лет общение и вовсе сошло на нет. Оно и понятно, общих тем для обсуждения становилось все меньше. Это нормальный процесс. Впрочем, дочь не особенно переживала, стала больше общаться с одноклассниками. Она училась в частной школе. Ну а в университете сразу подружилась с Галей. Прекрасная девочка. Родители у нее в Тюмени живут, а здесь бабушка. Вот она к нам в университет и поступила. Только бабушка, увы, умерла год назад. Галя закончила учебный год, поехала к родителям да так там и осталась. Документы с нашего факультета забрала. Конечно, тяжело жить тут одной, к тому же бабушку она очень любила. Очень жаль, но такова жизнь. Веста, конечно, очень переживала из-за Галиного отъезда. Тем более что в университете они всегда и везде были вдвоем. Я предлагала ей возобновить общение с одноклассниками, но она без энтузиазма восприняла эту идею. А летом, в июне, кажется, случайно встретила в торговом центре Павлика, того самого старого соседа. Они к тому моменту не виделись уже несколько лет. Веста тогда очень обрадовалась, с таким воодушевлением мне рассказывала об их встрече. Я, конечно, тоже была рада этому, боялась, что она совсем замкнется в себе. – На удивление в голосе Варвары я особой радости не услышала.

– Они продолжили общение?

– Да, – она вздохнула. – Дружеское. Павлик поступил в колледж электроники. Только на второй год обучения бросил. Сейчас, как я понимаю, работает бариста, так теперь называют тех, кто делает кофе.

– Не о такой компании для дочери вы мечтали?

– Это ее жизнь. – Варвара пожала плечами, но нотки сожаления в ее голосе я без труда уловила. – Ну а вскоре они встретились вчетвером, своей старой компанией, Павлик все это время продолжал дружить и с Юлькой, и с Наташкой. Так и общаются с лета вчетвером. Часто встречаются в квартире Весты, иногда ходят куда-то. Я не лезу. В общем-то, это хорошо, что старые друзья снова вместе.

– Наверняка, – улыбнулась я. – Есть что вспомнить, можно и новые интересы обсудить.

– Да, вспомнить им действительно есть что, все детство вместе. Самое интересное, что, сколько я их помню, между Юлей и Наташей всегда была борьба за внимание Паши. Это моя Веста к нему только дружескую симпатию питала, а девчонки за него бились. – Варвара хохотнула и наконец расслабилась. – Так вот, оказывается, столько лет прошло, а в этом смысле ничего не изменилось. Как пытались поделить одного на двоих парня, так и делят.

– А он?

– Судя по тому, что дочь рассказывает, он и рад. Я, признаться, не общалась с ними с тех самых пор, как мы переехали. Несколько раз предлагала Весте прийти к нам вместе с ними на ужин, но пока они до нас так и не добрались. Мне было бы любопытно увидеть ребят спустя столько лет. Я даже звала Весту вместе с Юлей, без остальных. С ней она всегда была чуть ближе, чем с другими. Вот жду, может, все-таки соизволят. Хотя, конечно, в их возрасте о родителях мало думаешь.

Я кивнула. Не потому, что была согласна, ведь в возрасте Весты я уже вовсю сиротствовала. Просто из вежливости. На самом деле я была уверена, что, будь папа рядом, хотя бы просто на этой Земле, я бы думала о нем постоянно. Звонила каждый день, присылала милые фото, ездила на ужин и просто заглядывала без повода. Но папы нет. Впрочем, думать я от этого о нем не перестаю. Просто делаю это в другом ключе.

– Правильно я понимаю, что помимо этих ребят никого в близком кругу общения вашей дочери нет?

– В этом учебном году она, кажется, нашла себе новую приятельницу на курсе, Машу. Но с ней общается в основном по учебе. Насколько я могу судить…

С Машей я была знакома. Интересно, успела ли свести с ней знакомство Варвара.

– Милая девушка, – будто прочитав мои мысли, сказала Антохина. – Они как-то раз в субботу после учебы заезжали к нам вдвоем. Им нужно было подготовить какой-то совместный реферат, а у Весты в доме в этот день была авария, с самого утра нельзя было водой пользоваться. Вот я и предложила девочками приехать к нам.

– И Маша, в отличие от старых друзей, не была против?

– Да, девочки приехали. Ребят я, кстати, однажды видела. Приехала к Весте, а они как раз все вместе выходили из ее подъезда. Мы поздоровались, и они разошлись. Девочки, конечно, настоящими красавицами выросли.

– А Павлик? – обиделась я за молодого человека.

– Да парень как парень. Даже не знаю, что они в нем находят. Впрочем, мой Ростислав тоже не красавец, – улыбнулась Варвара. – И Весте я всегда говорю, что внешность в мужчине не главное.

«Конечно, главное, чтобы это была его внешность», – с горечью продолжила я мысль, некстати вспомнив о Лазаре. По спине прошел холодок, и я зачем-то обернулась. Позади нас сидела дама с книгой и степенно пила кофе из маленькой чашки, элегантно оттопырив наманикюренный мизинец.

После того как мы с Варварой простились, я отправилась на работу. Проведя занятия, решила наведаться к Селиванову. В кабинете Антона не оказалось, хотя заперта дверь не была. Значит, вышел ненадолго.

Я сделала себе чай и устроилась на диване. Встреча с Антохиной, а потом и работа заставили отвлечься от мыслей о Лазаре. Однако сейчас они предательски возвращались на место – в мою горемычную голову. Что, если он до сих пор в городе? Где и с кем?

– Какие люди, – услышала я вместе со скрипом открывающейся двери.

Антон был в приподнятом расположении духа. Скорее всего, недавно поел. Я обратила внимание, что дверь он прикрыл пострадавшей рукой.

– Идешь на поправку, как я погляжу.

– Твоими молитвами.

– Я стараюсь.

– Смотри пол кокошником не расшиби от усердия, – хохотнул Селиванов и зачем-то потрепал меня по плечу. – Как твой ноутбук?

– Как раз хочу попросить тебя об одолжении. Мне бы узнать результаты вскрытия парня, да самой не по чину. Взамен готова была предложить тебе услуги водителя, но теперь понимаю, что ты уже и сам справляешься.

– Я бескорыстный, – обиженно сморщил нос Антон.

Через полчаса необходимые сведения уже были у меня. Парень скончался приблизительно за двенадцать-четырнадцать часов до того, как мы с Витей его обнаружили. Критическим для него стал удар в висок. Я сразу вспомнила кровь на плите. Ударился Космос об эту самую плиту, неудачно приложившись виском к чугунной решетке. В этом ему почти наверняка помогли. Ну не поскользнулся же он. Да и с такой силой случайно не ударяются.

– Учитывая, что из дома при этом пропал только ноутбук, который, вероятнее всего, был при парне, нехорошая вырисовывается картина, – выдала я спустя пару минут после того, как Селиванов закончил рассказ.

– Ну же. – Антон скрестил руки на груди. – Какая?

– Кому-то очень понадобился компьютер девчонки. И что-то мне подсказывает, вряд ли дело в бесценном проекте моста для нашего славного города.

– Теперь ноутбук в руках злодеев. Если через пару лет на юге так и не построят мост по ее наброскам, то ты окажешься права.

– Не ерничай, – скривилась я.

– Ну ладно, кто-то просто хотел списать конспект, а вежливо попросить не сумел.

– Ты написал, что тот автомобиль, на котором ехала Веста, принадлежит человеку некоего Витязя. Я навела справки, тип он не из порядочных.

– Так тачка и не его. У девчонки любовь с его приятелем, дело молодое.

– Мать утверждает, что у нее никого нет.

– Слушай, я в ее возрасте тоже родителям не все докладывал, – мягко произнес он.

– Но ты мужик.

– Девчонки не так уж сильно от нас отличаются в этом вопросе.

Мне оставалось верить на слово, поскольку мое последнее общение с родителем состоялось в одиннадцать лет, и о парнях я тогда совсем не думала.

– Только не вздумай за ним следить, – пригрозил мне пальцем Селиванов. – Они к нашему брату должного пиетета не испытывают. Как бы чего не вышло. Крыша у парня серьезная. Я тебя предупредил.

Я смиренно вздохнула. Селиванов принялся что-то набирать на клавиатуре, сунув зубочистку в зубы. Я взяла в руки телефон. Ни одного пропущенного звонка или сообщения.

Лазарь, вероятно, ждал, что я сама перезвоню, получив букет. Или нет? Учитывая, что звонил он всю ночь, а я упорно не отвечала. Что он подумал? Я его игнорирую или так хорошо провожу время,