Переодевалась без энтузиазма. Натянула джинсы и футболку, не забыв о недостающем элементе белья. То и дело оборачивалась на дверь, боясь, что Ирбис войдёт, слишком пристальный взглядом он меня провожал.

В машине мы ехали молча. Для разнообразия Ирбис включил музыку, подборку самых разных композиций из рока, классики, попсы и ещё чего-то, что я никогда не слышала. Нахождение рядом с ним сразу стало комфортнее. Музыка его определённо расслабляла, а ещё вождение, два этих элемента в своём сочетании доставляли ему удовольствие, как мне плавание. Теперь, когда я оказалась в машине не в темноте, и адекватном состоянии, принялась осматривать внутри всё, что могла: светящуюся приборную панель, идеальную чистоту, отсутствие хоть каких-то мелочей, которые, как мне казалось, есть в каждой машине. Она выглядела так, будто её только собрали.

– Что тебе не нравится? – Перевела взгляд с приборной панели на Ирбиса, внимательно следящего за дорогой.

– Это твоя машина, мне не может в ней что-то не нравиться.

– Тем не менее, ты смотришь с неодобрением.

– Тебе показалось. Я искала что-то личное, что делает эту машину твоей.

– Моей, эту машину, сделал перевод на счёт автосалона. Это всего лишь машина. Не имею привычки привязываться к вещам.

– К людям тоже?

– Это вопрос, или вывод?

– Предположение. – Наконец-то мы разговаривали как нормальные люди, и темой был не секс, что не могло не радовать.

– Я очень привязан к брату.

– Используешь братские узы, чтобы отвадить его от меня и Киссы?

– Это запрещённый приём в нашей семье. Тебя не должно это волновать. Думай о результате.

– Судя по всему, ты уже подумал за меня.

– Это нормально, когда мужчина принимает решение. Ты не привыкла к подобному, потому что у тебя не было мужика. Кстати, почему Барс уверен, что ты не девственница?

– Я бы не сказала, что это – кстати.

– Ответить всё равно придётся, ещё не поняла этого.

– Попробовать стоило. Наверно от Киссы. Она уверена, что я сплю с доктором Разумовским, а ещё как-то застукала меня в одной постели с парнем.

– И сразу решила, что вы переспали?

– Мы были голые.

– Неужели. – Ирбис прорычал это слово, сжав руль до треска. Я совсем расслабилась, забыв, кто рядом со мной. – Объяснись.

– Я не обязана перед тобой отчитываться. – Зря, очень зря включила характер, отдача последовала моментально.

– Будет гораздо хуже, если я узнаю подробности сам. Что ему позволила? Как далеко вы зашли? – Скорость на спидометре плавно, но быстро увеличивалась, и резко стало не по себе. Всё это время я ехала не пристёгнутой, теперь же поздно спохватилась.

– Ирбис, у нас ничего не было, сбавь пожалуйста скорость.

– Ты не того боишься. Я жду.

– Мы напились и купались в фонтане. Мой дом был ближе. Как только пришли сняли мокрую одежду и завалились спать. Я спала, завёрнутая в полотенце, он тоже. Просто Кисса этого не заметила, сделав свои выводы. Я даже не видела его голым. – Сказала скороговоркой, надеясь, что Ирбис меня слышит, а то вид был такой, будто его уже нет в теле, а вместо него кто-то другой, отмороженный и без тормозов.

– Расстроилась наверно.

– Всё, хватит. Мне не по себе, когда ты такой. Либо остановись, либо останови. – Скорость моментально была сбавлена, но допрос продолжен.

– Это был кто-то из твоих сокурсников?

– Да. Не волнуйся, он давно уехал.

– Скучаешь по нему? – Спросил с каким-то сарказмом.

– Иногда. Мы дружили.

– Бред. Он хотел тебя трахнуть.

– По себе судишь? Не у всех всё сводится к сексу.

– Убеждай себя в этом сколько хочешь. У твоего «друга» просто решительности не хватило признаться в своих желаниях.

– В этом городе всю решительность ты себе присвоил. Хотя нет, с братом напополам. Ему даже, возможно, больше досталось. Вы разговаривали с ним обо мне? – Плавного перехода не получилось, но этот вопрос уже несколько минут не давал мне покоя.

– Нет. Он говорил, а я слушал. Не люблю обсуждать с ним женщин.

– Недавно ты говорил, что я ещё не женщина.

– Только в сексуальном плане. У тебя очень сильное женское начало. В твоём возрасте это редкость.

– И в чём же, по-твоему, это проявляется?

– В том, что ты будешь отличной матерью. – Настал удачный момент задать вопросы, которые собиралась, но мы остановились, что меня отвлекло – местность была странная.

Кругом были склады, или что-то наподобие, никогда раньше не бывала в этой части города, место казалось жутковатым. Ни людей, ни машин, звук бряканья как из фильма ужасов. Ирбис откинулся на спинку сиденья, прикрыв глаза, и скрестив руки на груди, будто собирается спать. Поняв, что объяснять он ничего не станет, даже если попрошу, последовала его примеру, за исключением того, что глаза закрывать не собиралась. Сначала я подумала, что мне мерещится, но происходящее было реально – с разных сторон начали появляться люди с оружием.

Всё началось неожиданно. Люди в тёмной форме, масках и с оружием, плавно окружили один из ангаров, замерли, будто в детской игре море волнуется, и получив сигнал, бесшумно двинулись внутрь помещения. Раздался какой-то треск и крики, грохот, звон разбитого стекла, а через несколько минут моего неотрывного наблюдения за входом из него начали выводить людей в наручниках. Всех вели, слегка согнув, силуэт последнего задержанного показался мне смутно знаком, и стоило только подумать, как человек, который его вёл, остановился, и выпрямил того за шкирку. Мне не показалось, это было сделано специально, чтобы мы увидели его лицо, на котором больше не было самоуверенности. Толя выглядел жалко. Затем его снова согнули и увели из поля зрения.

– Надеюсь, для будет новостью, что у твоего сокурсника и несостоявшегося ухажёра своя нарколаборатория… была. – Я слышала Ирбиса, но не могла ни говорить, ни шевелиться. – В химии он не преуспел, так же, как и в учёбе. Зато место для производства своей отравы подобрал идеальное, хоть какой-то талант. Его искали больше года, награду объявляли, а он в самых лучших традициях был на самом видном месте. Я рад, что ты удивлена, но сейчас ты меня пугаешь. Скажи хоть что-то.

– Зачем ты мне это показал?

– Не понравилось?

– Давай уедем отсюда.

Ирбис понял, что мне действительно не понравилось. Мне было не по себе от увиденного. Я не выдерживала накрывшего меня состояния, к страху и тревоге добавилось ещё что-то, к чему я не привыкла, что было чуждо, какая-то тяжесть, будто меня сдавливает со всех сторон. Это было похоже на чувство вины, только сильнее до дрожи внутри.