который по своему обыкновению незаметно и молча присутствовал где-то рядом, не выдержал.

– Прошу прощения, господин Авериан, – влез он, едва в разговоре нашлась пауза. – Мне так понравилось то стихотворение, что вы читали на вечере! Что вас вдохновляет?

Поэт расцвел. Скай мысленно обозвал себя болваном, что не додумался до этого вопроса сам. Ник не сводил с поэта глаз, ожидая ответа.

– О, вообще я нахожу вдохновение во всем окружающем мире. Обычно меня вдохновляют прекрасные создания, иногда – творения человеческого гения, – он широким жестом обвел комнату. – Но эти стихи и правда особенные. Они явились мне во сне.

– Правда? – восхищенно спросил Ник и замолчал, ожидая продолжения.

– Да-да. Я задремал в карете на пути из Вимбержа сюда. Там есть такое место на дороге недалеко от поворота на Хангайские пещеры… Обычными словами не объяснить, что с ним не так, но оно страшное и неимоверно грустное. Там живет безысходность, горное одиночество. Я думаю, – поэт понизил голос, – думаю, где-то там погибли эти пропавшие артисты. И никто не найдет их могилу в горных снегах. Разве что Снежные Змеи что-то видели с вершин, но они не расскажут.

Драматическое молчание прервал слуга, пришедший доложить о прибытии леди Кэссии.

Кэссия сегодня была еще очаровательнее, чем на поэтическом вечере, и смотрелась в гостиной Авериана еще неуместнее, чем он сам. В присутствии красавицы в строгом темно-зеленом платье нарисованные распутные девицы разом стали неприглядными и постыдными. Скай даже испытал острое желание увести ее отсюда, пока она не рассмотрела пошлые картины. Ник тоже выглядел смущенным. Сама Кэссия не обратила на интерьер ни малейшего внимания. Очень тепло поздоровалась с поэтом и его гостями. Скай отметил, что Авериан вполне привычно обменивается с девушкой рукопожатиями. Кэссия приносила свои правила с собой так просто и естественно, что никому и в голову не приходило их нарушить.

Едва девушка успела поздороваться с Ником, послышался мелодичный перезвон колокольчиков, и дворецкий пригласил всех к столу.

На торжественных обедах из гостиной в столовую полагалось переходить парами и под музыку. Этот обед торжественным не был, в качестве музыки играла большая музыкальная шкатулка, а дама присутствовала лишь одна. Хозяин дома так явно наслаждался сложностью ситуации, что Скай попросту предложил Кэссии локоть. Кэссия чуть улыбнулась, посмотрела на Авериана насмешливо, но под руку волшебника взяла. Авериан ухмыльнулся и предложил локоть Нику, однако помощник волшебника сделал вид, что намека не заметил вовсе. Поэт вздохнул и направился в столовую.

Глава тринадцатая

Обед у Авериана подавали по-столичному: все блюда сразу. Еще одно отступление от здешних традиций, ведь, насколько помнил Скай, в Лареже принято было подавать блюда на стол поочередно, на аргассийский манер, чтобы горячие закуски не успевали остыть, пока гости едят суп.

Впрочем, супа на столе не было вообще. Никакого. Да и вообще все блюда выглядели как-то странновато…

Скай не успел рассмотреть, что именно не так, когда господин Авериан объяснил:

– А сейчас, дорогие друзья, я приглашаю вас сыграть в игру. Все эти блюда приготовлены вовсе не из того, из чего вы привыкли. Я, признаюсь, и сам не знаю, что есть что. Возле наших приборов лежат листы бумаги и карандаши для записи ваших предположений. Посмотрим, кто угадает больше всех. Чур, не обсуждать!

Хозяин весело подмигнул гостям и поднял бокал.

Поначалу игра Ская озадачила. В бокале плескался подкрашенный ягодным соком рассол. Куриная ножка оказалась выпечена из теста с карамелью, зато пирожное состояло из курятины и овощей. Паштет из фасоли и мясное желе уже не очень удивили, а собранный из рыбы молочный поросенок оказался выше всяких похвал. Скай потребовал добавки, а потом решительно перепробовал все блюда на столе. Другие гости и сам хозяин почти не отставали от волшебника.

Когда пришло время сверить записи с торжественно зачитанным дворецким списком, оказалось, что выиграл Ник. Скай не удивился: про почти волшебное чутье травника на специи он уже знал. Кэссия и Авериан восхищенно аплодировали, Ник смущался, но, кажется, был вполне горд собой.

После обеда все вернулись в гостиную, где был уже накрыт десертный стол. Скай ожидал каких-нибудь сюрпризов и от него, однако пирожные и фрукты оказались вполне обычными. Не успели гости обсудить обед, как хозяин замер с надкушенным яблоком в руке и пустым взором уставился на одну из картин. Скай проследил за его взглядом, но ничего особенного не увидел. Кэссия осторожно коснулась его руки и приложила палец к губам. Поэт еще мгновение созерцал картину, потом поднялся.

– Прошу прощения, дамы и господа! Муза зовет! – и быстро, почти бегом, удалился.

Скай и Ник посмотрели на Кэссию. Та лишь с улыбкой развела руками.

– Да, с господином Аверианом так нередко бывает. Настоящий поэт должен следовать зову своей музы, где бы тот его ни настиг. Только не думайте, что он с нами заскучал. Он и правда спешит записать какие-то пришедшие в голову строки. Если не запишет и забудет – вот тогда он будет страдать и измучает всех своей язвительностью.

– Вы, я вижу, давно знакомы? – поинтересовался Скай.

– О да, – улыбнулась Кэссия. – Я в Лареже уже три года, изучаю историю изящных искусств в Академии. А господин Авериан здесь самый яркий представитель искусства – из ныне живых, конечно. В историю он войдет наверняка.

– История изящных искусств – это, наверное, очень интересно? – соврал Скай, которого от самого словосочетания начинало клонить в сон. Однако, раз уж Кэссия что-то в этом нашла, может быть, он просто не разглядел в этом предмете чего-то важного…

– А чем еще заниматься приличной девушке, если у нее нет волшебного дара? – прямолинейно заявила Кэссия.

Скай растерялся. Приличные девушки, которых он знал, стремились поудачнее выйти замуж. Или были волшебницами. Других вариантов он не знал.

– Ну… Наукой? – осторожно предположил он.

– К чистой математике у меня таланта тоже нет. А в естественных науках нечего делать без волшебства. Я все равно хотела, но папа сказал, что не позволит мне потратить жизнь на игру, в которой у всех моих конкурентов будет такая солидная фора. В Академии волшебства папино слово имеет вес, так что меня ни за что не приняли бы ни туда, ни в здешнюю школу. Вам не кажется ужасно несправедливым, что у нас все науки изучают в Академии волшебства? Как будто тем, кому не досталось дара, заодно не перепало и разума? – Кэссия нахмурилась.

Скай заверил ее, что он ни в коем случае не считает, что волшебный талант как-то связан с разумом, и что сложившееся положение вещей, конечно же, ужасно несправедливо. Но, кажется, голос его звучал недостаточно убедительно.

О волшебном даре как о чем-то особенном Скай никогда не думал. Кто-то рождается с музыкальным слухом, кто-то с поэтическим талантом, кто-то со способностью управлять силой. И то, и другое, и третье можно развить, если оно слабое. Так что упорные упражнения намного важнее врожденного таланта. Ну а если кому-то совершенно не досталось способности, что ж тут поделаешь? Нужно просто заняться чем-то другим. В конце концов, как заниматься биологией, если не можешь почувствовать, как течет жизнь в теле существа? Резать его, что ли? Как изучать химию, если не можешь вбросить немножко силы и ускорить или замедлить реакцию? Как лечить