их сюда пригнал, не я их накрутил и не я заставил кидаться на толпу безоружных инферн.

— Лава! — позвал я, закрыв на мгновение глаза и оказавшись на берегу Океана.

— Здесь, — в ту же секунду вылезла виверна, будто уловила мой боевой настрой и лишь ждала приглашения.

— Есть предложение полетать над толпой. Жечь и убивать — нельзя. Справишься?

— Конечно же справлюсь, — ощерилась та.

Тут я поймал на себе тоскливый взгляд из Океана.

— Извини, Лунатыч, — сказал я. — Нам сегодня только попугать нужно, а ты… э-э-э… слишком внушительный товарищ. Ты так не сможешь.

— Ну ла-а-а-а-адно, — грустно протянул лунный пчёл.

Стартовать верхом на виверне прямо из толпы инферн — вообще не вариант, только ещё больше масла в огонь суеверий подолью. Поэтому я снова нырнул в тени с намерением отойти подальше, материализовать Лаву и начать наше шоу.

Но… что-то пошло не так.

Когда я уже почти нашёл подходящее место, я вдруг почувствовал, как вокруг меня всколыхнулось само пространство. Уверен, что другие — даже одарённые — этого не почувствовали, но конкретно я уловил изменения. Дрожь. Вибрации. Фон. Смену течений… называть можно, как угодно, но суть одна.

Что-то вокруг изменилось.

И причин этому может быть всего две. Либо где-то неподалёку брат Охотник воззвал к Кодексу, либо же этот мир почтила своим вниманием какая-то высшая сущность. Что ж… не могу сказать, что я сильно удивлён. Есть одна, преследует меня всю дорогу, я к ней уже в какой-то мере даже привык.

— Поглазеть пришла? — спросил я вслух.

— Да пошёл ты в жопу! — огрызнулась Тёмная.

Признаться, я аж поперхнулся. И даже остановился, забыв, куда иду.

Во-первых, как-то совсем не по-божественному так разговаривать. Боги должны либо пафоса нагонять, либо жути. А тут на тебе! В жопу, говорит, иди. Как будто я ей ногу в трамвае отдавил.

Ну а во-вторых, а чо я-то? Она же сама припёрлась!

— Думаешь, у меня других дел нет⁈ — на секунду мне показалось даже, что богиня всхлипнула.

— Э-э-э, — я призадумался, стоит ли пытаться проявить участие — никогда раньше не работал психотерапевтом, но вдруг это и есть моё настоящее призвание… — Что-то случилось?

— Случилось! — буркнула богиня.

— Хочешь это обсудить? — осторожно предложил я.

— Что-о-о-о⁈ — тут же взвилась она. — Да ты, да ты!!! В жопу, говорю, иди!

— Агрессией делу не поможешь, — я неожиданно для самого себя вошёл в образ мозгоправа. — Это говорят твои внутренние демоны. Сделай глубокий вдох, сосчитай до…

— Издеваешься⁈ — Тёмная вдруг даванула на меня с такой силой, что, казалось, вдавит в землю. — У меня сделка только что сорвалась, а ты издеваешься?

Похоже, то, что я ощутил как непомерный груз весом с египетскую пирамиду — это богиня просто невидимым пальчиком мне в грудь ткнула…

— Какая сделка? — через неимоверное усилие я заставил свой голос звучать ровно.

— Неважно! — отрезала богиня. — С вами, охотниками, связываться — себе дороже! Только портите всё!

Я уже хотел ответить, но захлопнул рот, обдумывая ситуацию.

В целом, у меня сложилось впечатление, что Тёмная не по своей воле на огонёк заглянула, а будто сбежав откуда-то. Причём позорно сбежав, обидно. И обидел её явно кто-то из братьев. Да так, что с неё весь этот божественный флёр слетел. Истерит, как сельская девка, которой обещали главную роль в кино, а вместо этого поставили раком.

Честно говоря, я в этот момент испытал даже гордость за неведомого брата-охотника. Нагнуть богиню — дорогого стоит!

— Так, — тут Тёмную, кажется, немного попустило и она сбавила тон. — Всё, отстань.

— Да я и не приставал. Ты вроде как сама…

— Отстань, говорю! Пользуешься моими дарами — вот и пользуйся, я у тебя пока что ничего взамен не требовала.

— Погоди-ка… Что значит «дарами»? — я уцепился за возможность узнать побольше и «включил дурачка». — Дар же был только один. Или…

— Или, — хмыкнула Тёмная. — А ты что, думал, что инферны пошли за тобой из-за твоей неземной харизмы и природной красоты? Не льсти себе, Артемис! Ты вообще себя в зеркале давно видел?

— Слышь, ты⁈ — начал было я, но богиня перебила.

— Рогов нет, кожа бледная, — хихикнула она. — Ещё и тугодум… хотя сходу это, конечно, не разглядишь. Это только я знаю, да ещё принцессы твои уже догадались.

— Погоди-погоди… — тут до меня начало доходить.

— Некогда мне годить, — вдруг спохватилась она. — Да и тебе тоже. Всё, не скучай! Забегу как-нибудь…

Уход богини я прочувствовал физически. Пространство вокруг меня наконец-то перестало лихорадить.

Я развернулся и бросился обратно к инфернам. Если Дар Тёмной Богини хотя бы примерно похож на то, о чём я сейчас подумал, то полёт на Лаве отменяется.

Выйдя из теней в самой середине нашей колонны, я выкрутил на полную катушку ауру Охотника, стараясь не зацепить своих, усилил голос до максимума и рявкнул:

— НИКОМУ НЕ ДВИГАТЬСЯ! ВСЕМ МОЛЧАТЬ!

И стоило мне закончить эту фразу, как на площади вдруг воцарилась такая тишина, что слышно было завывание ветра в ближайшей подворотне.

— ДОРОГУ ИНФЕРНАМ! — добавил я.

Несколько томительных секунд ничего не происходило. Но вот по толпе ацтеков прошла дрожь, один человек попытался сдвинуться в сторону, другой… и медленно, нехотя, но «мирные митингующие» начали расступаться перед нашим конвоем.

Глава 9

Гронхар

Фирсов сработал как надо. Ни секунды промедления — он сразу рванул к порту, организовывать экстренную погрузку. Когда мы, наконец, вырвались с площади, матросы и другие члены экипажа судна, видимо, добровольцы, уже заносили по трапам последних раненых инферн. Судя по нескольким стонущим на перекрёстке телам местных жителей, Ратмир тоже без дела не остался. Сломать ногу — это его стиль.

Ещё пятнадцать минут. Всего пятнадцать минут, и всё это закончится. Но как же тяжело давались эти минуты! Казалось, прошла целая вечность, пока инферны добрели до трапов. Многие едва держались на ногах. Видя это, наши гвардейцы и даже некоторые ацтеки поддерживали их.

Толпа митингующих больше не пыталась кидаться на конвой, но от этого легче не становилось. От людского моря тянуло чёрной ненавистью вперемешку со страхом. Они молча шли за нами и просто смотрели. Смотрели, как мы увозим их «демониц»,