— Например?

— Ну, лично я слышал как минимум две концовки этой истории и в детстве верил в ту, что даёт надежду. Никто не погиб — эти двое просто сбежали подальше от предрассудков и вражды между королевствами.

— В детстве… а сейчас?

Я шагнула ещё ближе к воде — озеро словно притягивало.

— Сейчас я думаю, что, возможно, их никогда и не существовало. Или всё было совсем не так, а как — мы уже никогда не узнаем.

— Но Тёмные принцы действительно рассказывали озеру каждый своё?

— Да, это правда.

— И какую же историю скормил воде ты? — спросила я, глядя на безмятежную лазурную гладь.

— Сказку о братоубийце.

— Что?

Я обернулась и наткнулась на внимательный взгляд Рэйвена. Ответил он не сразу, точнее и не ответил даже, а задал собственный вопрос:

— Как думаешь, где все мои дядюшки?

— Какие дядюшки?

— О, Энви, не говори, что не думала об этом. Ещё ни один Тёмный король нашей Эпохи не произвёл на свет менее пяти сыновей.

— И дочерей?

Я медленно вернулась к бревну и уселась рядом с Рэйвеном.

— Нет. — Он покачал головой. — Маги крови давно закляли наш род на рождение мальчиков, иного не дано. Слишком много было внутренних войн и интриг, слишком важно стало усадить на трон правильного наследника. Так где все проигравшие братья моего отца?

— Он их?.. — Закончить не получилось, и Рэйвен усмехнулся.

— Нет. Все живы, но в столице им появляться нельзя. Каждый правит собственными землями на дальнем пограничье. Но их путь к власти закончился не с победой отца на Играх, а с рождением Лиэрта. Точнее тогда оборвалась первая ниточка, а уж с появлением братьев и меня дверь окончательно захлопнулась. Наследники — вот что ограждает короля от посягательств на трон со стороны. Когда-то обходились одним-двумя, но зато убивали прочих братьев-претендентов. Теперь же стараются родить как можно больше сыновей, чтоб обойтись без лишних смертей. Не гнушаются даже такими, как я, бастардами от фавориток.

— Не понимаю…

— Когда у короля всего один сын, с ним может случиться всякое… и кто поручится, что в том был злой умысел? Но когда сыновей пять и больше, и с каждым вдруг что-то происходит — виновники очевидны, не так ли? От всех не избавишься, не вызывая подозрений, хоть один да ускользнет. Потому победить на Играх мало. Надо успеть…

— Жениться и наделать детей, — через силу договорила я, — пока какой-нибудь Шэрат или Эрберт не нашли способ тебя сместить.

Рэйвен вздохнул:

— В моём случае даже искать не надо. Собственная магия сведёт меня с ума. И тогда советники просто коронуют того, кто, по мнению артефактов, был на Играх вторым.

— Ты знаешь, кто это?

— Нет.

Мы замолчали.

— Ты справишься, — прошептала я наконец. — Мы выясним, что происходит с твоей силой, и всё исправим.

Рэйвен посмотрел на меня долгим пронизывающим взглядом и криво улыбнулся:

— Думаешь?

— Уверена.

— Что ж, это было бы чудесно. Но откладывать женитьбу мне всё равно нельзя.

Я вздрогнула и отшатнулась, когда он попытался коснуться моего лица.

— Может, ещё и фавориток наберёшь? — Вскочила и отошла на пару шагов. — Штук пять, и каждой сразу ребёнка заделай, чтоб за отведённый год выполнить минимальный план по сыновьям!

— Энви…

— Что это за варварство! — Я всплеснула руками. — Не всё ли тебе равно, кто займёт трон, если ты… если с тобой… — Голос надломился, но я справилась с эмоциями. — Откуда тебе знать, как будет править один из твоих наспех сделанных детей, которых ты даже не сможешь воспитывать? Зачем вся эта… возня?

— Это не возня, а традиции. — Рэйвен тоже встал, сцепил руки за спиной. — Я буду знать, что выполнил свой долг. Буду знать, что моих сыновей наставляют Лиэрт и Тэйрин, и что трон не достанется тем, кто приведёт королевство к краху.

Я отвернулась, сглатывая слезы, и… не стала вырываться, когда на плечи легли его большие тёплые ладони.

— Вы сами себя загнали в этот замкнутый круг. Больше сыновей, больше претендентов, которые будут грызться за трон и производить на свет новых сыновей, чтобы спрятаться за их спинами. Об этом была твоя сказка? — Я кивнула на озеро.

— Нет. — Дыхание Рэйвена пошевелило волосы на моём затылке. — В моей сказке брат убил брата не ради власти, а ради женщины. Но в итоге стал королём и не смог остаться с той, что была недостаточно одарена, чтобы рожать наследника. Сражаясь за неё, он сам воздвиг между ними стену.

— Надо же. Ваше Тёмное величество знает сказки о любви.

— О любви? Нет. Это сказка о губительных страстях. И я боюсь, что, спасая меня от магического безумия, ты всё равно меня погубишь. О боги, Энви, проще раствориться в собственной тьме, чем противостоять тебе…

Рэйвен прижался губами к моей шее, и я невольно склонила голову, позволяя ему… жаждая этих прикосновений. Это ведь сон… во сне можно… Благо опомнилась быстро и, вырвавшись из его рук, резко развернулась.

Страсть, опять только страсть. Ещё и губительная.

— Завтра вечером в лаборатории, — холодно произнесла я, глядя в помрачневшее лицо короля. — Я посмотрю записи Лиэрта. Ещё раз пообщаюсь с твоей силой. И не волнуйся, приставать не буду, как и лезть в твою личную жизнь, только лечить. Можешь приступать к массовому производству потомства.

После чего закрыла глаза и… проснулась.

Глава 15

Той ночью после сновидческого разговора с королём я больше так и не сомкнула глаз и, разумеется, к рассвету была сильно не в духе. Нет, у меня нет привычки срывать злость на ни в чём не повинных людях, но если они заслужили…

Например, Рори, явившийся сообщить, что принц Шэрат не имеет ко мне никаких претензий.

Услышав это, я так резко развернулась на пуфике перед зеркалом, что напугала возившуюся с моими волосами служанку и снесла на пол кучу щёток и ленточек.

— Правда? — Я «восторженно» прижала руки к груди. — Какое счастье! Наверное, мне стоит увидеться с ним и как следует поблагодарить за чуткость и великодушие!

— Не ёрничай, — поморщился Рори и жестом отослал служанку прочь. — Пожелай они подогреть конфликт и выбить себе привилегии в обсуждаемом договоре, непременно бы воспользовались случаем…

— Или им бы воспользовались мы.

— Увы, никто не слышал его слов и не заметил ничего предосудительного в действиях. — Друг уселся на мою кровать и стащил с кофейного столика бисквит. — А вот твои… хм, действия были более чем очевидны.

Я поджала губы и снова повернулась к зеркалу. Несколько прядей остались неприбранными, и я