— А все-таки интересно, Марго, кому она тем вечером из автомата звонила? — продолжал размышлять Иван.

— Если бы мы это знали, — вздохнула Марго.

— Пока мы, конечно, не знаем, — продолжал Иван. —

Но ведь этот тайный звонок доказывает, что кто-то еще, кроме Марго и Жоры, в курсе дела.

— И впрямь! — воскликнула девочка. — Но ведь…

— Именно, — понял её и без слов Иван. — Это значит, что человек, которому она звонила, не смог ничем помочь.

— Верно, — подхватила Маргарита. — Как бы нам узнать, что это за человек?

— А, между прочим, Варвара не помнит, Настасья тогда, в автомате, телефон набирала по памяти или в записную книжку заглядывала?

— Сейчас узнаю, — скороговоркой откликнулась девочка. Ей было ясно, о чем подумал Иван. Если Настасья сверялась с книжкой, значит, она, скорее всего, звонила какому-то неблизкому знакомому. А если набирала номер по памяти, значит, её абонент — из числа хороших друзей. Таких, с которыми часто общаются по телефону.

— Погоди! — крикнул в трубку Иван. — Еще на всякий пожарный выясни у Варьки, не делала ли в последнее время Настасья каких-нибудь дорогих покупок? Ну, на которые у нее, по идее, денег быть не должно.

— Ладно. Сейчас все узнаю. Жди.

В трубке послышались частые гудки.

Марго перезвонила через пятнадцать минут. Именно в этот момент дверь комнаты Ивана распахнулась, и внутрь заглянула Генриетта Густавовна. В руках у неё была «Божественная комедия» Данте.

— Вот, Ваня, — сунула она книгу прямо внуку под нос, — тебе уже пора прочесть этот шедевр.

— Бабушка! — замахал на неё руками Иван. — Положи! Потом!

— Что значит, потом? — возмутилась Генриетта Густавовна. — И вообще, как ты со мной разговариваешь?

— Бабушка! — зажал ладонью микрофон мальчик. — Ты что, не видишь? Мне позвонили!

— Тебе вечно звонят, — поджала губы Генриетта Густавовна. — Удивляюсь, как у тебя ещё хватает времени на уроки. Но интеллигентным человеком ты при таком образе жизни не станешь. А я тебе, между прочим, принесла шедевр эпохи Возрождения.

И, оставив Ивану том с «Божественной комедией», Генриетта Густавовна величественно покинула комнату.

— Алло, — устало выдохнул в трубку Иван.

— Просвещают тебя? — усмехнулась Марго.

— Постоянно, — грустно изрек мальчик.

— А ты терпи, — ответила Маргарита.

— Больше ничего не остается, — философски заметил Иван. — Ладно. Чего там у Варьки-то?

— Она хорошо помнит, Настасья в записную книжку не смотрела, — откликнулась Марго.

— Значит, звонила кому-то из близких друзей, — сказал Иван. — Слушай, Марго, у Настасьи их много?

— Именно тот же самый вопрос я задала Варьке. Она говорит, человек пять из университета. И ещё несколько бывших одноклассников.

— Как понимать это «несколько»? — хотелось большей определенности Ивану.

— Ну, тоже вроде человек пять-шесть, — уточнила Марго. — Но главное в другом: Варька говорит, что Настасья до сих пор помнит наизусть телефоны всего своего класса.

— Задачка, — несколько погрустнел Иван. — Значит, теоретически она могла звонить любому из одноклассников. Это человек двадцать-тридцать.

— Двадцать семь, — Марго и это успела выяснить у подруги.

— Очень хорошо, — похвалил её Иван, однако в голосе его особенной радости не прозвучало. — Двадцать семь плюс человек пять из университета. Итого нам надо отработать тридцать два человека.

— Возможно, что больше, — выдохнула Марго.

— Почему? — охнул Иван, которому было чересчур много и тридцати двух человек.

— Потому что у Настасьи, по словам Варьки, просто уникальная память на телефоны, и, по идее, она могла позвонить ещё такому же количеству других людей.

— Тогда полный абзац, — окончательно впал в тоску Иван.

Ему было из-за чего расстраиваться. Ниточка, за которую он было ухватился, надеясь распутать клубок, будто растаяла в руках, как кусочек льда.

— Слушай, — у мальчика забрезжила смутная надежда. — А подруга какая-нибудь совсем близкая у Настасьи есть?

— Целых две, — отвечала Марго. — Одна — Нинка, из класса. В университете ещё есть Тина. А еще, — тут Марго почему-то понизила голос, — у Настасьи есть бойфренд. Его зовут Филипп.

— Уже лучше, — довольным голосом произнес Иван.

— Не понимаю, что тебя так обрадовало? — отозвалась Маргарита. — Ни подруги Настасьи, ни Филипп все равно нам ничего не расскажут. Даже если им что-то известно. Зато, как только мы попробуем сунуться к ним с расспросами, мигом доложат Настасье. И тут она уж нам устроит.

— Ты права, — согласился Иван. — Но все-таки это кое-что. Скорей всего, человек в подобных случаях делится с самыми близкими людьми. И так как Настасье угрожали, то, по идее, она должна была позвонить именно Филиппу.

— А он не помог, — с возмущением произнесла Марго.

— Кстати, они после этого не поссорились? — поинтересовался Иван.

— Понятия не имею, — ответила Маргарита. — Надо будет у Варьки выяснить. Да, совсем из головы вон, — спохватилась она. — Мне Варвара напомнила. Тогда, вечером, в автомате, Настасья набирала не один, а два номера.

— Как это два? — У Ивана в памяти не зафиксировалась такая подробность. — По-моему, Варя не говорила про два звонка.

— Ты просто не помнишь, — продолжала Марго. — Варька все очень подробно рассказывала. Сперва Настасья набрала один номер, но беседа была короткой. А вот по второму она говорила долго.

— Ты сама, Марго, об этом не помнила, — усмехнулся Иван.

— Да, — честно призналась девочка. — Но когда Варвара сейчас сказала, я тут же вспомнила.

— Ясно, — хмыкнул Иван, а про себя добавил: «Как говорит в таких случаях Муму, типично женская логика». — Выходит, Настасья, — вслух произнес он, — по первому номеру не дозвонилась и набрала другой. Или по первому номеру ей сказали, что абонент находится там-то, и дали другой телефон. Настасья его запомнила. Тут же набрала. И нужный человек подошел.

— Похоже на то, — медленно произнесла Марго. — А верней, и на то, и на это.

— Вот именно. — Ивана охватила досада. Куда ни крути, ничего конкретного не возникает. Одни догадки, да и то неопределенные.

— Мы по-прежнему не можем понять, в чем дело, — словно прочла его мысли девочка.

— Эй, а ты у Варьки про покупки спрашивала? — осведомился Иван.

— Ну, — подтвердила Марго. — Только с этим глухо. Настасья все себе закупала в конце августа и в сентябре. Как раз с тех самых летних денег. И ещё родители ей кое-что добавляли.