течением времени количество насекомых в сельской местности значительно сократилось, и я думаю, что это связано с унификацией посевов, способами землепользования и применением пестицидов. Все очень просто».

Однако от затухания жизни в сельской местности страдает не только Британия. Сельское хозяйство оставило свой тяжелый след повсюду в Европе, чему способствовала единая система субсидирования, которая поддерживала фермеров, но также побуждала их избавляться от живых изгородей, полевых цветов и травостоя, чтобы расчистить место для посевов.

Как показало сравнение флоры, за последнее столетие из окрестностей Цюриха в Швейцарии исчезли все растения, богатые питательными для насекомых веществами, а площадь полуестественных лугов Швеции сократилась до 10 %. Количество птиц, обитающих на сельскохозяйственных угодьях континента, снизилось; с полей, загрязненных химикатами, вымывается азот, создавая скопления водорослей у береговых линий, а водно-болотистые угодья распахиваются, что приводит к огромным выбросам парниковых газов, согревающих планету.

Еще будучи ребенком, Бенуа Фонтейн делал полевые заметки, описывая птиц в тихом районе в часе езды от Парижа. Он помнит, как летними вечерами сидел на улице во время семейного ужина, а вокруг лампы на столе кружили насекомые. Теперь Бенуа больше не видит птиц, упоминаемых в его записях, а по вечерам его не навещают насекомые. «Все изменилось у меня на глазах», – говорит он.

Фонтейн, ныне биолог по охране природы во Французском национальном музее естественной истории, смог дать количественную оценку потерь в своей статье 2018 года. По его подсчетам, за последние три десятилетия более трети птиц исчезло с сельскохозяйственных полей Франции. По предположению исследователей, когда-то широко распространенные виды птиц, например луговой конек и жаворонок, исчезли из-за нехватки насекомых на монокультурных пашнях.

На равнинах Пуату, Шампани и Боса живые изгороди, рощи и пруды были превращены в ровные участки для удобства тракторов и комбайнов, обрабатывающих кормовую кукурузу. Натуралистов такой пейзаж удручает. «Выглядит живописно, но это пустыня, – говорит Фонтейн. – Сельская местность Франции превратилась в пустошь, и то же самое происходит по всей Европе, так как правила промышленного земледелия везде одинаковы».

Сама по себе практика ведения сельского хозяйства не так уж плоха – им занимаются даже сами насекомые.

Ученые обнаружили, что муравьи, вероятно, тысячелетиями занимаются «разведением» гигантской дубовой тли. В плохую погоду они держат подопечных под землей, а летом, когда английские дубы наполняются соком, выгоняют их на ствол. Эти крошечные пастухи заботятся о тле, чтобы питаться медвяной падью, сладкой жидкостью, которую она выделяет. Взамен муравьи держат тлю в уютных «загонах», которые они строят на деревьях из мха и лишайников. В случае возникновения угрозы муравьи собирают свое стадо и убегают вместе с ним в безопасное место.

А в Южной Америке муравьи-листорезы уже 15 миллионов лет собирают растительное вещество для удобрения обширных подземных ферм, где они выращивают грибы с высоким содержанием протеина – идеальный продукт питания для муравьев. По сравнению с этими древнейшими чудесами эволюции сельское хозяйство человечества, которому всего десять тысяч лет, кажется малозначимым эпизодическим явлением.

Тем не менее, как писала Рэйчел Карсон, «диким животным, как и человеку, нужно место для жизни». Ученые обнаружили, что наша планета меняется такими темпами, что даже столь обширные экосистемы, как Амазонка, могут разрушиться всего за пару десятилетий. Как только наступит переломный момент, рыбный промысел сойдет на нет, огромные озера высохнут, а коралловые рифы станут мертвенно-белыми. Мир кажется нам стабильным и неизменным, пока не будет пройдена точка невозврата.

Из-за разрушения среды обитания насекомые рискуют тоже оказаться на грани исчезновения, и мы вместе с ними. За последние полвека сельскохозяйственные угодья мира погрязли в монохромном однообразии, а нехватка опылителей резко возросла. Как предупреждает исследование, проведенное в 2019 году, пока мы не находимся на грани массового голода, но зависимость от сельскохозяйственных монокультур, неблагоприятных для опылителей, «повышает уязвимость экономики и продовольственной безопасности страны».

Даже если человечество сможет предотвратить нехватку продовольствия во всем мире, у нас все равно останется множество трудноразрешимых проблем, вызванных губительной системой землепользования, которая разрушает наш общий дом – природу. Насекомых незаметно, как бы между прочим, бросают в зияющую пасть нового порядка. Почти вся фауна страдает от кризиса биоразнообразия, судя по имеющимся данным, хуже всего приходится мелким насекомым-хищникам, например божьим коровкам и паукам. Из-за разрушения естественной среды обитания при обустройстве сельскохозяйственных угодий, строительства городов и дорог, эрозия почвы и загрязнение водоемов, сильнее сжимают границы жизненного пространства насекомых. Даже якобы охраняемые территории небезопасны: по подсчетам исследователей, более трети природоохранных земель в мире подвергается «интенсивному влиянию человека» из-за поселений, выпаса скота, автомобильных и железных дорог и ночного освещения.

Насекомые, лучшие за всю историю Земли мастера выживания, сумели адаптироваться и даже расплодиться в условиях прежнего вмешательства человека в окружающую среду. По всей Европе веками вырубали леса, частично или полностью, чтобы добыть древесину и древесный уголь для очага. Это были идеальные условия для бабочек: они грелись в солнечных лучах, пробивающихся через поредевший лес, а разрастающийся после вырубки подлесок снабжал гусениц листьями, а взрослых особей – нектаром.

Современные методы лесозаготовки увеличили объемы вырубки леса до шокирующих масштабов, несмотря на то что теперь в качестве топлива вместо древесного угля используют каменный уголь и газ. Смена технологий сначала сыграла на руку бабочкам, а затем обратилась против них. «Наши нововведения не отвечают их требованиям, и они снова начали исчезать», – говорит биолог Крис Томас из Йоркского университета.

Утешает лишь то, что, если эти пагубные методы вновь изменятся, ситуация быстро придет в норму. Бабочки, как и другие насекомые, подвергаются массе угроз. Но, если мы дадим им передышку, даже такие нежные, обманчиво хрупкие виды смогут найти способ выжить. «Популяции насекомых подобны бревнам, которые удерживают под водой, – отмечает Роэл ван Клинк, автор метаанализа, который показал, что количество наземных насекомых каждые десять лет сокращается на 9 %. – Они стремятся вверх, а мы продолжаем толкать их вниз. Но можно ослабить давление, чтобы дать им возможность восстановиться». Такая передышка может наступить в том числе в случае непредвиденных обстоятельств. Во время пандемии коронавируса некоторые местные власти приостановили покос придорожных зеленых насаждений, и те вспыхнули буйством красок. Эти узкие миниатюрные луга превратились в оазисы с разными полевыми цветами: погремком осенним, дикой морковью, луговой геранью, васильком шероховатым и дремой белой – и стали центрами притяжения для воспрянувших насекомых, птиц и летучих мышей. Благодаря снижению интенсивности дорожного движения пелена смога перестала заглушать ароматы цветов, что позволило пчелам быстрее находить пищу.

Всё чаще неряшливые детали нашего мира – набережная рядом с шумным шоссе, зелень, пробивающаяся сквозь железнодорожные пути, заросший участок, где когда-то