Там-то и случился мой очередной внеочередной день рождения. Я, насколько вы могли убедиться, человек понятливый. Если двухметровый египтянин с копьем толкает тебя в спину – значит, надо идти. Вот я и пошел, с теплом на душе вспоминая неожиданно нежные руки старичка, растиравшего меня маслами. Сердечные приступы тяжелого дня забылись и стали мелкими и незначительными. Но, как оказалось, у кармы разговор со мной был не окончен. На этот раз волосатики меня прекрасно видели.

Я проследовал по коридору в обратном направлении и вышел на сцену, где трубили разодетые в цветастые переднички работяги. Приготовления закончились – на возвышении стоял трон, а около него – внушительные солдаты с луками и несколько очень важно выглядящих дяденек. Вместе с другими не менее важно выглядящими дяденьками они образовывали полукруг, который с одной стороны и заканчивался у входа, куда меня привел охранник. Напротив в ряд выстроились ухоженные волосатики, нервно переминаясь с ноги на ногу и переговариваясь. Мой охранник, с которым я уже почти сроднился, подтолкнул меня на сцену. Взгляды волосатиков засверкали ярче, чем мое будущее. Собственно, даже немытый годами унитаз в студенческом общежитии в тот момент сверкал ярче, чем мое будущее, ибо оно при встрече с людьми, которых я нагло подставил и частично обворовал (в свою защиту напоминаю, что сворованное волосатиками сначала было проиграно!), стало туманным, как никогда.

Зато появились ответы на несколько важных вопросов. В шоке охранник был из-за того, что, как и все, посчитал меня членом иностранной делегации, которому вот-вот предстоит посетить важное мероприятие. Что за мероприятие – другой вопрос. Но сам факт его существования объяснил, почему меня так вымыли. Забавная сложилась ситуация. Все считали меня членом группы важных волосатых иностранцев. Кроме меня и самих иностранцев, нервные и немного испуганные взгляды которых после встречи с моей персоной загорелись, а у парочки даже налились кровью. Ладно, преувеличиваю – кровью у одного глаз до сих был налит по результатам устроенной мной утром драки, но тяжести ситуации это не отменяло. К счастью, от переизбытка потенциально смертельных ситуаций мозг, кажется, впал в апатию и банально устал волноваться. Поэтому, пережив небольшую клиническую смерть, я быстро выстроил логическую цепочку: я ворую золотой передник и выгляжу как волосатый абориген – меня принимают за члена делегации волосатых аборигенов, расступаясь на каждому шагу. Нефертити выдает мне табличку, я прихожу на мероприятие, амбал меня начищает и толкает на сцену.

Чувствуете, к чему клоню? Конечно же к козырю, который я, будучи самозванцем, получил от прекрасной египтянки. Что бы волосатики ни желали со мной сделать, козырь в рукаве был у меня. Поэтому, осознав, что конкретно сейчас, учитывая ситуацию, бросаться с кулаками на меня не будут, я лучезарно улыбнулся волосатикам, достал табличку и уверенно похромал в их сторону. И недовольство в глазах волосатиков сменилось радостью и даже облегчением. Пусть горе-игрок, кинувший в меня стулом, и вырвал табличку из рук, настроение в нашей тусовке очевидно поднялось. Один из волосатиков даже рассмеялся, хлопнув меня по плечу.

К сожалению, закрепить братские узы не получилось. В эту же секунду трубачи заревели еще громче, и мероприятие, судя по всему, началось. Могу ошибаться, но что-то подсказывает, что если в Древнем Египте на сцену выходит фараон, то это именно то событие, ради которого сооружали сцену и все мы проходили ускоренный курс спа-процедур, засовывая под мышки шарики-дезодоранты. Хоть это только вторая моя миссия, нельзя не гордиться, что проходят они с шиком: то эпичная охота с неандертальцами, то встреча с фараоном. Что дальше? Оборона ущелья Фермопил вместе со спартанцами? Безумная оргия с римскими императорами? Ладно, я немного замечтался. Учитывая процентаж успешно реализованных планов, более вероятно будущее с моей головой, которая внезапно потеряет физический контакт с телом при небольшом содействии со стороны палача.

Выглядел фараон, который под рев труб и овации публики медленно вышел на сцену, просто блестяще. На фоне Хуфу даже красивые мы выглядели песиками, которых спустили с поводка во время дождя и дали поваляться в грязи. Кожа фараона сверкала на заходящем солнце, подкрашенные глаза, казалось, хранили всю мудрость планеты, а плавности движений позавидовали бы топ-модели. Любопытно, что одежда фараона почти не отличалась даже от одежды простонародья. Хуфу тоже ходил топлес, и пусть передничек и был очень дорогим, он все же оставался передничком. Но украшений на фараоне было столько, что на корпоратив владельцев ломбардов его бы пустили без проверки документов.

Почему я был уверен, что передо мной фараон? Дело в головном уборе. Помните я рассказывал, что раньше Египта было два – Верхний и Нижний? Когда мифический Царь Скорпионов объединил две страны символически, разделение никуда не делось, и правитель носил сразу две короны. Красная, похожая на унитаз с откинутой дужкой, – Дешрет, символизирующая Нижний Египет. А белая, похожая на кеглю, – Хеджет, олицетворяла власть над Верхним. Вместе получалась корона Пшент – картина, достойная художника-постмодерниста, который собирает мусор, чтобы продать его за миллионы на аукционе. Такой вот красный унитаз с всунутой в него кеглей. Впрочем, Хуфу корона шла. Интересно, что «фараонами» ни Хуфу, ни фараоны за тысячу лет до и после него себя не называли. Сам термин примерно переводится как «дворец», и использовать его правители Египта начали гораздо позже. В основном, чтобы опустить бесконечное количество собственных титулов, которые необходимо произносить на любом мероприятии.

Прекрасно понимаю почему, ведь после выхода Хуфу один из солидных дяденек уже пять минут что-то перечислял. Подозреваю, что речь шла как раз о титулах старины Хуфу. Но я был не против, потому что хотелось поглазеть на живого царя Египта. При всей нелепости короны носил ее Хуфу с достоинством. Как и другие атрибуты фараона: продолговатую накладную бородку на подтяжках, – носить ее могли только правители, и по каким-то причинам в Египте она считалась символом власти. Как и парики, изготавливали бороды отдельно, а потом привязывали за веревочки к короне, что прямо-таки умиляло. Скрыть веревочки и сделать картину менее комичной помогала еще одна корона. Если точнее, головной убор немес в виде платочка. С ним точно знаком каждый – вспомните изображение сфинкса и поймете, о чем я. Речь об обрамляющем голову и выпирающем по бокам куске ткани.

Представьте, как несколько тысяч человек после завершения речи советника внезапно падают на колени, а вы остаетесь единственным, кто смотрит по сторонам, не понимая, что делать. Но в эти времена любителей выделиться из толпы не называли кумирами. Их называли проще – покойниками. К счастью, имидж зарубежного путника, видимо, сработал – на мою заминку мало кто обратил внимание. А фараону было не до меня – Хуфу смотрел куда-то вверх, взяв театральную паузу или создавая впечатление телепатического разговора с богами. Ведь фараоны в Древнем Египте считались их прямыми потомками на земле. И даже больше – единственными, кто мог общаться с богами, донося их волю до простого люда. И прежде чем вы начнете удивляться, какими же глупыми были люди древности, что позволяли собой так манипулировать, подумайте лучше о том, могут ли простые люди управлять чем-то в своих странах сейчас. То-то же.