Может быть, подарить ему эту землю? В качестве дружеского жеста. На память. Построить для него дом. Вложить в него всю свою любовь, всю нежность, все то светлое, что она до сих пор к нему испытывает. И отдав Семену частичку своей души, закрыть для себя навсегда эту тему?

Ну, ведь ничего… Ничего у них не выйдет!

Ее ждет Берлин. Его – десятки лучших в стране ребят, которых он обучает. Наверняка, даже если Семён уволится, никто просто так специалиста его уровня из страны не выпустит. А если от партнерства откажется она, то… Нет-нет. Это профессиональное самоубийство. Рассматривать этот вариант – лишь тешить себя иллюзиями.

В растрепанных чувствах Дуня улеглась спать. Но уснуть, конечно же, не получилось. Так что к моменту, когда они с Юль Санной договорились встретиться в салоне у Сандаловой, она больше походила на зомби. Землистые круги под глазами, пепельно-серая кожа и колтун на голове из-за того, что всю ночь она не могла найти себе места в постели. Пилинг и хороший массаж вдохнули в Дуню чуточку жизни. Как бы она ни относилась к Ветке, в салоне у той работали отличные специалисты. Они с Юлькой как раз сошлись на том, что в плане сервиса многим аналогичным заведениям в Европе у них стоит поучиться, когда их разговор прервал взрыв смеха хозяйки. Дуня обернулась. Рядом со смеющейся Сандаловой по коридору шагал Семен и что-то, улыбаясь, ей рассказывал.

– По какому поводу веселье? – поинтересовалась Юлька, шагая навстречу парочке. Привет, Семен…

– Привет, – тот обнял подругу и чмокнул в щеку. – Да это так… Попытка спасти ситуацию юмором. У меня спину скрутило, вот чтобы не плакать, я и смеюсь. Дуня…

Та вяло взмахнула рукой. Салют, мол. Ревность, на которую она не имела права, разъедала кишки. И тоненький мерзкий голос внутри нудил о том, что не надолго-то Семена хватило. Стоило пару раз ему отказать – и вот результат. Весьма и весьма показательный.

– И нам расскажи, мы тоже хотим посмеяться. А то от напряжения затылок сводит, правда, Дунь?

– Извините, красавицы, но мне бежать надо, – бросил Краснов, глядя на часы. – Дела.

А когда он с Сандаловой зубы сушил, так никуда вроде не торопился.

– Кстати, мы тоже весьма ограничены во времени. Надеюсь, наши мастера свободны?

Сандалова сощурилась.

– Конечно. Нужный вам зал на первом этаже.

– Вот и прекрасно, – растянула губы в улыбке Дуня, понимая, что ведет себя просто отвратительно! Ветка их здорово выручила, сдвинув запись. Или, может, даже отменив кого-то из постоянных клиентов. А она… Ревность! Чертова ревность.

– Ха! Как мило, – пробормотала Юль Санна, спускаясь вслед за Дуней по лестнице.

– Что именно?

– Эта сцена ревности.

– Не понимаю, о чем ты.

– Все ты понимаешь. Но на всякий случай повторюсь – таких мужиков, как Краснов, днем с огнем не сыщешь. Ты будешь последней дурой, если по доброй воле от него откажешься.

– Я не из тех людей, которые живут страстями.

– О! Это, очевидно, камень в мой огород? Не ожидала.

Осознав, как двусмысленно прозвучали ее слова, Дуня резко остановилась:

– Нет, Юль, ты что! Я вообще не о тебе… Правда. Так, ляпнула, не подумав. И, похоже, тебя обидела.

Юлька задумалась.

– А знаешь, ты, конечно, права. На кой они нужны, эти страсти-мордасти?

– Вот именно.

Дуня кивнула и робко улыбнулась. Но и Юлькиному голосу, и ее недоставало уверенности. Они как будто пытались убедить самих себя в том, что поступают правильно.

Он узнал об этом чертовом визите еще за несколько месяцев. Но до определенного времени и думать о нем забыл. Безопасность первого лица больше не входила в обязанности Краснова. Да и никогда, собственно, не входила. Его группу привлекали лишь в редких исключительных случаях. Как правило, для подстраховки при организации международных визитов. Но ближе к праздникам с Семёном связался Первый[3] – главный человек в их группе в прошлом, а в настоящем – президентский зять, и попросил быть. На некоторых протокольных мероприятиях.

– Ну, а я там на кой?

– Мне так будет спокойней, – хмыкнул Демьян.

– Скука смертная.

– Да ладно. Думаешь, я не в курсе, что ты у нас парень нежный? И тяготеешь к любому искусству, – заржал.

Краснов не тяготел. Ну, по крайней мере, в начале своего пути так точно. В музеи да в театр он ходил… Ладно, сейчас уже, наверное, можно признаться хотя бы себе самому, так вот – он ходил из-за Дуни. Вот кто в самом деле обожал любое искусство. Дуня могла часами болтать о каких-нибудь импрессионистах. А он, не имея абсолютно никакой возможности поддержать беседу, просто наблюдал за ней, открыв рот. Кивал, вроде как соглашаясь. И никак, сколько ни пытался, не мог понять, что такая девочка, как Дуня, в нем нашла… Сам Семен к тому времени побывал лишь на выставке дубленок в бывшем дворце пионеров. Где надеялся с большой скидкой, как обещали в рекламе, купить себе куртку. Да так и не купил. Потому что его денег один черт не хватило ни на что путное. В дубленках он разбирался получше, чем в импрессионистах. Там было немного критериев для оценки. Тепло ли в ней? И не выглядит ли он в ней, как придурок?

– Да иди ты, – беззлобно отмахнулся Семен. – Понятия не имею, что мне там делать. Мимо службы президентской охраны комар не пролетит.

– А ты все равно побудь, ага? Походи, посмотри, может, заметишь что-нибудь подозрительное. Если, конечно, твоим вниманием целиком и полностью не завладеет происходящее на сцене, – продолжал веселиться Первый. Ну, вот и как с этим гадом можно было разговаривать? И это – серьезный человек называется. Семен закатил глаза:

– Ладно. Скинь хоть график мероприятий.

– Ну, вот. Так бы и сразу, – одобрительно крякнул Демьян.

– Кто ж откажется посмотреть на халяву новую постановку Туминаса? – язвительно парировал Краснов. Смех Демьяна на том конце связи стал громче. Ну, просто, как в старые добрые времена. На мгновение Семена охватила тоска.

– И это… Ты там сильно не расслабляйся, мы тебя, как местного, хотим задействовать в организации досуга.

– В каком это смысле?

– В неформальном. Тебе ж нетрудно порекомендовать что-нибудь интересное? Мы всей семьей, между прочим, приедем.

– Может, чего и выгорит. У меня на новый год окно. Одну группу выпускаем, а следующую набираем аж после праздников.

На том и распрощались. А уже после Краснов узнал, как важно для Дуни попасть в тот театр. Ну, и воспользовался своими связями, чтобы выхлопотать для нее приглашение. Благо это – легко, когда у тебя в друзьях – зять самого президента.