Я решил, что в гостиницу можно вернуться позже, после ужина (Лота и за двоих съест, не подавится, гнедой в конюшне, на попечении Томаса!), попросил у Курдулы пару ломтей хлеба с маслом, решив сегодня же осмотреть приобретения.

Первая книга – тяжелый фолиант, в переплете из свиной кожи, с медными застежками, написана от руки на пергаменте. Полюбовавшись на позолоченный корешок, осилил заголовок, звучащий в сокращении как «Некоторые извлечения, сделанные из конспектов античных мудрецов и восточных астрологов, касающиеся секретов падения хвостатых звезд и частных мнений, высказанных на этот счет различными учеными нашего времени». Помотав головой, пытаясь сообразить – о чем это, не о кометах ли? – и поставил книгу на полку. Определенно изрядно переплатил, но что уж теперь…

Решив дать отдохнуть глазам и немного перекусить, взялся за хлеб. Только лишь начал, как из-за двери раздалось требовательное «мр-р-р» и кто-то поскреб когтем. Любопытно, кого это там принесло?

На пороге стоял гость – черно-белый котище со свалявшейся шерстью и повадками отпетого бандита. Чувствовалось, что ему пришлось пережить многое – не хватало половины уха, а поперек морды шел здоровущий шрам.

Кот смерил меня подозрительным взглядом, неспешно прошелся по кабинету, изучая углы и обнюхивая мебель.

– Есть будешь? – поинтересовался я, разламывая ломоть. Присев на корточки, протянул гостю кусок хлеба с маслом. Тот подошел, посмотрел на хлеб, понюхал и презрительно отвернулся, помахивая хвостом.

– Ну, извини, брат, мышей не держим.

Нахальный «брат» не снизошел до ответа, выгнул спину и запрыгнул в пустующее кресло, где лежал мой плащ. Хорошенько утоптав сукно, свернулся клубком, делая вид, что заснул, хотя один глаз смотрел на меня. А я-то думал, сколько мне кресел заказывать – одно или два? Зачем-то заказал два. Вот и пригодилось. Пусть спит, а я пока посмотрю другую книгу.

Вторая выглядела не столь шикарно – печатная, изданная ин-кварто, в сафьяновом переплете, на желтоватой бумаге, но с иллюстрациями. Именовалась она незатейливо, но словно бы для меня – «Способы проведения досуга». В обширном предисловии автор, пожелавший остаться неизвестным, сообщал, что им найдено девяносто девять занятий, приличествующих сельскому жителю, не обремененному ни семьей, ни службой, ни иными обязанностями. Что подразумевалось под «иными обязанностями», я так и не понял, но почему «не обремененному семьей», представлял себе хорошо. Откровенно-то говоря, я сразу полез в раздел, пышно именованный «Куртуазность и любовные похождения», ожидая нужных рекомендаций и интересных картинок. Например, как быстрее соблазнить крестьянку, пока ее муж работает в поле? Или как избежать скандала, если ваша соседка внезапно забеременела?

К моему разочарованию, автор придерживался иных, более строгих правил. Оказывается, для холостого сельского жителя наилучшим способом любовного времяпровождения являются «куртуазные беседы, ведущиеся с незамужними соседками, а также вдовами, в присутствии мужских представителей семьи, а за неимением оных – умудренных жизненным опытом женщин». Для бесед рекомендовались четыре темы: погода, полевые цветы, домашние животные (если оные имеются у прекрасной собеседницы) и рукоделие. Под строжайший запрет попадали разговоры о детях со вдовами и о нарядах с девицами.

Перечитав рекомендации автора, посмотрев картинки, на которых добродетельные особы жеманно беседовали с женоподобными рыцарями, я задумался, примеряя на себя, а как бы сам повел такие беседы? Погода – она погода и есть. О ней можно говорить минуты две-три, но где же здесь куртуазность? Или, если заговорить о солнце, это означает приятность и симпатию, о дожде – антипатию, об утреннем инее в октябре – холодность? А что будут означать буря и ураган – смятение чувств или предложение руки и сердца? А сели, оползни, извержения вулкана?

О цветах – более или менее понятно, тем более автор перечислил все красные, алые и багровые цветы, упоминание коих можно считать признанием в любви. Голубые и синие дарят надежду, а желтые почему-то означали уверенность, хотя я считал, что желтые цветы означают измену. Значит, если я подарю любимой девушке (ну, применительно к моему возрасту – не очень старой вдове) букет лютиков, то обнадежу ее на дальнейшие отношения? Надо запомнить. Нет, не запомню. Думается, заучивать весь этот перечень станет лишь тот, кому уж совсем-совсем нечего делать.

Домашние животные – более или менее понятно. Скажу – вчера мой котик изволил обрюхатить вашу кошечку и набил морду соседскому кобельку. Или – мой горностай сегодня поймал во-о-от такую крысу!

Рукоделие же представлялось темным пятном в образовании. Разве что вязание – полезная вещь, хотел бы научиться, чтобы вязать поддоспешники. Из женских, кроме как вышивание, ничего не помнил.

Почему нельзя говорить со вдовами о детях – тоже не понял. А о чем же тогда говорить? О бывшем муже? Хорошо, если он был скотиной, а если нет? Предполагать, что тебя сравнивают с покойником, да кому это надо? Ну, о нежелательности болтать с девицами о нарядах – это правильно. Все равно мы в этом не разбираемся.

О вязании нашел лишь упоминание, что «оное занятие надлежит осуществлять при ярком свете камина или в дневное время», а вот как осуществлять оное на практике, сказано не было – ни рисунка, ни схемы.

Примерно половина книги была посвящена охоте. Ей же – самые лучшие картины и гравюры. Охота с соколом, охота на лисицу, охота на волка. Как ходить с рогатиной на медведя и на кабана. Ну, и так далее, вплоть до ловли барсука в его норе. Даже не слышал, что барсуков ловят. На кой это нужно? Практичнее ловить кротов – и для посевов польза, и шкурка теплая.

Я не люблю охоту и не вижу смысла скакать по полям, вытаптывая посевы, выискивая несчастного зайца. У косого и так есть ценители – волки, лисицы, а тут еще и люди. Домашний кролик вкуснее, да и охотиться на него не нужно. Нет, охота определенно не по мне. Другое дело, если нужно отстреливать расплодившихся волков, выслеживать дичь, чтобы накормить голодных детей, а ради развлечения – избавьте.

Правда, один способ, описанный в книге, мне понравился. Он не был для меня чем-то новым, просто не знал, что стрелять по рыбе из лука – тоже охота. Автор «Способов убивания времени» – виноват, «Способов проведения досуга» – почему-то считал, что бить рыбу из лука (но ни в коем случае не из арбалета!) владельцам земли можно, а вот ловить ее удочкой, сетью, бить гарпуном или острогой – неблагородно. Но благородному сельскому жителю не возбранялось отправить вилланов перегораживать реку сетью, следить, как оные вытаскивают улов, но ни в коем случае не подходить близко, чтобы не испачкаться в рыбьей слизи и не пропахнуть неприличными запахами.

Откинувшись на спинку кресла, я хмыкнул. Вон как… О том, что рыбалка – это удел простонародья, я знал с детства. Старый камергер Фриц постоянно трендел, что мне неприлично ходить на рыбалку вместе с дворовыми детьми, потому что это неприлично отпрыску знатного рода. К слову – у него это получилось, я ни разу в жизни не ходил на рыбалку. Но почему, никогда не задумывался. А все дело лишь в запахе. Если от рыцаря пахнет дымом, конским потом и несвежим бельем, то это благородные запахи. А если рыбой – неблагородно! Любопытно, а почему же тогда не возбраняется есть саму рыбу?