— Ну… — Она усмехнулась и закатила глаза. — Меня тоже воспитывали не как мальчика. Ну а сейчас, пойдемте. К сожалению, я не успела посмотреть то, что вы приготовили на смотр, но всецело доверяю гранд-мэршу. К тому же, сегодня мой первый рабочий день. Посмотрю на ваш потенциал, даже если он заставит меня рыдать, то опозорить вы меня не сможете, потому что я ничего не видела.

— Сюрприз будет, — сказала Сабрина и мы кивнули, соглашаясь. Боятся было нечего. Наше выступление понравилось даже королю.

Слова Сабрины про сюрприз оказались пророческими. Правда, пока мы радостно шли на площадь следом за куратором, ни о чем плохом не думали. И если и представляли себе сюрприз, то исключительно с приятной стороны. Обговаривали детали, уточняли порядок выхода и верили, что все пройдет как по маслу. Нас будут уважать и перестанут относиться, как ко второму сорту.

Наивные. Когда это у нашей группы что-то шло без накладок?

Мы заняли отведенное место перед трибуной. Позади групп старшекурсников и приготовились ждать. Натаниэль прочитал вступительную речь. Роль ректора ему удивительно шла. Гранд-мэрш обладал хорошо поставленным голосом, складно говорил и умел воодушевить. А дальше начался обычный смотр. Группы выходили одна за другой, демонстрировали свои умения и возвращались на место. Парни сказали, что подобные смотры проводятся пару раз в год, чтобы держать сэршелов в тонусе. Оценивается уровень подготовки, преподаватели смотрят есть ли прогресс. Понятно, что оценка знаний происходит на экзаменах, а смотры — это скорее традиция.

Наш выход был последним. Первый курс, новая группа. Неладное я заподозрила с самого начала, когда мы маршировали мимо старших курсов. Слишком уж довольный вид был у Адама. Только вот отмотать ситуацию назад я не могла, и оставалось только гадать, что придумал мой бывший. Ну и надеяться, что получится предотвратить подстроенную им гадость.

Мы без сучка и задоринки отработали весь номер, и когда я взлетела в воздух, чтобы закрутиться в огненный вихрь откуда-то с боку раздалось очень подозрительное и знакомое.

— Коо-о-о…

Сверху на меня радостно пикировал черный грифон. Я от неожиданности потеряла концентрацию и рухнула на землю. Если бы полыхнула, то могла бы подпалить черному крылья, а этого мне совершенно не хотелось. Он ни в чем виноват не был. В программе, которую мы подготовили для смотра символа группы, огонь мы убрали. Грифон по нашей задумке должен был меня подхватить и пронести над рядами. Но он, как и я растерялся, так как все пошло не по плану, заклекотал, попытался тормозить массивными лапами, но не сумел, только оставил в брусчатке глубокие царапины.

Он ехал, как на лыжах, размахивал огромными черными крыльями и истеричное, словно деревенская несушка, голосил. А я сидела на заднице и ненавидела весь мир, а Адама особенно сильно.

Вокруг ржали парни, бывший сиял от счастья, а ряды первокурсников поспешно разбегались в разные стороны, так как грифон мчался вперед словно снаряд. За ним с матом и лассо со стороны конюшен бежали работники.

Натаниэль тоже кинулся ловить свою птичку, перескочив прям через возвышающуюся на трибуне кафедру. Грифон, чувствуя, что все пошло не по плану, испугался, попытался лететь, но не сумел и плюхнулся на толстый зад, заорал громче, увернулся от петли лассо, и словно курица быстро-быстро побежал кругами по площади перед зданием академии, голося на все лады. Мне казалось в его клекоте отчётливо слышалось.

— Ма-а-амааа!

Птиц мчался в мою сторону, то ли намереваясь отомстить за все сразу, то ли в поисках защиты. Я подскочила и шарахнулась в сторону, но потом мне стало его жалко. Видимо, Адам прознал о наших планах и выпустил грифона, а бедненький зверь просто хотел сделать все, как мы репетировали. А за ним носились с лассо, на него кричали, а он как послушный и правильно воспитанный до сих пор хотел закончить свою часть выступления. Поэтому и бежал ко мне. И так мне стало стыдно, что я сделала шаг ему навстречу.

Где-то сбоку заорал Натаниэль, пытаясь остановить то ли меня, то ли грифона. Изрядно побледнела наша куратор, видимо, прикидывала, моя смерть уже будет на ее совести или еще на совести гранд-мэрша. Хорошо хоть, никто не стал палить в нас заклинанием.

Но грифон не собирался мне вредить, он подбежал и одним резким отрепетированным движением закинул меня к себе на спину, подтолкнув носом под зад. И мы с ним взмыли в воздух, чтобы сделать красивый и гордый круг почета. Омрачили его перепуганные преподаватели с гранд-мэршем, потоптанные газоны и огромная куча грифоньего навоза, которая плюхнулась прямо в центре площади, аккурат перед трибуной, с которой вещал наш новоявленный ректор. Это мы не репетировали, но точка я считаю, вышла вполне эффектной.

После того как грифон гордо приземлился, побагровевший Натаниэль заорал.

— Рина! Ко мне в кабинет! Быстро! Это выходит вообще за все рамки! Я тебя посажу на привязь возле грифоньих клеток. Будешь убирать их вечно, раз уж вы с этим подобием боевого грифона так сроднились.

Голову понурили мы оба. И я и не за что обруганный Птыц.

— Удачи! — самодовольно заявил Адам, когда проходил мимо, и я показала ему неприличный жест. Натаниэль снова закатил глаза и едва мой бывший скрылся, прошипел.

— Я думал, ты выросла! Твое поведение смешно и безрассудно!

«До того, как меня целовал или после?» — хотела спросить я, но промолчала, так как рядом стояла наша куратор, и вид у нее тоже было не очень довольный. Интересно, как бы она отреагировала, заяви я во всеуслышание о поцелуях с новоиспеченным ректором. Даже не знаю, почему я промолчала. Возможно, потому, что эти два поцелуя были для меня очень важными и очень личными. Даже в приступе справедливой злости я не могла выдать нашу тайну.

— Если бы ты училась в моей академии, то после такой выходки вылетела бы моментально, — припечатала Каториона и посмотрела на меня со смесью снисходительности и раздражения. Мои девчонки все слышали, но не стали вмешиваться. Не думаю, потому что им не хотелось меня защитить. Просто мы все были в шоке. Грифон четко отработал программу, и всем было очевидно, что его готовили к вылету. Теперь сложно будет доказать, что произошедшее случайность. Особенно зловонная куча.

— Как жаль, что тут у вас нет подобных полномочий! — фыркнула я, пытаясь не показать, как паршиво себя чувствую. — Если бы за шалость можно было вылететь, я бы не проучилась тут и дня! Неужели вы этого не поняли? Мы все молимся об отчислении. Но, увы, всем приходится терпеть. Вам меня, мне учебу! Все во имя королевского приказа!

Высказав это, я развернулась и хотела уйти. К тому же на краю поля меня ждали девчонки и Сильх, который засунул руки в карманы и наблюдал с выражением отрешенного смирения на лице.

— Куда? — прогремело мне в спину, и я развернулась, гневно уставившись на Натаниэля. Он был просто убийственно красив и невероятно в данный момент бесил. Я готова была взорваться, кинуться на него с кулаками или совершить очередную глупость. Если он меня не отпустит, вряд ли у меня получится сдержаться.