Все тут же присоединились к аплодисментам.

За ёлкой, откуда её было никому не видно, Сирин откинулась назад и обхватила себя руками.

— Что ж, ужасно интересно, — призналась она. — Можно сказать, история сотворения мира, Негрет. Я использую этот сюжет в какой-нибудь игре. — Она достала из кармана лист бумаги и ручку и начала что-то неразборчиво записывать.

Негрет нахмурился, соскользнул с плиты у камина и нырнул к ней в пещеру за ёлкой.

— Но это же сказка, — прошептал он.

— А мне всё равно. Мне она нравится.

— Но в истории ничего не говорится о том, почему миссис Геревард здесь оказалась.

Сирин посмотрела на миссис Геревард, прищурившись.

— Разве? А ты спроси её, что случилось с теми волшебными предметами, которые получил в подарок Джулиан-пилигрим. Готова поспорить, ты ошибаешься.

— Спорим! Миссис Геревард, — крикнул Негрет, высовываясь из-за дерева, — а что случилось с подарками Джулиана, с ботинками, камешком и всем остальным?

Пожилая дама неожиданно смутилась.

— Ой, я не знаю, дорогой. Боже мой, чай остыл. Мне нужно подлить горячей воды. — Она неуклюже поднялась на ноги и заторопилась к подносу с чайником, который оставила на столике миссис Каравэй.

Сирин подняла голову от своих записей.

— Видишь? Я же говорила.

— Ты о чём?

— Ну, любой нормальный взрослый сказал бы, что это просто сказка, на самом деле таких предметов не существует. Но она этого не сказала. — Сирин широко улыбнулась. — Дай угадаю: миссис Геревард не думает, что это просто история. Она думает, что между историей и этим домом есть какая-то связь.

— Ясно.

Они наблюдали, как миссис Геревард наполнила чашку кипятком, но почему-то забыла подлить заварки. Негрет выбрался из-за ёлки.

— Ещё кто-нибудь расскажет? — с надеждой спросил он, забираясь в свободное кресло.

Клем заговорила со своего места на коврике у камина:

— А можно мне одну просьбу?

— Конечно!

— Я бы хотела услышать историю про этот дом.

В звенящей тишине не раздавалось ни звука.

Неужели Клем ждёт историю от него?

Внутри у него всё сжалось. Почему ему не пришло в голову, что его это тоже касается? В книге герой, который это предложил, рассказал самую первую историю.

Но Клем широко улыбнулась маме Майло: та прислонилась к высоким напольным часам в гостиной.

— Не расскажете нам немного о доме?

Мистер и миссис Пайн переглянулись. Коварный вопрос, учитывая, что контрабанда, которая наводняла Нагспик и без которой невозможно было представить жизнь в районе Пристани, была, строго говоря, вне закона.

— Я рада бы рассказать вам то, что знаю, — начала наконец миссис Пайн. — Документальных свидетельств почти не осталось… — она пожала плечами. — Все знают, что их в Нагспике небогато. Я поселилась здесь, когда мне было столько же лет, сколько Майло. Отец купил дом, вместе со всей обстановкой, у семьи по фамилии Уитчер.

Она замолчала, видимо, как понял Майло, ждала, что кто-то из гостей спросит: «Это ведь настоящее имя Дока Холистоуна?» Но гости промолчали.

— Пожалуй, — продолжила она, — я знаю, какая история вам понравится. История про призраков, которая случилась в этом доме. Никто не возражает?

Все покачали головой и приготовились слушать.

— Хорошо. Это произошло… сейчас вспомню… Майло был совсем крошкой, значит, десять или одиннадцать лет назад. Один из гостей, который останавливался у нас и раньше, спустился к завтраку и рассказал, что видел мертвеца из своего окна.

Майло чуть не выронил кружку.

— Что?!

— Что слышал. — Мама приподняла и опустила брови. — Уверена, вы все знаете о Доке Холистоуне, — продолжила она. — Он вместе с Джентльменом Максвеллом, Эдом Пикерингом и Лиловым Крестом был одним из величайших «гонцов» тех времён — так контрабандисты сами себя называли. Дока Холистоуна якобы поймали и убили, когда я была маленькой. Но я выросла в районе Пристани, так что всё детство слышала о его подвигах. Поговаривали, что его схватили прямо здесь, в этом доме. А ещё ходили слухи, что всё это видел сын Дока. Разумеется, никто и словом не обмолвился об этом моему отцу, когда тот покупал дом, разговоры начались уже после, примерно в то время, когда отец открыл постоялый двор, хотя определённо что-то было нечисто. Холистоун исчез, а его родные и члены команды так быстро залегли на дно, что из дома даже вещи не вывезли. Спустя годы мы с Беном унаследовали гостиницу, а с ней и всех давних гостей. И вот однажды летним вечером, когда Майло был ещё совсем маленьким, один из постояльцев… — Она умолкла и посмотрела на мистера Пайна. — Это был Фенстер, да?

— Да, насколько я помню. Поздновато было для Фенстера. Обычно он приезжал к нам ранней весной.

«Каждый контрабандист появляется в своё время», — подумал Майло. Он знал, о ком они говорят. Фенстер был весенним контрабандистом, поскольку обычно занимался нелегальной торговлей саженцами.

— Правильно. Может, из-за того что дело было летом, мы поселили его не в ту комнату, что обычно, на более прохладной стороне дома.

Взгляд миссис Пайн метнулся к миссис Геревард. Фенстер, должно быть, занимал комнату «3N», и Майло показалось, что мама размышляет, говорить ли старой леди, что события, о которых пойдёт речь, происходили в её номере. «Не делай этого, — подумал Майло. — Миссис Геревард распереживается, как только узнает, что живёт в комнате с привидениями».

— Незнакомая комната в старом скрипучем доме может сбить с толку и даже напугать, — продолжила миссис Пайн, видимо, решив никого не расстраивать. — Майло сможет вам об этом рассказать. Он ночевал во всех комнатах. Ведь в разных комнатах чувствуешь себя по-разному, да, Майло? Разные скрипы и разные страхи.

— Совершенно разные, — признался он. — Не то чтобы они страшные, просто привыкаешь к шумам и сквознякам в одном номере, и они даже начинают казаться уютными и дружелюбными. А потом перебираешься в другой номер, и звуки там уже не кажутся такими уж приятными. Приходится заново привыкать к ним.

— Именно. Поэтому, когда Фенстер первый раз признался, что видел нечто странное, мы решили, что он просто привыкает к новой комнате. Что-то разбудило его, а потом он будто заметил что-то за окном. Нет, он не знал, что именно его разбудило. Наверное, какой-то звук. И нет, он не знал, что видел. Что-то мелькнуло то ли среди деревьев, то ли в небе. Он не просил поменять ему номер, просто рассказал, затем съел три порции блинчиков, и всё вроде бы встало на свои места.

Но на следующее утро всё повторилось. Фенстер спустился и сказал, что опять проснулся посреди ночи и увидел что-то в окне. На этот раз он поднялся с постели, подошёл к окну, чтобы разглядеть получше. И тогда он увидел чью-то фигуру, стоявшую между деревьев и пристально смотревшую на дом.