вдруг ты ошибаешься?» Время показало, что он был абсолютно прав, поскольку после его ухода я вот таким отказом обидел как-то очень хорошего человека. Сильно обидел, до сих пор стыдно.

К Геле, понятное дело, это правило никак не относится, в первую очередь потому, что между помощью и блажью лежит смысловая пропасть.

— Если думаешь, что она тебе на хвост присядет и будет мне докладывать о каждом шаге — это не так. — Ровнин допил кофе и задумчиво глянул на дно чашки. — Знаю, что звучат мои слова неправдоподобно, но я говорю как есть. У меня нет интереса к твоему заданию. Нет, гоняетесь вы, похоже, за действительно забавной штучкой, но нам до ваших страстей-мордастей дела нет. Зато имеется интерес к тому, кто тебя нанял, а он к вашей компании точно не присоединиться. Он по лесам бродить не любит и по горам лазать не стремится, на это есть другие, такие, как ты. Так что в пиковом случае не стесняйся к Свете обращаться. Да и она сама, может, вас найдет. Я ей позвонил, рассказал, кого в гости ждать, а это дама сильно любопытная, наверняка пообщаться захочет.

Может, и напраслину я на Марго взвожу. Она знала, куда мы летим, но зачем, для чего — нет. И уж точно ни малейшего понятия не имела о личности моего нанимателя.

Интересно, кто же тогда с Ровниным так пооткровенничал? Я, пожалуй, поставлю на Марфу. Она все расклады знала — и про Шлюндта, и про слезу Рода. И с отдельскими, кстати, вполне себе неплохо общается. Неофициально, разумеется, но долетали до меня кое-какие слухи о том, что в старые времена, еще в середине прошлого века, она их руками кое-кого из своих конкуренток на пути к власти убирала, разыгрывая очень неслабые многоходовочки. Слухи не факты, разумеется, но и на пустом месте они не возникают, особенно такие.

А меня им слить ей вообще ничего не стоит. Я для ведьм никто.

— И напоследок. — Олег Георгиевич взмахнул рукой, подзывая официанта. — Я не лезу в твои дела, Макс, но не могу не сказать: он обманет тебя. Ручаюсь, так и случится. Он всегда обманывает тех, кого приближает к себе. Нет, то, что обещано, ты получишь, но награда окажется с таким привкусом горечи, что радости от обладания ей ты не испытаешь. Не знаю, что именно твой заказчик обещал, но имей в виду — ты в любом случае окажешься в убытке.

Может, и так, Олег Георгиевич, может, и так. Но все дело в том, что никакого обладания наградой у меня не предвидится, поскольку она в принципе нематериальна. А что до обмана… В Навь он меня отведет, вы и сами это только что подтвердили, и Мирослава я там найду, это ведь тоже входит в условия контракта. А потом мне останется всего лишь сделать то, к чему я давно готов, а дальше хоть трава не расти.

Потому не сделаю я того, что вам так нужно, и слова, которые вы сейчас ждете, не прозвучат.

— Спасибо за телефон, — я потряс в воздухе бумажный квадратик, — и за кофе. Магнитик из Екатеринбурга привезти?

— Лучше поищи мне там кассету с альбомом «Чайфа» «Дуля с маком», — попросил он.

— Кассету? — непонимающе глянул на него я.

— Магнитофонную, — он изобразил пальцами нечто прямоугольное. — До цифрового формата были компакт-диски, а до них кассеты. Вот ее хочу. Я, знаешь ли, старовер, до сих пор магнитофон слушаю. Там звук настоящий, не генно-модифицированный. «Дуля» у меня, конечно, есть, но кассета с «Чайфом», привезенная из Екатеринбурга, это как пластинка «битлов», купленная в Ливерпуле. Это тоже в каком-то смысле артефакт.

Он расплатился с официантом, пожал мне руку и покинул кафе. Я посмотрел ему вслед и достал смартфон.

— Здравствуй, Максим, — практически моментально ответил на мой вызов Анвар. — Ты звонишь с тем, чтобы порадовать мое сердце, сообщив, что ханым-эфенди согласилась отдать тебе часы? Скажи, что да, согрей мою душу.

Елки-палки! Про часы, сработанные швейцарцем… Как там его… А, Фавром. Так вот — я про них напрочь забыл! Вообще из головы вылетело!

— Увы, увы, друг мой, — печально произнес я. — Пока я не смог добраться до столь важного для тебя предмета, но это не значит, что он не станет твоим. Просто ситуация у меня тут, в Москве, сложилась такая, что не стоит посторонних людей, скажем так, светить.

— Понимаю, — выдержав паузу, ответил турок. — В жизни случается всякое. Может, я смогу чем-то тебе помочь? Деньги, связи? Если надо, у меня есть несколько друзей, у которых подросли крепкие славные сыновья. Много чего умеют и лишние вопросы никогда не задают. Только скажи, и уже сегодня они прилетят в Москву. Заодно они потом мне бы и часы привезли.

За что люблю Анвара, так это за то, что, делая какое-то добро другим, он никогда не забывает про свой интерес. Как, впрочем, и выставить со временем счет за это самое добро.

— Нет-нет, я справлюсь со всем сам. Но об одной небольшой услуге попросить все же хочу.

— Только скажи, что тебе нужно, и ты это получишь, — медово прожурчал в трубку Анвар.

— Сегодня отправлю в Анталию свою секретаршу, Гелю, — произнес я. — Очень тебя прошу — присмотри за ней. В ваш благословенный край разные люди приезжают, отдыхают в нем тоже каждый по-своему, а она у меня девочка домашняя, скромная и красивая. Мало ли что?

— Даже не волнуйся, — заверил меня мигом Анвар. — Ее встретят, глаз не спустят, в лучший номер поселят, живые цветы и рахат-лукум каждый день приносить станут… Э, что рассказывать? Сам же знаешь — ты и твоя женщина всегда желанные гости в моих владениях.

Что да — то да. Так, как в его отеле, обо мне никогда никто не заботился. Даже родители в детстве.

— Только пусть напишет, каким рейсом прилетает, — добавил Анвар. — Без этого сложно. Лето, сезон, людей в аэропорту много. И еще, друг мой, про часы все же не забудь. Очень они для меня важны!

Последнее, кстати, оказалось верным не только для Анталии, но и для Москвы. В Шереметьево, откуда мы отбывали в Екатеринбург, народу тоже более чем хватало.

— Малая твоя уже отбыла? — глянула на табло вылета-прилета Марго, стоявшая рядом со мной.