Тибетское нагорье, служащее водонапорной башней целому континентальному региону, запасает и распределяет драгоценные ресурсы по рекам и обеспечивает питьевой водой, орошением и гидроэлектроэнергией два с лишним миллиарда человек[216]. Вот почему Китай с его ростом населения и экономики так стремится контролировать Тибет – хранилище огромных объемов пресной воды, а также богатейших месторождений меди и железа на самом нагорье[217]. К 2030 году Китай прогнозирует 20-процентный дефицит воды[218], поэтому тибетский вопрос для него далеко не пустяк. Неважно, сумеет ли когда-нибудь Индия захватить Тибет и ограничить течение рек, чтобы перекрыть воду в китайском водопроводе: сама такая вероятность – уязвимое место китайской политики и экономики. Подобным же образом остальные страны, расположенные ниже по течению, – Индия, Пакистан, Непал, Мьянма, Камбоджа и Вьетнам – опасаются, что Китай в будущем захочет перенаправить течение этих тибетских рек для своего внутреннего пользования[219].

Крупнейшие реки, расходящиеся от третьего полюса Земли – Тибетского нагорья

Изображение создано автором этой книги в программе Mathematica 11.0 на основании данных о реках с сайта Natural Earth (www.naturalearthdata.com).

Международная общественность постоянно критикует Китай за оккупацию Тибета и нарушения прав человека в этом регионе, однако нагорье для Пекина служит предметом сильнейшей политической озабоченности. Именно поэтому Китай продолжает контролировать Тибет и систематически развивает сети железных и шоссейных дорог, соединяющихся с нагорьем, чтобы у этнических китайцев хань было больше стимулов переселяться на эти территории[220].

Моря и океаны покрывают почти три четверти земной поверхности. Это и натолкнуло писателя Артура Кларка на мысль, что нашу планету надо называть не Землей, а Океаном. А с точки зрения нашей книги океаны едва ли не лучше всего показывают, как тесна связь между жизнью на Земле и глубинами космоса. Жизнь на Земле невозможна без воды, однако, когда наша планета формировалась из вращающегося диска пыли и газа на орбите вокруг прото-Солнца, она была абсолютно сухой. Земля находилась слишком близко к Солнцу, чтобы на скальных породах, из которых сформировалась наша планета, образовался лед, а жар, выделявшийся в процессе, расплавил планету целиком и испарил и воду, и все прочие летучие компоненты. Поэтому вода, наполнявшая наши океаны, прибыла сюда уже после рождения Земли в результате бомбардировки ледяными кометами и астероидами из прохладных внешних областей Солнечной системы – словно град из глубин космоса.

Океаны, получившиеся из внеземного льда, естественно, оказывают колоссальное влияние на погоду и климатические системы планеты, а вода в земной коре служит смазкой для тектонических механизмов. Однако мы зачастую представляем себе океаны на планете как просто пустые пространства. Это пустые места на карте, пробелы на странице, которые просто очерчивают контуры суши. Мы привыкли думать, что история вершится на континентах и островах, что именно там тысячелетиями слагалась сага о человечестве. Но морям тоже есть что рассказать.

Человечество с ранних лет добывало себе пищу в водоемах планеты. Рыба из рек, озер и мелких прибрежных океанских вод обеспечивала человека легкодоступным питанием десятки тысяч лет[221]. Однако рыболовство в открытом море, вдали от суши, требует гораздо более развитого судостроения и судовождения. Древнескандинавские мореходы совершали далекие плавания и примерно с VIII века наладили международную торговлю сушеной треской, которую они производили. Умение водить суда в открытом море переняли у них другие европейцы, и Северное море превратилось в важный рыбопромысловый район[222]. И вот здесь мы видим, какую важную роль играет в истории человечества география морей, а в особенности ландшафт морского дна.

Посередине Северного моря, между Англией и Данией, пролегает банка Доггер, обширная песчаная отмель, которую считают большой мореной, нагроможденной краем Скандинавского ледникового щита во время последнего оледенения. Когда в последний ледниковый период уровень моря упал, вся эта область, похоже, превратилась в сушу, так называемый Доггерленд, и обеспечило нашим предкам прекрасные охотничьи угодья. Сегодня банка Доггер покрыта водой, однако образует просторную отмель под слоем воды, а потому здесь хорошо идет промысел трески и сельди («доггер» – старинное голландское слово, означающее судно для тралового лова). Так территория, где охотились наши предки в ледниковый период, ушла под воду и превратилась в богатый рыбопромысловый район для средневековых мореплавателей.

Эта банка помогла жителям Северной Европы начать рыболовецкий промысел в открытом море уже в Х веке[223]. Конкуренция между рыбаками росла, поэтому ближайшие к берегу косяки быстро были выловлены, и тогда древним скандинавам, баскам и европейцам пришлось заходить все дальше и дальше в Северную Атлантику в поисках богатых рыбопромысловых территорий, где было много трески, а затем и китов. Европейские мореходы двинулись на запад, обогнули Исландию и Гренландию до северо-восточного побережья Америки, где скандинавские рыболовы основали колонии Ньюфаундленда за полтысячи лет до плавания Колумба через Атлантический океан. Усвоенные в процессе уроки мореплавания и надежного судостроения позволили европейским морякам в начале XV века вступить в эпоху Великих географических открытий и выстроить громадные международные торговые империи (о которых мы узнаем подробнее из главы 8)[224].

Однако тот же ландшафт Северного моря оказал сильное воздействие на создание современного мира и в другой области. Нидерланды – Бельгия и Голландия, в буквальном переводе «низкие страны» – расположены на плоском побережье Среднеевропейской равнины, и начиная с XIII века голландцы начали применять ветряки для мелиорации, чтобы превратить прибрежные отмели и болота в пахотную землю[225]. В сущности, они вновь отвоевывают участки Доггерленда ледникового периода, ушедшего под воду при повышении уровня Мирового океана. Однако строительство дамб и ветряков, чтобы отрезать и осушить полосы земли, обходилось дорого, и его можно было финансировать только за счет собранных общинных денег. Необходимые средства собирали местные церковные приходы и советы, бравшие у жителей деньги в кредит, а затем сельскохозяйственная прибыль с отвоеванных у моря территорий делилась среди тех, кто вкладывал деньги в проект. Вскоре все в общине начали инвестировать свободные деньги в облигации, продаваемые для финансирования этих масштабных начинаний, а это, в свою очередь, создало оживленный рынок кредитов. Требования ландшафта и необходимость сопротивляться натиску моря сделали Голландию страной капиталистов[226].