И вдруг – остановилась, затихла и четко, ясно сказала:

– Андрей, как могло так получиться, что мы вдвоём, в нашей Москве, не можем вызволить тебя из твоего бывшего института?

Сверху раздались приближающиеся шаги, ещё не было видно даже ступней, а голос, опережая свою хозяйку, безапелляционно требовал Андрея Сергеевича покинуть помещение, ибо его нужно закрывать и ставить на охрану, а женщина без возраста и так безнадежно опаздывает.

– Таня, я люблю тебя! – прошептал в трубку Андрей Сергеевич.

– Я тоже люблю тебя Андрюша! – застонала на том конце всем телом прижавшаяся к стене, растрёпанная подслеповатая старуха.

Андрей Сергеевич отдал телефон, поблагодарил женщину без возраста и вышел в вестибюль. Уже здесь к горлу начинал подбираться колючий холод и сразу перехватило дыхание.

Женщина включила сигнализацию, они вышли на улицу, где мороз ещё сильнее ударил в глаза и нос, как бывает бьёт нечаянно съеденная целиком долька чеснока.

– Вы не подскажете, куда идти к метро? – спросил Андрей Сергеевич. Из его рта густо валил пар, оседающий на ресницах и мгновенно превращающийся в иней.

– До метро тут не дойдёшь, оно с другой стороны промзоны. Вот по этой дорожке, никуда не сворачивая, через два километра выйдете к станции. Электричкой до Савёловского вокзала минут двадцать. Но дорога скользкая, фонарей почти нет, и в конце придётся много переходить через пути, сказала она, измерив взглядом с трудом опиравшегося на трость старика. Казалось, в ней затеплилось сочувствие.

– Я бы тебя, дедуля, довела, но меня мужик ждет, последний шанс, понимаешь. Измоталась я одна, издёргалась. А с тобой не меньше часа будем идти, а то и все два. Ты держись меня, я постараюсь не торопиться, а там и фонари начнутся.

Удаляясь, она ещё несколько раз обернулась, последний раз задержала взгляд, словно извиняясь за что-то, но тут же ускорила шаг и через мгновение исчезла в морозных сумерках. Идти было тяжело, дорожку давно не очищали от наледи, ноги то и дело проскальзывали, и чтобы не упасть, приходилось двигаться очень медленно. Через несколько минут Андрей Сергеевич почувствовал настоящую силу холода – руки смертельно заледенели и почти не слушались, нос и щёки нещадно кололи невидимые иглы. Тело же при этом было покрыто липкой испариной, каждый шаг давался ему всё тяжелее. Внезапно, впереди он увидел лавочку. Посидеть всего пять минут и с новыми силами идти вперед. Да, обязательно хотя бы пять минут отдохнуть, решил он и аккуратно, стараясь в последний момент не потерять равновесия, опустился на промёрзшее дерево.

Он закрыл глаза. Надо считать до ста, тогда не уснёшь и не пересидишь лишнего. Дойдя до семидесяти, внезапно увидел прямо перед собой Таню – она как будто только что вышла из моря: молодая кожа лоснилась от коричневого загара, к телу прилипли игривые полоски рыжих песчинок, густые чёрные волосы распущены, пронзительные голубые глаза настолько красивы, что у него перехватило дыхание. Этой Тане было не больше двадцати. Она была молода, сильна, красива, и боже мой, какая была в ней стать. Она ведь и была такой, когда-то была в его жизни. Таня улыбнулась и протянула ему руку. «Господи, какие нежные, утончённые пальцы», – подумал Андрей. Они взялись за руки. От прикосновения по телу Андрея разлилось удивительное тепло, нега, которой он давно уже не ощущал наяву, и которая, как он считал, навсегда осталась в той прекрасной поре, которую называют молодость.

Мысли по дороге с работы: родственники

– В нашем обществе слишком мало любви, это его главная болезнь, – сказал мне однажды пожилой терапевт. Как нельзя лучше это видно на примере пациентов, которые попадают в нашу больницу.

Вот я собираюсь менять сразу два клапана спокойному, рассудительному мужчине семидесяти лет. Операция долгая и трудная, с риском для жизни. Спрашиваю пациента:

– У вас ведь есть родственники? Смогут навещать вас после перевода в палату, помочь с уходом, поддержать морально?»

– Жена умерла, есть взрослые дочь и сын. Но они слишком заняты, вряд ли у них получится приехать, – опустив глаза, отвечает мужчина.

Как это слишком заняты? Когда речь идёт о том, чтобы распилить их отца практически надвое, остановить его сердце, заменить два клапана, выходить в реанимации, поставить на ноги в отделении. Конечно, могут быть обиды прошлого, но имеют ли они право оставаться в такой ситуации? К сожалению, чаще всего речь не идёт даже про обиды. Просто некогда, просто своя жизнь, просто Москва – город одного дела в день.

Зачастую болезнь или операция у родителей случается совершенно некстати, ведь буквально на носу оформление ипотеки, ремонт автомобиля, давно запланированный и уже оплаченный отпуск. Такое ведь не отменяют, правда?

Эти грустные матери и бабушки, с натруженными руками и выцветшим взглядом, поднявшие на ноги и детей, и внуков, а в итоге не заслужившие даже одного визита к себе в больницу. Сколько вас я видел за свою жизнь. Как трудно вам бывает произнести эту ложь – «Я специально попросила их ко мне не приезжать».

Опухоль, пробравшаяся в сердце

Опухоли сердца – редкая патология, которую не очень любят кардиохирурги. Как правило, за каждой историей болезни стоят месяцы диагностического поиска и десятки неверных предположений. Ведь врач общей практики думает об опухоли сердца в самую последнюю очередь. Иногда, напротив, сердечная опухоль бывает случайной находкой во время обследования. Что в одном, что в другом случае, перед нами стоит серьёзная задача: определить, возможно ли удалить новообразование, и если да, то какой объём операции нас ожидает.

Трудности при удалении фрагмента сердца (а с опухолью придётся удалить какую-то его часть) заложены самой природой: в сердце мало места, а всё важное расположено близко друг к другу. Несколько миллиметров лишней ткани, и можно повредить один из водителей ритма, проводящие пути, артерии сердца, всё это чревато развитием жизнеугрожающих аритмий, трансмурального инфаркта. Дефицит сердечной мышцы трудно заместить, и этим мы ограничены дополнительно.

Интересный факт: опухоли сердца подразделяются на доброкачественные и злокачественные, но такое классическое, принятое в онкологии разделение, не полностью отражает специфику кардиохирургии. Например миксома – опухоль на ножке, чаще всего растущая внутрь полости одного из предсердий. По своей гистологической структуре миксома действительно доброкачественная, её клетки хорошо дифференцированы, она не прорастает сквозь ткани и не даёт отдалённых метастазов. Зато вполне может стать причиной эмболии – рыхлые фрагменты опухоли способны оторваться и с током крови устремиться по организму. Попав в сонную артерию, эмбол станет причиной тяжёлого инсульта, закупорив одну из