали к Киеву приближаться, и за рекою за Лыбедью встретил войска Запорожского обоих сторон Днепра гетман Иван Степанович Мазепа с генеральною старшиною, и с полковники, и с знатными войсковыми многими товарыщи и витались, сидя на лошедях. А сседчи с лошедей, друг друга поздравляли и ехали до Печерского монастыря в гетманской карете; чрезвычайной посланник сидел по правую, а гетман по левую руку. А как к Печерскому монастырю приехали и из кареты вышли, и вне монастыря у святых монастырских врат встретил гетмана и чрезвычайных посланников архимандрит печерский Иоасаф Краковский с братиею. И, учиня поздравление и говоря посланникам рацыю, пошли на монастырь. А как пришли к дверям церковным, и в тех церковных дверях с животворящим крестом Господним встретил преосвященный Иоанн Максимович архиепископ черниговский и, подав благословение гетману и посланником, вошли в церковь, и говорил диакон литию. А потом начели обедню, служил оный же архиепискуп черниговский со архимандриты и с священники. А по совершении Божественныя литоргии были посланники и все при них будучие государевы люди у гетмана на обеде. И в половину обеда пили за здравие великого государя его царского величества. И потом от гетмана приехали посланники на назначенный отведенной двор. А ясские волы и 17 лошадей, которые были в обозе посланничьем, по приказу гетмана Ивана Степановича принял Печерского монастыря конюшей, и хотел их гетман во свое время отослать в Волоскую землю с своими провожатыми к сороцкому паркалабу.

Ис Печерского местечка в Киев приехали посланники октября в 6 ден и были того дня в Софейской церкви у обедни. Служил Божественную литоргию преосвященный Варлаам Ясинский митрополит киевский, а с ним епископ и архимандриты и священники. А по совершении Божественные литоргии были посланники на обеде у гетмана ж. И в половину обеда пили за здравие великого государя его царского величества. Стояли посланники в Киеве на Подолии у киевского войта»[1239]. Из Киева двинулись на 150 данных гетманом подводах. Гетман с старшиной, с полковниками и «с знатными товарищами» провожали посланников с милю за город. Путь лежал на Козелец, Нежин и Глухов.

В Москву посольство прибыло 10 ноября. 15 ноября Украинцев передал в Посольский приказ привезенные им документы: султанскую грамоту и визирев лист к царю, подлинный экземпляр мирного договора и список с него на латинском языке[1240]. Из Посольского приказа велено было «ящик оклеен отласом червчатым, в котором положены турского салтана и везиря его подлинные грамоты на турском языке, каковы они к великому государю прислали с чрезвычайными посланники с думным советником с Емельяном Игнатьевичем Украинцевым да с дьяком с Иваном Чередеевым, да о тридесятилетнем перемирье договорные подлинные статьи на турском же языке, да с тех ж договорных статей список на латинском языке за печатьми турских министров, а отдан тот ящик в Государственном Посольском приказе сего же ноября в 14 день за его, думного советника, печатью, поставить для бережения, запечатав своею, государевою,