– Ладно. Едем. Все равно здесь больше оставаться нельзя, – наконец, к великой радости Анны, сказал он и, еще раз окинув взглядом комнату, бросился к двери.

Степан шел быстро, по дороге нырнул в какую-то небольшую темную каморку с несколькими мониторами и выбежал назад, явно расстроенный, затем покрутившись немного, рванул к выходу. Анна едва за ним поспевала, радуясь, что они покидают этот ужасный дом, который теперь представлялся ей огромным склепом.

За считанные минуты они слетели вниз по лестнице, похватали свою одежду, преодолели сосновый бор и, выскочив за ворота, нырнули в джип. Степан резко надавил на газ, и «Инфинити» рванулся вперед.

– Куда теперь? – пытаясь отдышаться после бега, спросила Анна.

Вместо ответа Степан сунул ей в руки тот самый мятый кусочек бумаги. Дождавшись, пока автомобиль завершит крутой вираж, Анна всмотрелась в надпись, сделанную мелким кривым почерком: «Колье. Суббота, 16 00. Махович».

– Ничего не понимаю, – Анна протянула бумажку назад Степану. – Здесь всего лишь указано время начала презентации.

– Дело не в том, что тут написано, а в том, где, – ответил он. – Видите там в центре водяные знаки: лотос и инициалы К.Л.? Это бланк магазина Кирилла Львовича Романова, широко известного в узком кругу коллекционеров. Я знаю, где этот магазин, Вася мне про него рассказывал. Да и почерк это не Васин.

В этот момент мимо них с воем пронеслись аж три полицейские машины, ослепили мигалками и свернули на дорогу, ведущую к дому Карецкого. Анна со Степаном молча проводили их взглядами.

По нашу душу, подумал Степан, но вслух ничего говорить не стал, боялся еще больше напугать и без того еле живую Анну.

Представляю, как они уделают этот «Версаль», бедные ангелочки, подумала Анна, но вслух тоже ничего не сказала.

Джип все наращивал скорость, хотя и без того уже обгонял ветер.

– Надеюсь, вы хорошо переносите быструю езду? – небрежно поинтересовался Степан. – А то нам надо спешить.

– Да уж как-нибудь, – сказала Анна и подумала, что к скорости ей не привыкать, в Москве почему-то все так ездят, а вот труп с проломленной головой перенести гораздо сложнее!

Да и деваться ей сейчас некуда, а мысль вернуться домой и сидеть взаперти, пока не заметут в каталажку, ее не прельщала… – настолько, что Анна была готова ехать неизвестно куда с, можно сказать, первым встречным. Хотя теперь выходило, что Степан скорее товарищ по несчастью, он же был вместе с ней, когда они нашли труп, и, значит, тоже мог оказаться под подозрением.

– Как вы думаете, это убийство связано как-то с сегодняшней кражей? – спросила Анна, видя, что Степан о чем-то сосредоточенно размышляет.

Он нахмурился и, пожав плечами, процедил:

– Вряд ли…

На самом деле этот вопрос застал его врасплох.

Убили Карецкого как раз перед их приездом, причем бумаги, которые тот собирался ему отдать, так и не удалось найти, хотя еще пару часов назад они точно были у Васи, он сам сказал это по телефону.

И потом, кому и зачем понадобилось вызывать полицию? Очень все странно получается…

Выходит, задержись они в доме еще минут на десять, их бы арестовали. Надо же было так подставиться.

Вот именно – его хотели подставить!

Но неужели он, Степан Евграфов, кому-то насолил настолько, что от него решили избавиться? Причем выбрали самый верный способ – засадить в тюрьму. Еще час назад такая мысль показалась бы ему абсурдной и он думал, что сегодняшний вечер неудачен только для Анны, а оно во как обернулось…

Внутри все закипело – как же его угораздило так вляпаться?! Степан тряхнул головой и, не теряя из вида дорогу, стал вспоминать, что увидел и услышал на треклятой вечеринке, кого встретил, с кем и о чем говорил…

Все приглашенные были ему хорошо знакомы, по крайней мере, почти все. Ну, может, несколько олигархов сменили любовниц, или богатые вдовы пришли с новыми поклонниками, но никто из них не казался ему подозрительным.

В самый разгар веселья к нему подошел Вася, как всегда, довольный жизнью и собой, и изо всех сил хлопнул его по плечу:

– Здорово, Степа!

– Здорово, старик, ну наконец-то, – ответил он сдержанно.

– Колье видел?

– Конечно…

– Какая вещь, а? Просто заглядение. Я бы от него не отказался.

– Так купи.

Карецкий злобно скользнул взглядом по толпе приглашенных и процедил сквозь зубы:

– Да тут знаешь сколько охотников.

– Я тебе документы привез, вот, – он протянул Васе папку. – Как договаривались. Срок уже вышел, решай. Я больше ждать не могу.

И тут к ним подскочила миловидная барышня и стала щебетать про то, как они с Василием, где-то там, встречались… На этом их мужской разговор закончился.

Потом он увидел Анну и застрял с ней у стенда с пейнитом, затем к ним подошел Батищев…

Перед глазами Степана вспыхивали картинка за картинкой, а в голове засел вопрос: зачем все-таки его хотят подставить, кому он перешел дорогу?

Этот «кто-то» доподлинно знал, что он договорился с Васей о встрече и тот его ждет. А ведь времени с момента их телефонного разговора до его приезда прошло очень мало, максимум два часа. Значит, этот «кто-то» метнулся домой к Карецкому, врезал ему по затылку, успел смыться до их прихода, вызвал полицию, и действовать он должен был в высшей степени оперативно.

Нет, это нелепо. Все-таки Карецкий был не мелкой сошкой, и его не стали бы убивать просто для того, чтобы отомстить ему, Степану.

Тут что-то другое…

Может, здесь замешана Анна?

Он вспомнил, как увидел ее в первый раз – привлекательную, с грустными глазами, явно чувствующую себя не в своей тарелке – и почему-то сразу подумал, что она человек случайный, не чья-то любовница, вид слишком неуверенный, не чья-то вдова, и уж точно не чья-то дочь, опять же вид слишком неуверенный.

В момент взрыва Анна стояла одна у витрины и могла что-то заметить, то есть стать невольной свидетельницей, поэтому полиция, просмотрев видеозапись, начала ее искать. Теперь же, если установят, что она была еще и на месте убийства Васи, то определенно сочтут ее причастной и к убийству и к краже, очень уж много совпадений.

Да, на роль козла отпущения Анна подходит идеально…

Он, Степан, провел в мире бизнеса и больших денег значительную часть своей жизни и успел прекрасно понять, что человеческие жертвы принимают там не только без каких-либо сожалений, а даже с удовлетворением и радостью.

Навстречу их джипу пронеслась еще одна воющая и мигающая полицейская машина. Степан ободряюще кивнул Анне и прибавил скорости.