Старец подошел ближе, взял его за ледяную руку и ответил, словно прочитав каждый из вопросов, крутившихся в голове мальчика:

— Я Верховный жрец Адамант. Ты попал не в страну тавров, которые непременно принесли бы вас в жертву Деве. Ты и твои спутники в стране аспургиан. Слышал ли ты что-нибудь о нашем народе?

— Да. — Голос Митридата прозвучал так, словно речь требовала от него отчаянных усилий. — Вы — маленький народ Кавказа. И вас боятся.

Адамант наклонил голову:

— Сказать тебе, почему нас боятся? Многим из нас ведомо то, что неведомо вам. Вот, например, ты подумал, откуда мне известно твое имя и то, что ты будущий царь? Я обладаю даром ясновидения, многое знаю и умею. Если твои спутники согласятся остаться у нас до твоего совершеннолетия, я передам тебе многие свои секреты, и один из них — бессмертие.

— А если мы не согласимся? — Тирибаз изо всех сил демонстрировал храбрость, но даже у него, бывалого воина, зубы выбили дрожь и даже прорвали кожу на губе. Красная струйка потекла по подбородку, и он торопливо смахнул ее грязной рукой. Старец же был спокоен. Так спокойны вековые вершины гор, которые сокрушит разве что разгневанный Гефест.

— Тогда мы принесем вас в жертву Дионису, — ответил он, и на его лице не дрогнул ни один мускул. — Хотите ли вы этого?

Воины молчали.

— Что будет с кораблем? — вставил Аной, нервно дергавший бороду.

Адамант улыбнулся:

— Мне не нужны твои люди, Аной. Вы пополните запасы воды, мы дадим вам мясо, хлеб и вино, и вы поплывете к Херсонесу. Обещаю, тавры вас не потревожат. В этом году тебе будет сопутствовать удача, ничего не бойся.

Капитан посмотрел на Тирибаза.

— С твоими друзьями тоже ничего не произойдет, — пообещал верховный жрец. — Они пробудут семь лет здесь, а потом вернутся в Понтийское царство, и Митридат без всяких усилий сядет на трон. Ну что вы на это скажете?

Наставник Митридата встретился глазами с Адамантом, и несколько минут два сильных человека испытывали друг друга взглядом. Что-то подсказывало Тирибазу: старик не обманывает. Нужно принять его приглашение.

— Мы остаемся. — Наставник царя повернулся к Аною: — Так будет лучше.

— Да, так будет лучше, — подтвердил Адамант и распорядился: — Наполните водой бурдюки наших гостей и принесите им мешки с едой.

Отряд аспургиан подчинился ему беспрекословно, и вскоре корабль, нагруженный припасами, отплывал в синюю даль. Аной, с развевавшейся на ветру длинной бородой, долго смотрел на берег неведомой страны, несмотря на то, что он опустел сразу же после выхода триеры в море. Совесть не давала ему покоя, и он успокаивал себя лишь тем, что удалось избежать кровопролития.

Дивноморск, 2017

Никитин, более взволнованный, чем в тот, первый приезд, ходил по комнате из угла в угол.

— Значит, вы хотите сказать, что вас пытались убить?

Этот вопрос, заданный уже пятый раз, вызвал в Ларисе глухое раздражение. Прижимая к ранке ватку, смоченную спиртом (к счастью, пуля лишь скользнула по коже), она стремилась унять дрожь во всем теле.

— Нет, тот парень, вероятно, хотел поцеловать меня в маковку. Такой ответ вас устраивает?

Он ничего не ответил, и Лариса кинулась в бой:

— Я уже битых двадцать минут рассказываю вам, как он прицелился в меня и выстрелил.

— И пуля застряла в доске скамейки, — констатировал майор, смахнув с прямого носа мутную каплю пота. — Он изначально целился в ноги, значит, не хотел убивать. Так ведут себя, когда хотят напугать. Отсюда возникает вопрос — зачем?

Подошедший к нему молодой белобрысый оперативник с курносым носом, усеянным конопушками, протянул пулю с победоносным видом:

— Вот она, голубушка. Достали…

— Отдай экспертам, они знают, что дальше делать. — Майор, здорово смахивавший на терминатора в исполнении Шварценеггера, повернулся к ней: — Лариса, я не первый год в полиции, и интуиция меня давно не подводила. Вы что-то скрываете, как пить дать. Это может помешать нашему расследованию.

Она секунду собиралась с духом, прежде чем выпалить в его квадратное бесстрастное лицо:

— Мой муж жив. Он ведет какую-то игру, смысл которой я не могу разгадать.

Все же перед ней стоял не робот, а человек из плоти, крови и нервов, и на его лице отразилось удивление:

— Ваш муж жив? Быть этого не может. Вы сами опознавали труп.

— Я опознавала нечто без лица, с искривленным пальцем, коих, может быть, десятки, — выдохнула Красовская. — Его хоронили в закрытом гробу, а потом могильщик сказал мне, что гроб был очень легким, будто пустым. Но это еще не все… — Лариса нервно застучала кулачком по полированной поверхности стола. — На следующий день мой муж позвонил мне по городскому телефону. Нет, он ничего не сказал, просто дышал с хрипом. Только не спорьте, что это мог быть кто угодно. Я прожила с ним пятнадцать лет и знаю, как дышит аллергик-муж.

— Разве не все аллергики дышат одинаково? — поинтересовался Никитин. Лариса покачала головой, медные волосы блеснули в лучах солнца золотом:

— Не все. Вам не понять. Ладно, как вы отнесетесь к тому, что я видела его на даче?

Сергей подался вперед:

— И что он сказал?

Женщина закусила губу и отвернулась:

— Ничего… Я испугалась и убежала. Может быть, вы такой смелый, что сказали бы привидению: «Убирайся к черту», а я не обладаю железными нервами. Поэтому я позвонила его приятелю Геннадию Быстрову, и мы вместе вошли в дом.

— Там его, конечно, не было… — пробормотал майор.

— Конечно, — поддакнула Красовская. — Тем не менее я не сумасшедшая и требую эксгумацию. Если результаты покажут, что похоронили не моего мужа, я объявлю его в розыск. У меня такое чувство, будто он сбежал, оставив меня без средств к существованию. Исчезли его коллекция и деньги. Вы должны помочь мне выяснить, почему он это сделал. Поможете?

Шварценеггер вздохнул:

— Боюсь, нет. Понимаете, Лариса, все, о чем вы просите, не так легко осуществить. Для эксгумации нужна веская причина. О чем же будем говорить мы? О звонках? Об исчезнувших драгоценностях? Спорим, вы не обратили внимания, брал ли их муж перед командировкой?

— Не обратила, — обреченно произнесла женщина и опустила голову.

— Вот видите, — сказал майор как можно мягче.

— Значит, у меня нет шансов докопаться до истины… — Она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Никитин собирался еще что-то добавить, но мобильный помешал ему это сделать.

— Слушаю, — буркнул он в трубку и услышал веселый голос эксперта Владимира, считавшегося лучшим в городе.