истинности таких представлений, молчание авторитетов, избегание ими безнадежного предприятия и препятствования спору других, и откровенные намеки людей, что они считают, что и учение, и обычай, древность и развитие имеют очень мало значения; и наконец, появлялось очевидное отчаяние даже у лучших людей, которые впоследствии, когда они вынашивали большие планы относительно изменения языческого мира, боялись обращаться к вопросам вероучения, которые были изменены, чтобы через открытую дверь не потерять то, что они имеют, вместо получения того, чего они не имеют. К весомости рекомендации, которую этот контраст придает развитию, обычно называемому католическим, должен быть добавлен аргумент, который является результатом совпадения последовательности и постоянства этого развития с его притязанием на непогрешимую санкцию, — притязанием, существование которого в том или ином месте Божественного Предопределения, как мы уже рассмотрели ранее, имеет априорную вероятность. Учитывая все эти обстоятельства, я думаю, что мало кто станет отрицать очень сильную презумпцию того, что если в Христианстве должно быть и есть на самом деле развитие, то доктрины, выдвигаемые последовательно сменяющимися Римскими Папами и Соборами в течение многих веков этим развитием и являются.

4

Еще одна презумпция в пользу этих доктрин вытекает из общего мнения мира о них. Поскольку Христианство едино, то все его доктрины — обязательное развитие из единого, и если это так, то они имеют необходимость согласования друг с другом и формируют единое целое. Сейчас мир полностью определяется таким взглядом на развитие, который претендуют на название Вселенского. Это название предполагает, что доктрины принадлежат к одной семье и находятся в одной богословской системе. Едва ли необходимо заниматься доказательством этого, как убеждают нас их противники даже более энергично, чем их поборники. Их противники заявляют, что выступают не против одной или другой доктрины, но против всех сразу; и они, кажется, протестуют с удивлением и недоумением, если не сказать, с благоговением, перед последовательностью, которую они считают сверхчеловеческой, хотя и не допускают, чтобы она была божественной. Система признается всеми сторонами имеющей характер целостной и неделимой, как вначале, так всегда. Отсюда такие изречения как «Tota jacet Babylon»[80] в двустишии. Лютер сделал лишь часть работы, Кальвин — другую часть, Социни закончил работу. Согласиться с Лютером и отвергнуть Кальвина и Социни было бы, согласно этому изречению, все равно, что жить в доме без крыши над головой. Это, я утверждаю, не частное суждение того или иного человека, а общее мнение и опыт всех стран. Это чувствуют два великих разделения религии: Римско-Католическое и Протестантское, между которыми идет спор; это чувствуют скептики и либералы, которые являются наблюдателями конфликта; это чувствуют философы. Есть школа богословов, признаю, дорогая для моей памяти, которая не чувствует это; и ее возражения будут иметь свой вес до тех пор, пока мы понимаем, что частная теология, которую она отстаивает, не имеет предписания успеха, никогда не реализовывалась в действительности, а если была реализована на некоторое время, то это не имело никакого продолжения; более того, когда она была введена в действие человеческим авторитетом, она едва ли вышла за пределы бумаги или организационно-правовых форм, в которых она была воплощена. Но, даже учитывая значение этих уважаемых имен, нужно сказать, что они не являются более чем исключением в общем правиле, таким, которое бывает в каждой теме, которая берется для обсуждения.

5

И это общее свидетельство единства Католицизма простирается к его прошлому учению относительно настоящего, также как и к частям его настоящего учения, связанным друг с другом. Никто не сомневается, за тем исключением, которое только что было допущено, что по вероисповеданию римо-католики — наследники и представители Средневековой Церкви, а также, что Средневековая Церковь — законный наследник Никеи; даже допуская, что речь идет о том, нельзя ли провести черту между Церковью периода Никеи и Церковью, которая предшествовала ей. В целом, все стороны сходятся во взглядах, что из всех существующих систем нынешнее вероисповедание Рима — фактически самая близкая аппроксимация к Церкви Отцов, хотя некоторые, возможно, думают, что они еще ближе к Церкви Отцов на бумаге. Если бы Святой Афанасий или Святой Амвросий внезапно вернулись к жизни, нет сомнений, какое вероисповедание они бы выбрали, чтобы оно было их собственным. Все, несомненно, согласятся, что эти Отцы, независимо от того, какими бы ни были их собственные мнения, какие бы протесты они ни выражали, нашли бы себя в одной вере вместе с такими людьми как Святой Бернард или Святой Игнатий Лойола, или с одиноким священником в его жилище, или в священной общине сестер милосердия, или в необразованной толпе перед алтарем, чем с Учителями или последователями любого другого вероучения. И разве мы не можем добавить, что те же самые Святые, которые когда-то жили один в изгнании, другой в посольстве в Трире, если пошли бы дальше на север и странствовали бы, пока не достигли бы другого прекрасного города, расположившегося среди рощ, зеленых лугов и спокойных потоков, то святые братья отвернулись бы от многих высоких приделов и торжественных монастырей, которые они бы нашли, и спросили бы путь к какой-нибудь маленькой церкви, где бы Месса была отслужена в многолюдном переулке или одиноком пригороде? А с другой стороны, может ли кто-либо, лишь услышав имя и поверхностно прочитав историю, сомневаться хотя бы в течение одного мгновения, как народ Англии, в свою очередь, «мы, наши принцы, наши священники, и наши пророки», Палаты Лордов и Общин, Университеты, Церковные Суды, торговые центры, большие города, церковные приходы, поступили бы с Афанасием — тем Афанасием, который тратил долгие годы в борьбе против суверенов за богословский термин?

Примечания

1. Doctrine of Justification, Lect. xiii.

2. Butler's Anal. ii. 3.

3. Proph. Office, Lect. xii. [Via Med. vol. i. pp. 292–3].

4. ii. 3; vide also ii. 4, fin.

5. Analogy, ii. 4, ad fin.

6. Proph. Office, x. [Via Med. p. 250].

7. [Там же. pp. 247, 254.]

8. Arians, ch. i. sect. 3 [p. 82, ed. 3].

9. Proph. Office [Via Med. vol. i. p. 122].

10. [ «Весьма обычно смешивать непогрешимость с несомненностью, но эти два слова обозначают вещи, абсолютно отличные друг от друга. Я помню определенно то, что я сделал вчера, но все же моя память ненадежна. Я абсолютно уверен, что два плюс два составляют четыре, но я часто делаю ошибки при долгом прибавлении сумм. Я не имею никакого сомнения, что Джон или Ричард — мой верный друг; но я раньше доверял тем, кто обманул меня, и я, возможно, сделаю так снова перед тем, как