Кремнев направился к машине. Майкл принял у него контейнеры и кивнул на машину:

— Забирайся. Поедем в офис.

Это был «нисан», довольно старый, по крепкий на вид.

— Чего встал? — усмехнулся Майкл. — Не нравится? Ты на кузов не смотри. У этого старичка под капотом настоящее чудо. А то, что не приметен, так это для дела.

Кремнев забрался на заднее сиденье. Майкл уселся рядом с ним. Контейнеры он поставил себе на колени.

Как только они захлопнули дверцы, водитель тронул машину с места. Заднее сиденье было отделено стеклянной перегородкой — по-видимому, пуленепробиваемой и почти полностью звуконепроницаемой.

Майкл погладил ладонью контейнер — бережно, как какую-нибудь китайскую вазу.

— Хорошо, что все позади, — тихо и с явным облегчением проговорил он. Затем повернулся к Егору и весело проговорил: — Слушай, что, если я буду называть тебя не Егор, а Джордж?

— Называй как хочешь, — небрежно отозвался Кремнев.

— Значит, договорились. — Майкл засмеялся. Он прямо весь светился от удовольствия. — Как говорят у вас в России, «дело в шляпе!» Работа закончена, и мы — на коне!

— На коне?

— Конечно! Мы с тобой герои. Ох, Джорджи… — Майкл достал из кармана шелковый платок и вытер потный лоб. — После двух провалов подряд начинаешь ценить успешно выполненное задание… нет, даже не на вес золота — на вес бриллиантов!

— А у тебя были провалы?

— Конечно. Они есть у всех. А у тебя разве не было?

Кремнев усмехнулся:

— Наверное, были. Но я о них не помню.

— Как это? — не понял Майкл.

— После неудачи я анализирую дело, учитываю ошибки, а после этого выбрасываю неудачу из памяти. Чтобы не отравляла жизнь и не понижала самооценку.

— Гм… — Майкл задумчиво наморщил лоб. — Отличный метод. Нужно будет взять его на вооружение. Хотя заниженной самооценкой я никогда не страдал. Ладно, не будем о грустном. А теперь слушай меня внимательно, Джорджи. После того как я избавлюсь от контейнеров, мы поедем на встречу с одним очень важным человеком.

— Важным для кого? — уточнил Кремнев.

Майкл зыркнул не него своими маленькими глазками и сухо проговорил:

— Для меня. Но, если ты будешь правильно себя вести, он будет важен и для тебя. Этот человек будет задавать тебе вопросы. И ты должен отвечать на них правдиво.

— А если не захочу?

Майкл усмехнулся.

— Все равно придется, — сказал он с непонятной и неприятной интонацией. — Ты ни в коем случае не должен этому человеку грубить.

Егор прищурился:

— Может, ты скажешь, кто он?

— Я тебя ему представлю. А он сам назовет тебе свое имя. Если, конечно, захочет.

— Ясно, — сказал Егор и зевнул.

Майкл посмотрел на него с удивлением.

— Ты совсем не волнуешься? — спросил он.

Кремнев подумал секунду и отрицательно качнул головой:

— Нет.

— Джорджи, ты удивительный человек, — выдохнул Майкл. — Если ты поведешь себя правильно, тебя ждет большое будущее.

— Я стану президентом США? — насмешливо осведомился Кремнев.

— Вот этого я тебе обещать не могу, — весело ответил Майкл. — Но поверь мне, парень, на свете есть люди, о которых никто не знает, но которые — по своему влиянию на мир — ничем не уступят президенту Соединенных Штатов.

Майкл выглянул в окно и улыбнулся.

— Скоро будем на месте, — сказал он и погладил ладонью пластиковый бок контейнера.

«Парня явно ждет повышение», — подумал Егор и угрюмо усмехнулся.

Контейнеры были переданы из рук в руки двум высоким, широкоплечим мужчинам в серых костюмах и шелковых галстуках. Их непроницаемые лица и мускулистые шеи ясно говорили о том, каким способом эти элегантные мужчины зарабатывают себе на хлеб.

Передача происходила в холле трехэтажного здания. Взяв контейнеры, широкоплечие «красавцы» всучили Майклу взамен небольшую пластиковую карточку, которую он тут же сунул в карман.

После этого Егора быстро обыскали. Пока шел обыск, он стоял с поднятыми руками и насмешливо смотрел на верзил. Верзилы же на Егора почти не смотрели. Так, скользнули по нему равнодушными взглядами пару-тройку раз, но лишь затем, чтобы тут же отвести глаза. Однако и этих «двух-трех раз» Кремневу хватило, чтобы понять, с кем он имеет дело. Глаза цепкие, холодные, прожигающие — такие не упустят ни одной детали.

— Вас уже ждут, — сказал один из верзил по-английски.

— В переговорной, — пояснил второй по-итальянски.

Майкл повернулся к Егору и сказал:

— Ну, все. Дело сделано. Пора идти. Следуй за мной.

Они вошли в узкий, отделанный деревом коридорчик, прошли но нему метров десять и остановились у черной двери.

— Это здесь, — сказал Егору Майкл, протянул руку и нажал на кнопку звонка.

Кремнев обратил внимание на то, что Майкл немного волнуется. Не исключено, что он поручился за Егора головой. Случись что — от Майкла и мокрого места не останется.

Нажав на звонок, Майкл быстро отдернул руку, словно боялся оскорбить того, кто сидит за дверью, своей навязчивостью.

Электронный замок негромко пискнул, и дверь слегка приоткрылась. Майкл взялся за ручку и потянул дверь на себя.

Офис, в который они вошли, был освещен лишь несколькими настольными лампами. Лампы были старинные или сделанные «под старину» — на высоких литых бронзовых ножках. Темные шторы были плотно зашторены, и солнечный свет в офис не проникал.

В офисе сидели два человека. Один — мужчина сорока пяти лет, худощавый, загорелый и гладко выбритый. Одет он был в темно-синий костюм. Шелковый галстук был заколот бриллиантовой булавкой. Несмотря на гладкость и лоск, он был похож на военного. Сидел он в кресле, закинув ногу на ногу. В пальцах правой руки дымилась сигара.

Второй мужчина сидел за столом перед раскрытым лэптопом, от которого шли проводки к небольшой черной коробочке, на панели которой поблескивали индикаторы. Егор без труда опознал в ней полиграф, или, как его чаще называли, детектор лжи.

— Присаживайтесь, — сказал мужчина, сидящий в кресле, и указал на два стула, стоящие у стола.

Егор и Майкл сели.

— Рад видеть тебя в добром здравии, Майкл, — сказал «лощеный».

— Я тоже рад вас видеть, босс, — отозвался Майкл спокойным, уверенным голосом. — Позвольте вам представить — это Егор Упоров. Мы условились, что для удобства я буду называть его Джорджи.

— Меня зовут Джеймс Крайтон, — представился Егору «лощеный».