с десяти вечера и до раннего утра по телевидению передавали ее концерты, и по всей стране мужчины на несколько часов как будто приклеивались к телевизорам, слушая любимую певицу в состоянии полугипноза, прикрыв глаза, покачиваясь из стороны в сторону и постанывая от наслаждения.

Я достал пачку сигарет «Плейерс» и приготовился закурить, но Осман остановил меня.

— Подожди, — сказал он, — для гостей у меня есть кое-что получше.

Он достал книжечку сигаретной бумаги, табак и небольшую круглую шкатулку, которую он открыл и поднес к моему носу.

Я понюхал коричневатый порошок, похожий на сухие дрожжи, — гашиш. В шкатулке его было достаточно, чтобы каждый из нас получил двадцать пять лет тюрьмы.

Наказание за употребление наркотиков в Объединенной Арабской Республике было исключительно суровым. Насер пытался вытащить свой народ из привычного ему гашишного ступора и заставить его работать. Но без видимого успеха. Миллионы египтян готовы были держать свои семьи на голодном пайке и тратить последние пиастры, рискуя тюрьмой ради ежедневной затяжки.

— Скрути себе сигарету, Рыжий, — предложил Осман. — Ты сразу почувствуешь себя лучше. И для пищеварения это хорошо.

— Я не привык к этому, — ответил я, — но маленькую попробую. Думаю, что она хорошо пойдет с Умм Кульсум.

Я взял листок тонкой рисовой бумаги, насыпал табаку, щепотку гашиша и скрутил сигарету. Шкатулка пошла по кругу и каждый щедро угощался гашишем.

Сидевший рядом со мной Абдо глубоко затянулся и блаженно выдохнул:

— Замечательная штука. У Османа его тонны.

— А где он достает гашиш? Не боится попасться?

Абдо многозначительно улыбнулся:

— Осман несколько лет служил на Синае, и у него там отличные связи. А поскольку он регулярно снабжает этим снадобьем маршала Амера, то с ним ничего не может случиться. Как, ты думаешь, ему удалось получить эту должность в штаб-квартире и за год превратиться из майора в полковника? Посмотри, как он живет. Как принц!

Он встал и налил нам еще по хорошей порции виски.

— Думаю, что это тебе больше по вкусу.

Через полчаса мы с Абдо отправились в ночной клуб «Шампанское» с целью подобрать девушек для нашей холостяцкой компании. Клуб сохранил свое высокопарное название еще со времен монархии, когда он являлся одним из самых фешенебельных ночных заведений Каира. Десятки шикарных манекенщиц из Парижа и Рима захаживали в бар этого заведения, демонстрировали свои прелести в зале для танцев. Членство в этом клубе могли позволить себе только очень богатые люди. С приходом к власти Насера ситуация изменилась. Некогда знаменитый клуб превратился в третьеразрядную забегаловку, которую посещали главным образом иностранные туристы. В зале играл убогий джаз из пяти инструментов, девицы в дешевых вечерних платьях предлагали себя в качестве партнерш для танцев. Дважды в течение вечера эти особы устраивали весьма посредственное шоу, которое давало им статус «артисток». Когда мы с Абдо вошли в клуб, трое из них скучали около бара, а четверо других сидели за соседним столом и курили. Посетителей почти не было.

— Давай сначала выпьем, — предложил Абдо, подводя меня к бару.

Он подал знак бармену, который прекратил чистить свои ногти и подошел к нам.

— Ахмед, два двойных виски. Нет, не этого дерьма. Принеси новую бутылку «Джонни Уокер» и дай мне ее осмотреть, прежде чем ты, ворюга, ее откроешь.

Абдо внимательно осмотрел пробку и наконец дал согласие.

Одна из девиц, высокая и довольно симпатичная брюнетка, пододвинулась к Абдо и обняла его за плечи. Абдо критическим взглядом окинул девушек и сказал:

— Я предлагаю взять хотя бы вот этих и не тратить время на поездку в «Континенталь». Так мы только потеряем время. Как ты считаешь, Рыжий?

— Согласен. Ты думаешь, их для всех хватит? Лично мне что-то ни одна не нравится.

— Дома у тебя лучше, да? А нам придется довольствоваться этими. Все равно некоторые из ребят уже пьяны, и от них не будет никакого толку. А если потребуется, то можем и поделиться.

Абдо широким жестом поманил девушек, и те веселой стайкой окружили его. Мы двинулись к выходу, но в дверях возникла сутолока из-за того, что два египетских официанта пытались удержать буйствующего европейца, который стряхивал их себя, как медведь собак, и орал во всю глотку:

— Прочь, сволочи! Где она? Где эта грязная сука?

Мы с Абдо его сразу узнали. Это был один из сотрудников американского посольства, которого часто можно было встретить в ночных клубах.

— В чем дело, Билл? — спросил я. — Успокойся.

— В чем дело? Успокойся? Я потратил семь фунтов на одну вшивую сучку, и она обещала ждать меня на улице. Где она? Она думает, что может вот так просто надуть меня? Я ей покажу. Где она?

— Остынь, Билл, — пытался я его урезонить. — Ты пьян, иди отоспись.

— Пьян? Да, я пьян!

С этими словами он выхватил из кармана складной нож.

— Слушайте, гады, я потратил семь фунтов на эту проститутку, и, если она не даст мне все, что за это полагается, я отрежу семь фунтов от ее ж…

Он сделал выпад ножом в сторону одной из девушек, которая истошно завизжала и выскочила на улицу. Я быстро перехватил руку с ножом, завел ее за спину и, слегка подтолкнув, усадил Билла на пол. Тот тупо смотрел на меня, соображая, почему он оказался на полу.

Когда мы вернулись домой к Осману, там танцовщица в сопровождении скрипки, барабана и гитары уже исполняла танец живота. Она танцевала в центре комнаты под одобрительные ритмичные аплодисменты мужчин. На ней были узенький вышитый лифчик и трусики.

Все шумно приветствовали наше возвращение. Мужчины сразу же стали целовать и тискать девушек. Для «прогрева двигателей», как выразился адмирал Фавзи, им налили по бокалу шампанского. Один за другим гости стали исчезать с девицами в соседних комнатах. Посчитав свою миссию выполненной, я двинулся к выходу.

— Мне пора идти, — сказал я Фуаду.

— Но почему, Рыжий? А как же продолжение?

— Я предпочитаю секс в приватной обстановке.

— Твое дело, старина. А я заночую здесь. Кстати, я хотел бы кое о чем попросить тебя. Небольшое одолжение. К нам приезжают новые немецкие специалисты, электронщики, для работы над очень секретным проектом, связанным с ракетами. Им потребуется некоторое время, чтобы освоиться с обстановкой. И ты лучше, чем мы, знаешь, что им будет нужно. Я тебя познакомлю с ними, и мне хотелось бы, чтобы ты поопекал бы их пару недель. Заодно прислушайся, как они относятся к нашему режиму, о чем они говорят между собой и т. п. Другие немцы ведь не расскажут мне об этом, они все держатся