Я не уловил момент, когда перестал чувствовать боль от ударов. Какое-то время еще ощущал сами удары, прилетающие точно из пустоты, а затем в самом деле остались только слова. Слова Люцифера, который произносил их так спокойно, словно мы действительно расположились на отдых в глухой глухомани, где на целые недели пути не встретить живой души. Позже пропали и слова. Когда пришел в себя, Эрма рядом не было. Он сидел с остальными у костра и доедал свою порцию ужина.

— Давайте окачу его водой и попробую еще раз, — сказал Вуд, кивнув в мою сторону. Он не заметил, что я уже в сознании.

— Хватит, — возразил Свэн. — Нам еще выспаться до утра надо.

— Но он так и не позвал лошадь! Она прямо сейчас может торчать в тех зарослях, в тридцати шагах от нас!

— И пусть торчит. Не стоит преувеличивать опасность от нее. Ни один боевой конь, как бы прокачан он ни был, сам по себе не справится с воином выше пятидесятого уровня или двумя выше сорокового. Я подежурю первую треть ночи. Две оставшиеся — вы, парами.

— Дежурь хоть всю ночь, — усмехнулся Эрм. — Тебе полезно.

— Придержи язык! Я пока еще управляющий!

— Вот именно — пока.

Вуд переглянулся с Эрмом, и его физиономия тоже расплылась в ухмылке. Похоже, бойцы виконта давно списали Свэна со счетов из-за истории с Пенелопой, кем бы ни была эта дама. Они все еще слушались его — командир есть командир. Однако самые наглые не стеснялись прилюдно унижать начальника, мстя за причиненные им обиды, когда он ходил у Грюнберга в фаворитах, — или вообще просто так, для удовольствия. В их понимании Свэн был уже отбросом на помойке.

Он это понимал. И я видел, что сдерживается управляющий с великим трудом.

Сейчас Свэн не утерпел и решил показать подчиненным, кто есть ху, поставив на место главного наглеца. Или — или.

— Отнеси пленнику еду и воду, — жестко приказал он Эрму. — Живо.

Эрм засопел как строптивый боров, которого загоняют вилами в отведенную ему загородку. Однако спорить не отважился и начерпал в миску варева из котелка.

— О-о-о! — воскликнул он подойдя ко мне. — Очухался!

Миска плюхнулась неподалеку от моей головы. Часть варева выплеснулась на землю.

— Дал бы ложку, но у тебя ж все одно руки связаны. Пожрешь так. И с земли не забудь подобрать — я проверю.

Через минуту рядом с первой миской появилась вторая — с водой.

— Попьешь тоже так. Мордой в корытце — и лакай.

Собственное остроумие так подняло Эрму настроение, что он даже позабыл обижаться на Свэна.

— Пойдет, командир? — с шутовским задором спросил он. — Все правильно сделал? Уверен, гаденыш справится! Извернется и пожрет. И водицы испить сможет. Он талантливый!

— Пойдет, пойдет! — смягчился Свэн, выпуская пар. Видно, воображаемая картина, как я пытаюсь добраться до еды и воды, его развеселила. — А теперь спать, парни! И не беспокойтесь ни о чем. Если дезертир решится натравить на нас своего маунта, я сумею с ним совладать.

«Надеюсь, Люцифер услышал это, — подумал я. — И не станет нападать на Свэна, когда тот останется бодрствовать один. Ведь управляющий не врет. Действительно с лучшим боевым конем справится. А Люц пока не лучший — не в обиду ему будь сказано».

— Я услышал, — сказал Люцифер. Общение с помощью мыслесвязи приводило к тому, что зачастую конь знал, о чем я думаю, даже когда я не обращался к нему напрямую. — И я трезво оцениваю свои возможности, поверь. Но пойми: я не хочу жить без тебя. Я не смогу бесконечно смотреть, как тебя мучают, или знать об этом. Завтра Свэн передаст тебя Грюнбергу, а тот отвезет в свой замок. После этого я уже не сумею причинить нашим врагам серьезного ущерба. Из замка в Каритек тебя вывезут под усиленной охраной из лучших бойцов. Нападу на них — погибну без всякой пользы. А я нападу, потому что когда ты окажешься в Каритеке, я даже не смогу быть поблизости. Мне не проникнуть в город.

— А здесь ты погибнешь с какой пользой? — попытался урезонить я упрямца, отчего-то не желающего существовать отдельно от меня. Нашел сокровище, тоже мне! Я кто угодно, только не сокровище… И тут у меня возник интересный вопрос, который я и не замедлил задать: — Слушай, а если мы одновременно погибнем в бою, то попадем в Мир Теней вместе?

— Да. Или нам будет легко найти друг друга.

— Тогда делаем вот что. Тут рядом со мной из земли выпирает корень дерева. Я мог бы попробовать перетереть о него веревки. Бежать у меня не получится, но после Свэна на часы встанут Вуд и Эрм. Они оба тебя боятся, и если ты их атакуешь, в первые секунды растеряются. Я воспользуюсь суматохой и добуду оружие. Тем временем проснутся остальные и нас убьют. Однако мы погибнем сражаясь и отправимся на тот свет неразлучными. Как тебе такой вариант?

— Подходит! — воодушевился Люцифер. — Не хотел тебя расстраивать, но раз ты сам сказал… Ты прав: побег для тебя, скорее всего, невозможен. И лучше пасть со славой, чем…

— «Не хотел тебя расстраивать!» — передразнил я его. — Я что тебе — двенадцатилетняя девочка, начитавшаяся рыцарских романов с хэппи-эндами в конце каждой главы?.. Короче, готовимся. В смысле — я готовлюсь. Ты уже готов, как понимаю.

Хорошая штука — мыслесвязь. Во-первых, дает возможность общаться скрытно и на расстоянии. Во-вторых, вслух я сейчас и двух слов не произнес бы. Язык распух, губы слиплись, во рту и в глотке обстановка как в пересохшей канализации. Перво-наперво надо попить. Потом подумать, как это я буду перетирать веревки под бдительным взором Свэна. Корень за мисками с водой и едой — откачусь к нему, когда попью, это не проблема и подозрений не вызовет. Но дальше?.. Костер еле горит, и подбрасывать в него дрова слишком часто Свэн не будет. Но вдруг у него ночное зрение хотя бы как у меня? Вдруг лучше?

Ладно, гадать не буду. Попью и займусь веревками. Так осторожно и скрытно, как только смогу. А там посмотрим.

Воины завалились на лежанки, управляющий остался на страже. Извиваясь червяком, я сантиметр за сантиметром подполз к мискам. Пить придется именно рекомендованным Эрмом способом: мордой в корытце. И при этом аккуратно, чтоб миску не перевернуть. Конечно, Свэн мне от жажды умереть не даст — нальет еще, если расплескаю. Но кто знает, как скоро он это сделает.

Сперва я смочил губы и разлепил их. Набрал чуть-чуть воды в рот, погонял ее там и сглотнул. Повторил процедуру. Пересохшая канализация понемногу оживала, превращаясь в функционирующую. Каждый глоток еще на пути к пищеводу наполнялся нестерпимой горечью. Начавшая выделяться слюна обладала густотой клея и была едкой, как соляная кислота. Она превращала воду в густую отвратительную слизь, которую хотелось выплюнуть. Однако полоскание рта для меня при наличных запасах живительной влаги — недоступная роскошь.

Ополовинив миску, я откатился к корню, заодно оказавшись рядом со сброшенной с меня Эрмом эгидой. Периодически буду делать вид, что хочу натянуть ее как-нибудь на себя: это оправдает мои упражнения с веревками, буде управляющий что-то заметит. Действовать нужно аккуратно, чтобы кору с корня не сорвать. Иначе он станет скользким, и об него уже и нитку не перетрешь. Только бы Свэн не проявил великодушие и не накинул на меня эгиду сам! Тогда не будет повода шевелиться… Хотя разве это беда? Я опять захочу пить, и сброшу шкуру перед тем, как подкатиться к миске. Если Свэн окажется добр повторно, я захочу есть, и его труды опять пойдут насмарку.