Дорога продолжалась и дальше, протягиваясь к долгожданному мосту, вот только проезда по ней не было. Десятки машин сгрудились в кучу: автобусы, грузовики, обычные легковушки, полицейский транспорт, какие-то городские службы и даже бронетранспортер, на этот раз с вооружением. Люди стояли, глядя в сторону реки, бегали, ходили, кто-то молча, кто-то кричал или громко обсуждал увиденное, ожесточенно жестикулируя.

В общем, имело место скопище техники и взволнованного народа, компактно размещенное на асфальтированном пятачке.

Рок чуть было не совершил огромную глупость, рефлекторно начав выжимать ручной тормоз. Здорово бы кувыркнулся, заблокируй переднее колесо на такой скорости. Удалось остановиться без последствий, но это далось непросто — пару раз, выкручивая руль, проскакивал на волосок от столкновения, дошло до того, что ребром правой стопы чиркнул по бамперу грузовика.

Слез с велосипеда и, придерживая его, замер, уставившись туда же, куда таращилось большинство самых спокойных людей (да и беспокойные в этом недалеко от них отстали).

Все смотрели на реку.

Ну и что там такого интересного? Да, не из последних, широкая, явно глубокая, вон какая громадная баржа на ней стоит, чуть ли не лайнер для круизов по штормящим океанам. Но это всего лишь река, она не может привлечь всеобщее внимание, да и заставить немаленькую толпу стоять с самым растерянным видом — тоже не в ее власти.

А вот мост на ней — запросто. Очень уж он необычный.

Рок бы даже сказал — невероятный.

С виду он вообще-то самый непримечательный — на две широченные полосы, что прилично, но не рекордно, добротный, из железобетона и металлических конструкций, очень надежный на вид.

Вот только тянулся мост не до конца, его будто обрезало за несколько пролетов до противоположного берега, целый участок, лишившись опоры, склонился к воде, упершись…

В другой мост.

Да-да — именно так, вдали он был другим. Строители, конечно, могли начудить, но не настолько, чтобы начать сооружать автомобильный мост, а под конец сделать его железнодорожным, не говоря уже о том, что ширина не совпадала и конструкции откровенно разные.

Мало того — в точке соединения никакого соединения не произошло, концы обоих участков мостов свесились до водной глади, где уперлись в подозрительную мель. Очень похоже, что она образовалась из упавших машин и фрагментов конструкций.

Проехать на другой берег теперь невозможно, но столпотворение автотранспорта объясняется, конечно, не этим. Людей привлекает необычное, а тут не просто необычное, тут нечто откровенно невероятное.

Пожилой мужчина, опираясь о дверцу машины, покачал головой:

— Чертовщина какая-то.

С одной стороны, он прав, с другой — Рок просто-напросто столкнулся с очередной странностью мира, из которого ни выбраться не получается, ни вспомнить что-нибудь о себе. В амнезию совершенно не верилось, недоступность памяти — не какая-нибудь там патология, так изначально задумано кем-то, кто заслуживает самой жестокой порки, совмещенной с мордобоем и действиями, подпадающими под определение «нанесение тяжких телесных повреждений».

Решившись, стронулся с места, вновь заработал педалями, выруливая на мост. Один из полицейских крикнул вслед:

— Эй, парень, ты куда?!

— Подальше от вас, — буркнул Рок, твердо уверенный в том, что преследовать его не станут.

Ничего ведь не нарушил, да и не выглядят служивые серьезными, готовыми кого-то хватать — больно уж растерянный вид.

Даже если не угадал, погоня не продлится дальше места, где сходятся два моста, там даже на вездеходе не проехать. И на велосипеде, кстати, тоже.

А вот пронести его на руках, пробираясь через исковерканные конструкции и шагая по смятым машинам, — запросто.

Мост, состоящий из двух разных частей, — не единственная странность, которую Рок подметил, выбравшись к реке. Разглядывая карту, он в том числе изучал и то, что ждет его на другом берегу. От правого тот отличался отсутствием городской застройки, но все же был прилично освоенным, там находилось что-то вроде порта, какие-то промышленные объекты, компактные поселки из частных домов, сложная дорожная развязка и прочее в таком духе. Ничего этого на самом деле не оказалось — только однопутная железная дорога, ведущая непонятно куда по дремучему с виду лесу.

Ни домов, ни фабрик, ни порта, только лес, куда ни глянь.

Перебрался с трудом, место соединения двух мостов оказалось не настолько проходимым, как казалось изначально. К тому же, пересекая его, Рок столкнулся с неожиданным сюрпризом — мир мигнул, будто потух на кратчайший, почти неуловимый миг, после чего по центру поля зрения появилась ярко-красная надпись:

Остановившись, Рок повернул голову в одну сторону, затем в другую. Не помогло — надпись не исчезла, она раздражала и мешала. По наитию произнес «меню» дважды, вызвав его и тут же закрыв. Помогло — непонятные слова пропали.

Какое ему дело до спорового баланса, если он понятия не имеет, что это такое?

Зато прекрасно знает, что за веселье вот-вот завертится в городе, так что возвращаться не намерен, пусть хоть все поле зрения красным испишут.

Добраться бы до тех, кто придумал такое развлечение. Уж Рок нашел бы, о чем с ними поговорить.

И не только поговорить…

Несмотря на злобные мысли и неудобства преодоления преграды, о надписи все же подумывал разное. Она интересна хотя бы тем, что впервые проявилась не в момент своей или чужой смерти, возрождения, приема неведомой гадости и прочих специфических действий, а в самый разгар очередной здешней жизни, по-будничному. К тому же сообщает о непонятном — о какой-то шкале спорового баланса.

Разного вида шкалы в команде меню имеются, но, как и все прочее, расположены они неудобно, и Рок понятия не имеет, что там к чему. Даже разбираться не видел смысла, потому как не сомневался, что для начала следует найти людей вроде Слепня, чтобы в спокойной обстановке все дотошно растолковали. А пока нечего время впустую тратить, надо шевелить ногами, ведь чем дальше он уберется от города до начала веселья, тем приличнее шанс выжить.

Или хотя бы прожить подольше.

При ближайшем рассмотрении лес оказался не таким уж и дремучим. Светлый сосняк, разве что опушки богаты густым кустарником, да и то не везде. К тому же параллельно железной дороге тянулась на совесть накатанная грунтовка, колдобины на ней теснились лишь местами, луж почти нет. Сильно по такой не погоняешь, но для велосипеда проходима.