Моя атака оторвала от стен штукатурку, подняла с земли камни, мусор и грязь. Такой «контрастный душ» хорошо окатил врагов, да и магия нанесла урон, пройдя совсем рядом.

Вместо «крутых» выпускников академии, считающих себя местными королями, на меня смотрели обожженные грязные бродяги с трясущимися губами, которые не могли вымолвить даже слова.

Егор нервно трогал свою прическу, часть которой неплохо так подгорела. Он пялился на меня словно зомби и шептал что-то злое вполголоса.

— Господа, думаю, спор исчерпан. В следующий раз от вас останется кучка пепла. Так что думайте головой и учитесь хорошим манерам. За сим изволю откланяться, мне пора, — сказал, как ни в чем не бывало, кивнул головой и покинул закоулок, не оглядываясь назад.

Так я простился со школой. Куда лучше, чем нудные речи учителей и унылый бал, где полно ненужного пафоса. Тело Александра было довольно, я чувствовал моральное облегчение с его стороны.

Значит не зря наказал подлецов. Теперь пора идти дальше: прокачивать свою магию, разбираться с даром самого Александра, возвращать былое могущество. И не только.

Вечером я долго сидел в интернете, узнавая, как попасть в Сибирскую Аномалию. Потом медитировал, блокируя магический источник Александра.

Пока нет возможности во всем разобраться, надо хотя бы убрать негативное влияние энергии прошлого хозяина тела. Иначе мышцы так и останутся хилыми, несмотря на тяжелые тренировки.

С этим проблем не возникло. Источник парня вскоре перестал мне мешать. А энергия хаоса заработала относительно стабильно.

Я думал, что проведу несколько дней в тренировках и медитации. Но планы пришлось поменять. Ранним утром в наш дом постучали незваные гости.

Почтенные люди в черных пиджаках заявили, что меня вызывает князь Тарковский. Глава дворянского собрания города, негласно отвечающий за урегулирование конфликтов среди господ.

Отец впал в ярость, думая, что меня снова избили, и это дошло до князя. Патриарх наверняка был шокирован, когда понял, что я стал агрессором и нанес повреждения владеющим в неравной схватке.

Чего там, Дмитрий тоже впал в ступор и смотрел не моргая, когда меня уводили. Тот случай, когда ситуация вроде плохая, но гораздо лучше, чем раньше. По крайней мере, я выполнил наставления патриарха, «стал мужиком», который может дать сдачи.

Незнакомцы обращались со мной культурно, но холодно. Сразу дали понять, что князь недоволен, а значит разговор будет сложным.

Вряд ли Зимова и его дружков вызывали на такие беседы. Хотя те годами травили всех, кто слабее. Но о чем это я? Справедливость в дворянских кругах — дело редкое.

Я вел себя спокойно, понимая, что эмоции тут излишни. Смотрел в окно машины, на которой меня везли, да изредка зевал, прикрывая рот.

Утро выдалось прохладным и мокрым. По небу плыли легкие белые облака, солнце играло на мокрых кустах и деревьях.

Сонные простолюдины шли на работу, как раз-таки, штурмуя переполненные автобусы. Кто-то гулял с собакой, кто-то только сейчас возвращался с хмельной гулянки.

Повсюду открывались лавки и учреждения. Утро вступало в свои права, и я тихо проклинал князя-жаворонка, решившего отчитать «преступника» ни свет, ни заря.

Меня привели к большому мрачному зданию, где заседали важные люди города. Потом подъем на третий этаж и кабинет с дорогой отделкой, где за большим столом в высоком кресле восседал Тарковский.

У него на столе было много бумаг и белоснежная чашка кофе. Мужчина лет сорока с черными волосами и седыми висками стучал по клавишам компьютера, потом писал что-то в бумагах, затем бормотал под нос и недоуменно смотрел в стену. После чего, отпивал кофе и снова повторял «ритуал».

Было видно, что чиновник в дорогом пиджаке сидит здесь не просто так; действительно вникает в дела, а не скидывает работу на заместителей, как делают многие.

Увидев меня, Тарковский поднял глаза и окинул меня пристальным взглядом. Впрочем, пока ничего не сказал, просто молча рассматривал. Сложно понять, о чём он думает в этот момент.

Мужчина указал на гостевое кресло и приказал садиться. Я молча сел напротив, продолжая оценивать дорогую обстановку высокого кабинета.

Взгляд упал на стеклянный шкаф, где за тонкой блестящей дверцей стояли бутылки с дорогим алкоголем. Интересно, это просто для красоты, или его светлость снимает стресс на рабочем месте?

— Ну-с господин Ростов? На каком основании решили устроить драку с применением боевых артефактов? Так еще под стенами родной академии, — спросил князь, выдержав паузу.

— То есть, они еще подали жалобу, — хмыкнул я, понимая, насколько Зимов с дружками труслив и жалок.

— Прошу, говорите разборчиво, — строго заявил князь.

— Прошу прощения, ваша светлость. Я не устраивал драку, а уж тем более не хотел порочить честь академии. Все было иначе, чем вам рассказали. Готов донести свою версию, если вам будет угодно, — отрапортовал, позиционируя себя, как разумного человека.

— Хм, что ж… Излагайте. Но знайте, ваше положение напрямую зависит от того, что вы скажете, — сказал князь и продолжил заниматься делами, будто меня вовсе здесь не было.

Меня это совсем не смутило. Стал медленно и подробно пояснять, что случилось. Разумеется, без жалоб и лишних эмоций.

Сухо изложил факты да включил аудио запись на телефоне, которую сделал, перед тем, как атаковать недоносков. В динамике отчетливо слышалось, как Зимов мне угрожает, пытается поставить на колени и что-то еще.

Кроме того, попросил допросить свидетелей. Память Александра подкинула несколько фамилий ребят, которых тоже изводил Зимов. И вообще, Александр все время только получал от других. Не может же «несчастный слабак» в одночасье так поменяться.

Не знаю, кто покрывал Зимова, но на моей стороне были логика и здравый смысл.

Князь не был предвзятым, как многие влиятельные дворяне. Он мог сколь угодно меня недолюбливать, но с логикой не поспоришь. Как только я кончил рассказ, Тарковский оторвался от дел, нахмурил брови и почесал висок указательным пальцем.

— Как вы сказали? Наследник графа Зимова, верно? — задумчиво процедил он, будто говорил сам с собой.

Затем посмотрел в потолок и вздохнул, давая понять, что его все достали.

— Уфф… Этот Зимов доставил много проблем своему отцу. Я лично проводил с ним беседы четыре раза. Оскорбления чести, побои, неподобающее поведение с наставниками. Его род умеет выкручиваться, тут ничего не скажешь, — пояснил, наверняка, сам не зная, почему Егор до сих пор не наказан.

— Если долго крутиться, может заболеть голова, — вставил я.

— Разумеется, господин Ростов. Но все не так просто, — покачал головой князь Тарковский. — После данного инцидента себя посчитали