Я быстро забрала из его сжатой ладони железный цилиндр и сунула в карман формы.

Дар технопата тут же проявил себя, потянувшись к странному предмету, от которого просто-таки фонило силой. В том, как она согревала кожу и чуть покалывала подушечки пальцев, было нечто очень знакомое, но чем больше я вслушивалась в собственные ощущения, тем быстрее они ускользали и терялись.

– Ваши документы, – потребовал дежурный, сверился с протянутыми Рондой бумагами и кивнул, разрешая войти под купол.

Со стороны защитная конструкция города напоминала пчелиные соты, если, конечно, в этом мире нашлись бы настолько большие и безумные пчелы, чтобы соорудить нечто похожее. Идеальные шестигранники соединялись друг с другом в огромный купол. В их задачу входила не только защита от пронизывающих холодом ветров. Со слов Власты, которой много и часто о родном острове рассказывал Эрик, стекла могли становиться солнечными батареями, добывая необходимую городу энергию, а также затемняться в долгие полярные дни, тем самым контролируя циркадные ритмы не только людей, но и растений, которым нужна была ночь, чтобы запустился фотосинтез.

В центре города стояла многоуровневая башня, где жила подавляющая часть людей. От башни, точно спицы в колесе, во все стороны отходили тросы, по которым туда-сюда на безумных скоростях носились пассажирские и грузовые кабинки.

– Вау… – восторженно выдохнула я.

– Пиу! – поддержала Бестия.

Здесь не было привычных в Фаоре дорог и магистралей – вся поверхность земли была поделена на секторы и отдана растениям. Они росли везде, где находился более-менее свободный участок. Тянулись вверх, обвивали гибкими побегами первые пять этажей центральной башни, буйно цвели и плодоносили.

Под куполом царил удивительный баланс урбанистической и аграрной территории, однако кое-что было выше технологий.

И это кое-что было верой.

Я притормозила у большой статуи и с любопытством обошла ее по кругу. Умелые руки мастера высекли из камня трех мужчин, стоявших друг к другу спинами и обращенных лицами в три стороны. В руках одного был меч, второй удерживал массивный щит, закрывающий половину тела, третий сложил руки на груди и просто смотрел вдаль.

Безбашенный Эрик вдруг сделался непривычно почтительным.

Он отошел от Власты, опустился на одно колено перед статуей и коснулся отполированного множеством прикосновений северян постамента. Я поймала заинтересованный взгляд Кристена и не удержалась от вопроса:

– Как можно одновременно быть таким технологичным и таким ортодоксальным народом?

– Одно другому не мешает, – улыбнулся тот уголками губ.

– Ой ли?.. – пробормотала я, отступая, чтобы дать возможность Кристену тоже преклонить колено.

Бушующий зорко следил за тем, как неугомонная Бестия с подозрением принюхивается к шпалере из цветов, явно опасаясь, что та захочет сделать пи-пи на святыню. Власта вертела головой, жадно всматриваясь и запоминая каждую деталь удивительного города. Ронда с задумчивым выражением осматривала столб, поддерживающий канатную дорогу.

Внезапно девушка повернула голову и встретилась взглядом со своим напарником. Дейман показал два пальца и быстро хлопнул по своему плечу кулаком, девушка кивнула, и они разошлись в разные стороны.

Так… А это что сейчас такое было? Надеюсь, что эти двое не замышляют чего-то дерзкого и ужасного.

Я подошла на то место, где стояла Ронда, запрокинула голову и тоже осмотрела опорный столб. Столб как столб. Таких в Крутогорье полно. Вот и спрашивается, почему адептов с факультета небовзоров он так заинтересовал? И что за знаки подавал Дейман?

– Адептка Нэш! – рявкнул Бушующий, отчего я вздрогнула, а Бестия передернула плечами.

– Урр, – недовольно проворчала она.

– Он главный, – тихо напомнила я, и мы побежала обратно.

Кристен с Эриком уже успели помолиться (ну или что они там делали перед той статуей?), поднялись, и группа возобновила движение в сторону центральной башни.

– Адептка Нэш, отдайте-ка поводок мне, – требовательно протянул руку Бушующий.

– З-зачем?

– Мой детектор на неприятности говорит, что лучше не выпускать эту поганку из поля зрения.

– Пиу! – возмутилась Бестия.

– Может, не надо, господин Бушующий?

– Надо, Адриана. Надо.

Кинув на Бестию предупреждающий взгляд, я размотала импровизированный поводок с ладони и передала преподавателю. Драконица все это время сидела на упитанной попе с крайне обиженной мордой. Даже показательно отвернулась.

Судя по моське, Бестия проводила экстренную переоценку ценностей. И начала с того, что передвинула господина Танцующего, повара академии, с первой строчки.

Бушующий пока оставался в неведении и был сосредоточен на том, чтобы никто из адептов не накосячил хотя бы в первые часы нахождения под куполом.

– Только не делай глупости, ладно? – тихо шепнула я драконице.

– Пиу, – пообещала та.

Но не очень искренне.

Вздохнув, я поравнялась с Подгорной, идущей последней, и пристроилась рядом.

Любопытство не отпускало. Переглядывания парочки в белой форме факультета небовзоров будили подозрения. Загадочный цилиндр, переданный Дейманом, оттягивал карман.

Я оглянулась на статую с тремя развернутыми спина к спине воинами и потянула подругу за руку.

– Власта, не знаешь кто это?

Подгорная перестала с восторгом крутить головой и посмотрела на меня глазами, полными жадного блеска. Вот кто наконец дорвался до заветного севера.

– Ты про статую с тремя мужиками? – уточнила она, тоже оглядываясь. – Если мне не изменяет память, то перед нами Аркитау. Щит, меч и холод севера. Что-то типа местного легендарного…

На этих словах Бестия сделала стойку, пискнула и помчалась назад. Бечевка натянулась и дернула руку Бушующего, едва не вырвав ту из сустава. Под его шипение и яростные попытки остановить драконенка они вернулись к статуе, оббежали постамент по кругу, после чего черная драконица распахнула крылья и примерилась вспорхнуть на голову статуи, как голубь с площади.

– Стой! Нельзя! Фу! – заорал Бушующий, натягивая бечевку.

– Пиу! – исключительно из вредности оспорила каждую из команд крылатая малышка.

Я бросилась за ними и за миг до того, как драконица совершила глупость, раскинула руки и загородила статую своим телом. Глянула осуждающе.

– Хочешь, чтобы нас с позором и криками выкинула из купола за осквернения местной святая святых?

Бестия задумалась. С недовольной моськой сложила крылья и, независимо повиливая попой, пошла прочь, всем видом говоря «не больно-то и хотелось». Матерящийся преподаватель потащился следом. Я нахмурилась, пытаясь уловить причину странности этого поступка, догнала подруг и отвлеклась на разговор с Рондой и Властой.

– Почему все от нас шарахаются? – удивилась адептка факультета небовзоров, наблюдая за тем, как народ расступался перед идущими первыми Кристеном с Эриком.

– Не от нас, – тихо сказала я, не сводя глаз с широкой спины своего парня, но Власта поняла мой взгляд по-своему.

– Рианка, – шутливо пихнули меня в бок, – неужели ты никогда не думала об этом!

– О чем?

– О статусе Кристена в академии, балда, – снисходительно улыбнулась подруга. – Я серьезно! Неужели