морали и права, разумеется. Осмотр квартиры без ведома хозяина не входил в перечень этих нарушений.

Артеменко осматривался, освещая стены, пол, мебель и прочие предметы домашнего обихода господина Самбурова. Обстановка в квартире была под стать запаху, – хорошие кожаные диваны и кресла, ворсистый ковер, шкаф-купе, модная люстра, торшер и настольные лампы, роскошная кровать в спальне, большое зеркало, импортная сантехника, джакузи. Все новое, купленное за приличные деньги. Судя по внутреннему убранству жилища, заработки у сценариста что надо: обычная двушка обставлена красиво и со вкусом. Денег хозяин на это «гнездо разврата» не жалел.

Сыщик имел основания присвоить квартире Самбурова подобное название. Он навел справки об этом человеке и не питал иллюзий. В отличие от Ирины, которой сценаристу удалось запудрить мозги. Такие беспардонные гуляки имеют необъяснимое пагубное влияние на женщин, даже самых порядочных и не обделенных умом. Артеменко не раз сталкивался в своей работе с вышеозначенным феноменом. И до сих пор не смог найти этому вразумительной причины, кроме извечной тяги человека к пороку со времен Адама и Евы.

С этими мыслями он продолжал обследовать жилище соперника. Пыли мало, все лежит на местах, одежда не разбросана, посуда вымыта. Ничего криминального сыщик к своему огорчению не обнаружил. Что это могло бы быть? Незарегистрированное оружие, к примеру, драгоценности, наркотики, на худой конец – женское белье и прочие мелочи, доказывающие, что у Самбурова шашни не только с Ириной. Без смены любовниц его творческий фонтан иссякает и перестает приносить бабло. Такие, как он, черпают вдохновение в страстях без разбору!

Артеменко так разгорячился, что его внутренний критик вынужден был вмешаться и осадить ретивого блюстителя нравов.

«Желая опорочить Самбурова любой ценой, ты ничего не добьешься, а лишь вызовешь у Ирины возмущение и протест. Действуй профессионально! Эмоции до добра не доводят».

– Ищите и обрящете! Сказано в Святом Писании, – пробормотал детектив, оглядываясь по сторонам в порыве зацепиться за что-то посущественней собственных фантазий.

Увы, никакого компромата на сценариста в квартире не было. При беглом осмотре выявить «улики» удается редко. Чтобы провести более тщательный обыск, нужно больше времени, хорошее освещение и гарантия безопасности. А сейчас пора уходить. Пока хозяин не застукал его на месте преступления…

Какой-то шорох в гостиной, откуда Артеменко недавно вышел, заставил его затаить дыхание и прислушаться. Неужели, показалось?

Шорох повторился, будто кто-то плюхнулся в кресло, потом щелкнул выключатель, раздались тихий стук и звон. Сыщика обдало жаром, он погасил фонарь и замер.

«Я забыл запереть за собой входную дверь? И какой-нибудь страдающий бессонницей сосед заглянул к Самбурову на огонек? Черт! Тогда бы он уже подал голос. Не дай бог, это сам хозяин!.. Тогда мне хана!»

Стоя в спальне, где он поспешно искал следы другой женщины и ревниво гадал, приходила ли сюда Ирина, детектив приготовился к любому повороту событий. От любопытных соседей можно ускользнуть, а вот от хозяина…

Артеменко не понимал, почему тот, кто находится в гостиной, помалкивает и не дает о себе знать. Звуки, похожие на бульканье жидкости, которую переливают из одной посудины в другую, навели его на мысль, что неизвестный – пьет воду или спиртное. Это уж совершеннейший нонсенс! Зайти к соседу, чтобы выпить без его ведома?

Значит, человек в соседней комнате не подозревает, что он в квартире не один. Или ему все равно. Неужто он полагает, что хозяин ушел и случайно оставил дверь открытой?

Для самого Самбурова такое поведение и вовсе странное. Разве что тот абсолютно не в себе. Под градусом… или в наркотическом трансе.

Как бы там ни было, сыщик решил взглянуть, с кем ему придется иметь дело. Он осторожно выскользнул из спальни, подождал пару секунд, тихо прошел по коридору и заглянул в гостиную, откуда лился тусклый желтый свет…

* * *

Ирине не верилось, что все это правда: телеграфист-медиум, спиритические сеансы, статьи из газет того времени: «Киевлянин» и «Ребус». Хотя вряд ли серьезные издания стали бы печатать галиматью.

Она зарылась в сайты по спиритизму. О загадочном русском медиуме в конце XIX века писали не только киевские журналисты, но и пресса Санкт-Петербурга. Некто Виктор Прибытков, на которого ссылался в своих материалах частный детектив, действительно существовал и являлся издателем журнала «Ребус». Он заинтересовался способностями Самбора и пригласил того в столицу. За каждое выступление медиум получал по 25–30 рублей. Деньги по тем временам немалые.

Не остались в стороне от удивительного явления писатели того времени, ученые, сановники и военные. Знаменитый Алексей Брусилов, тогда еще в чине полковника, состоял в спиритическом кружке, где Самбор не раз демонстрировал свои «чудеса». Позже он дослужился до генерала и прославился прорывом австрийского фронта в годы Первой мировой войны.

Более всего будущего героя военных баталий поразило умение Самбора изменять свойства материи. Брусилов был свидетелем, как в присутствии медиума стулья сами «надевались» на руки участников опыта, которые при этом ни на секунду не разрывали цепь, а на веревках с запечатанными концами сами собой завязывались узлы.

Впоследствии, будучи в эмиграции, некий граф Михаил Петрово-Соловово вспоминал о своих попытках уличить Самбора в мошенничестве. Для этого он создал кружок проверенных людей, которым безоговорочно доверял, дабы исключить любую фальсификацию. И что же? Стулья все так же «проходили» сквозь тела людей, а на кольце без швов, выкроенном из цельного куска кожи, так же завязывались узлы!

«Стулья принадлежали мне лично и были вне подозрений, – утверждал в своих записках граф. – Наш кружок провел 17 сеансов. Мы предприняли все предосторожности. Однажды стул наделся на мою руку, которой я крепко держал соседа по цепи. В другой раз на мадам Юденич, держащую Самбора, наделись сразу два стула! Она хотела прижать локтями их спинки, но стулья прошли сквозь ее тело и с грохотом упали на пол!»

Ирина изучила еще несколько восторженных отзывов современников о невероятных способностях Стефана Самбора, которые впрочем, могли быть вымыслом. Падкие на сенсации граждане, желая быть в центре событий, могли преувеличивать и неосознанно приукрашивать то, что видели. Это свойственно почти всем поклонникам сверхъестественного.

Не подлежит сомнению лишь то, что безвестный служащий железной дороги, благодаря своему дару побывал в салонах у князей, министров, блестящих аристократов и экзальтированных дам высшего света.

«Его толпами окружали поклонники и поклонницы, эти страстные психопатки, которые сами ищут, кого бы превозносить, – прочитала Ирина. – Роскошно одетые барыни наперебой уступали ему место, чуть ли не дрались за право принести ему стакан чаю и дрожали от возбуждения, готовые в любой момент с благоговением поднять оброненный им платок, и жужжащим